Борис Леонтьев - Триумф Великого Комбинатора, или возвращение Остапа Бендера

Вялая дыня, сложив руки трубой, кричала:

- Определяю способности по телодвижениям! По почерку! По выражению глаз!

Анастас Васильевич подошел к старику и встал перед ним в третью позицию.

- Это правда? - полюбопытствовал он насмешливым голосом.

- Истиная правда, - радостно улыбаясь, ответил старик, всем нутром почувствовав богатого клиента.

- И по почерку можете?

- А то!

- И по глазам?

- А как же!

- И по телодвижениям можете?

- Могу. Вот, к примеру, вы. Ваши скрещенные руки означают плохое ко мне отношение, а поигрывание большими пальцами и покачивание тела явно выражают чувство превосходства.

- Изумительно! - c веселым удивлением воскликнул Анастас Васильевич. - Просто и необыкновенно! - Тут он дико оглянулся и деловито уточнил: - Значит, и по почерку можете?

- Могу! Конечно, могу! - сиял старичок.

Дотехпорович вынул из своего портфеля листок бумаги и написал на нем: "Госплан - в срок!".

Специалист по чужим способностям внимательно проследил за рукой клиента, взял листок, проникновенно понюхал его, затем расширил зрачки и упер взгляд в написанное. Ухмыльнувшись, графолог многозначительно поднял брови и изрек:

- Я нисколько не сомневаюсь, что вы работаете в одном из трестов нашего города. А год назад работали в управлении недвижимым имуществом в Бухаре. Знаете свою работу до тонкостей. По вашему грифонажному почерку (то есть вы пишете скорописью) я заключаю, что вы наблюдательны и глубокомысленны. Однако очень беспокойны и нервны. Одновременно быстры и активны.

Ясно, что слова эти произвели на работника треста сильное впечатление и уже можно было брать быка за рога.

- Взгляните сами: ваша буква "Г" похожа на виселицу, остальные же буквочки - грифонажные. Этот факт позволяет заключить то, что вы чрезвычайно быстры и активны, то есть я хотел сказать, что у вас есть интуиция. C вас рупь!

- Изумительно! Вам цены, товарищ, нет!

- Цена - рупь.

Дотехпорович вынул из бумажника два рубля и протянул их бесценному графологу.

- Вы то мне, дорогой товарищ, и нужны!

Он извлек из портфеля список сотрудников Пятьдесят первого треста.

- Вот вам списочек. В нем - факсимильчики. Мне нужны характеристики.

Старик молча взял листок и сосредоточенно пересчитал служащих.

- Всего тридцать пять человеко-почерков. C вас тридцать пять...

- О деньгах не волнуйтесь. Я получу характеристики, вы требуемую сумму. Когда мне придти?

- Завтра утром, впрочем, почему? Сегодня вечером, в семь часиков...

- Вот и чудненько.

...Поздно вечером у себя дома Анастас Васильевич внимательно изучал тридцатипятилистный труд базарного эксперта. По характеристикам выходило, что одиннадцать служащих треста хорошие работяги, тринадцать - скрытые упрямцы, десять упорны в жажде интеллектуальных достижений. Один "человеко-почерк", Александр Иванович Корейко, получил триумфальный отзыв. В характеристике Корейко было написано: "Внутренняя природа этого выдающегося человека удивительна и многообразна. Такие люди ставят перед собой единственную цель: быть на вершине славы. Для исполнения задуманного они ведут себя странно: кажутся слабыми, недалекими умом. Первая буква его фамилии "К" - кудревата, остальные - нет, значит, достигнув своей цели, такой человек становится деспотически властным. Именно такие люди годны руководить самыми крупными учреждениями республики..."

Неизвестно вызревала ли в душе тихого счетовода мечта стать "деспотически властным руководителем", но роковые обстоятельства привели потенциального вождя на пурпурную ковровую дорожку в кабинет управляющего.

В кабинете стоял привычный запах эвакопункта и большой стол, за которым восседал Анастас Васильевич - c нехитрым морщинистым лицом и усами, хитроумно завинченными в штопор. Синие коверкотовые брюки плотно облегали начальственные бедра и расширялись в области колен. В брюки по-идиотски была вправлена графитная сорочка c пристежным воротником. Сорочку украшал черный галстук, пробитый посредине злой желтой полоской.

Управляющий нехотя оторвался от своих дел, всем своим видом выказывая, что предстоящая беседа его нисколько не волнует. Он встал c высокого кожаного кресла и пронзительно чмокнул.

- Я, товарищ Корейко, коротенько, - начал подготовленное заявление Анастас Васильевич. - Чем вы занимаетесь в нашем тресте?

- Да вот, сейчас заактировал недоделки...

- Заактировали? Замечательно! Вы в нашем тресте занимаетесь черт знает чем: тянете службу только для того, чтоб вас не уволили. Это очень подозрительно и странно. Вы не счетовод, а барьер, ставший преградой на пути всей нашей работы. Руководствуясь гражанской совестью и защитой хозяйственных интересов бережливости, вам инкриминируется безответственность, нечуткое отношение к своим товарищам по работе, а кроме того, вы не деятельны и не участвуете в культработе.

Александр Иванович стоял будто оплеванный и отчаянно хрустел пальцами.

- Как?.. Я участвовал, - горько возразил он.

- Не участвовали. Секретарь месткома мне доложил.

- Участвовал.

- Ну хватит, товарищ, мне на мозги капать! Я понял ваши инвективные слова. И понял, товарищ Корейко, очень хорошо. Дальше можете не продолжать. В свете активной борьбы c недостаточной посещаемостью общих собраний, на которых вы, кстати, тоже постоянно отсутствуете, а также на основании вышеизложенного, я объявляю вам строгий выговор...

- Выговор? За что? Да вы смеетесь надо мной.

- Да, выговор, дорогой мой Александр Иванович. А кроме выговора, мы вас увольняем.

Корейко вздрогнул. Кислое выражение разлилось по его лицу.

- Как увольняете? Это невозможно! - опомнился Александр Иванович. - Без уважительной причины?

- C выговором! C вы-го-во-ром! Вы индифферентная личность, товарищ Корейко. Вам абсолютно на все наплевать.

- Я коммунист.

- И я тоже.

- И без РКК?

- Без РКК и выходного пособия, - добивал своего врага председатель. - Приказ уже подписан. Я даже заявления об увольнении от вас не потребую. Выплевывайтесь на все четыре стороны. В нашей членской массе вы чуждый элемент.

- Да как же это возможно? Я буду жаловаться. Да я в городской профсовет... - не сдавался робкий счетовод. - Я напишу докладную записку на имя самого...

- Пишите! Ваше право! - торжествовал председатель.

- И почему вы разговариваете со мной таким тоном? пробарабанил Корейко голосом, напоминающим отдаленные раскаты грома. - Что случилось вдруг?

- Скажите спасибо, что я избегаю ненормативной лексики.

В этот момент в голове счетовода родилась ясная мысль, могущая повлиять на его судьбу в желательном направлении, но под стойким взглядом управляющего она развалилась и, мелькнув хвостом, исчезла без следа; на свет выплыл гнев: