Александр Цыпкин - Здесь русский дух

© Авторы, текст, 2019

© ООО «Издательство АСТ», 2022

Эта история произошла очень давно. В прошлом тысячелетии. Как удобно – теперь стало можно бросаться веками.

Ну не так давно, конечно. Дело было в 90-е. Я учился в универе, жил в общаге. Родители в другом городе, мама решила приехать и приодеть любимого сыночка. Ну а где раньше продавались все вещи от кутюр? Где в феврале в минус тридцать, стоя на картонке, дрожа и чертыхаясь, можно было примерить хорошие пекинские туфли? Правильно, на барахолке. Мама считала, что учиться в университете и быть одновременно бомжом не комильфо, да и невесту пора приглядывать, и настоятельно рекомендовала избавиться от того, что я гордо именовал дублёнкой. Возможно, раньше, лет пятнадцать назад, она и была представителем этого гордого племени верхней одежды, а теперь – кусок волосатой тряпочки с рукавами, неравномерно покрытой шерстью неизвестного животного. Мы решили купить пуховик. Стильно, молодежно, а главное – в тренде.

Долго ходили. Выбирали. Ну и что, что минус тридцать, почему бы не подышать, свежий чистый воздух, интересные люди, предлагающие сыграть в напёрстки, чтобы согреться, чай в пластиковых стаканчиках и сосиска в тесте. Рай же! И тут мы увидели мужика с сигаретой, вмёрзшей в губы, в обеих руках он держал по пуховику. Вид у него был такой, словно Курт Кобейн решил между мировым гастрольным туром толкнуть пару своих косух – гитара сломалась, нужно срочно новую купить. Это не ему надо продать товар, это он нам делает одолжение – снизошёл до нас. Конечно же, не сговариваясь, мы с мамой двинулись к нему.

Мама спросила, какие размеры у него есть, он выдохнул сигаретный дым. Посмотрел на меня, как на говно, и сказал в проброс: «На него есть». Мама тут же скомандовала мне: «Мерь давай!» Я незамедлительно подчинился и натянул чёрный пуховик. Дальше зачем-то мама спросила не у меня, а у Кобейна: «Ну как?» Курт выдержал мхатовскую паузу, ещё раз посмотрел на меня как на говно, прикурил новую сигарету и лаконично ответил: «Нормально. Чо, я сам в таком хожу».

Думаю, и говорить не стоит, что мы купили этот пуховик. Ходил в нём пять лет. А вы говорите, Рибок, слезь с иглы, сядь на лицо… Вот он – пример гуру маркетинга!

В камере на шесть человек все всё друг про друга знают: кто, за что, почему. Никто не задаёт лишних вопросов. Время идёт, вернее срок.

После вечернего отбоя дверца в двери открылась и громкий голос начальника охраны Смирнова задал странный вопрос:

– Кто знает, что такое CS, и умеет в неё играть?

Ему тут же ответили:

– Начальник, хватит выражаться. У нас отбой, дай поспать.

– Ещё раз ставлю вопрос: кто знает, что такое CS?

Из угла камеры тихий голос сказал:

– Counter-Strike. Компьютерная игра. Немного умею.

– На выход, быстро! – скомандовал Смирнов.

С кровати поднялся восемнадцатилетний парень, мгновенно оделся и пошёл к выходу.

В дверях, при хорошем освещении Смирнов заметил, что у молодого человека свежие ссадины на лице.

– Как звать?

– Рыков.

– За что тебя так?

– Упал на прогулке. Претензий ни к кому не имею.

– Ясно. Пошли.

В кабинете Смирнова стоял стол. На столе ноут. На ноуте – заставка игры.

– Ну смотри, Рыков, хочу, чтобы ты научил меня играть в эту хрень. Скачать – скачал, а что делать – не знаю…

Рыков тут же сел за ноут и, как профессиональный пианист, начал стучать по клавиатуре.

– Вот настроил. Вы за кого будете играть? За террористов или за спецназ?

Смирнов странно посмотрел на него.

– Понял. Глупость сморозил.

– Играть обязательно на сервере. – Смирнов достал бумажку и прочитал по слогам. – Ма-три-кс. Матрикс!

– Там одни ламеры сидят! Давайте что-нибудь посерьезнее…

– Рыков, делай как сказано!

– Готово. Садитесь рядом. Управление простое…

– Наушники забыли. Вот. – Смирнов достал из пакета недавно купленные наушники, к коробке приклеился наэлектризованный чек.

Так прошло часа два. Рыков показал основы игры, Смирнов аккуратно всё записывал в блокнотик. Выключая ноут, Смирнов предложил:

– Рыков, есть вариант сделки. Ты меня каждый вечер учишь этой дряни несусветной, а тебя перестанут трогать в камере.

– Да это я упал…

– Хорошо, я сделаю так, чтобы ты под ноги внимательнее смотрел и больше не падал.

– Боюсь, после таких вечерних свиданий падений будет больше.

– Посмотрим. Договорились?

– Ну давайте. Мож, убьют быстрее. Не понимаю только, зачем вам это.

– Пытаюсь наверстать упущенное. Скажи, мне сказали, в этой игре можно друг с другом общаться?

– Да, если вы в одной команде. Вы ник знаете?

– Чего?

Смирнов слово сдержал. К Рыкову перестали лезть в камере. Их вечерние заседания продолжались. Рыков заметил, что, когда Смирнов играл в одной команде с игроком Blink182, настроение у него сильно поднималось.

– Виктор Петрович, прекрасный эйс! Если учесть, что вы проделали это с одним диглом. Можно вопрос? Кто этот Blink182, с которым вы вынесли полкоманды? – спросил Рыков.

– Такой же парень, как и ты.

– Сын, что ли?

– Разговорчики. Тебе какая разница? – Смирнов разозлился.

– Ну вы же дома можете с ним рубиться?

– Я не живу с ними. Постановление суда.

– Не понимаю!

– Чо тут понимать? Я приносил работу домой. Бухал, орал, требовал подчинения. Вот и докомандовался… Хоть в игре с сыном общаемся. Ты тоже, смотрю, не похож на Пабло Эскобара! Прочитал у тебя в деле!

– Виктор Петрович, я сам дурак. Учился в универе на втором курсе, решил на игровой ноут заработать. Вроде контора серьёзная, название библейское, ООО «Мирт». Курьер. На первом же задании слотошили. Я даже не знал, что в пакете. Пять лет.

Смирнов надел наушники.

– Зато новый комп. Правда, в комнате отдыха в тюрьме. Ну что, ещё партию? Blink182, как у мамы дела?

Через два дня, не в смену Смирнова, произошло ЧП. Незавершенный суицид. Смирнов первым делом направился в больничный комплекс тюрьмы. На кровати лежал Рыков и грустными глазами смотрел в потолок. Под глазами были огромные синяки.

– Рыков, ты офигел? Ты чо творишь?

– Виктор Петрович, да что вы со мной возитесь? Все равно сделаю! К черту, не хочу больше. Ещё семь лет этой хрени.

Рыков отвернулся к стенке.

– Старичок, надо держаться, надеяться. Надежда – самое лучшее, что есть у человека. Она никогда не умирает! Да, сейчас трудно, потом будет легче. Нужно держать удар. Ну представь, что это самый сложный уровень самой сложной игры. Его надо пройти – и всё.