Алиса Альта - A.S.Y.L.U.M: пражские игры

– Как болит голова!.. – поморщился Джозеф, сдавливая виски. – Я очень рад тому, что Ницше уже ничего и никогда не посчитает. Если бы этот великий калькулятор жил в нашу эпоху, то решил бы, что умер не только Бог. Культура подохла в смрадной канализации, гениальность захлебнулась в собственном соку, а достоинство досрочно ушло в отставку, чтобы станцевать канкан на похоронах доблести. Впрочем, тебе недолго осталось терпеть мой дурной нрав, любезнейший Старк. Скоро великий герцог Эгерийский составит компанию вышеупомянутым добродетелям. Надеюсь, ты не высадишь на моей могиле розы? Это выдавало бы в тебе дурновкусие, в котором я, в запале неистовой параноидальности, иногда подозреваю даже тебя, мой дорогой Хрюн.

– Ах, мессир, довольно, не начинайте! – участливо вскричал управляющий. Старк опекал хозяина с материнской нежностью, и ему больно было слышать, как тот наносит себе удары незримым хлыстом самобичевания.

– К вам посетительница, ваше высочество, – доложила Лиззи, с трудом осмелившаяся войти в кабинет. Слуги знали, что когда у хозяина начинается приступ, его лучше не беспокоить.

– Пускай убирается ко всем чертям.

– Но она ждёт уже три часа, мессир…

– Пускай убирается ко всем чертям трижды.

– Мессир, откуда вы знаете, что уготовало Вам провидение? Быть может, оно послало своего ангела, чтобы смягчить Ваш путь, – принялся уверять хозяина Старк, всеми средствами пытавшийся расширить точки сцепления аристократа с окружающим миром.

– Ладно, Хрюн. Но если она хотя бы на секунду потревожит мой покой какой-нибудь ерундой, я устрою тебе публичную порку возле старой конюшни.

– Как скажете, ваше высочество.

– Кто она?

Дворецкий взял с подноса горничной строгую визитную карточку и подал её великому герцогу. Она гласила: «Министерство информации Соединённых Штатов Европы. Департамент защиты информации. Управление по мониторингу потенциально опасных ситуаций. Отдел интернет-безопасности. Подотдел особых случаев».

– Понятно, – встрепенулся Джозеф, отложив папирусную визитку в сторону. – Зачем только стоило скрывать своё имя на карточке, этом картонном щите, который прикрывает жалкую плоть бронёй социального успеха, то есть высшей глупостью, доступной человечеству?

– Возможно, визитка ей не принадлежит?

– Я начинаю ощущать на своих щеках лёгкое дыхание логики абсурда. Карточки, которые не представляют, экскурсоводы, которых следовало бы выкинуть из окна вместо бургомистров. Так мы дойдём до парламента, принимающего разумные законы. Ладно, введи её.

Через пятнадцать минут на пороге торжественного, оформленного в викторианском стиле кабинета появилась уже знакомая нам девушка. Джозеф, важно восседающий на бархатном кресле, осмотрел её несколько скептически, а затем сделал повелительный жест, предписывающий гостье сесть напротив.

– День добрый, – начал помещик в очень неприятном тоне.

– Добрый, – неуверенно ответила визитёрша и замялась в дверях, не поняв его указания.

– Однако что-то мы с вами заболтались. Не соблаговолите ли вы сообщить цель своего пребывания в моём имении? Как именно вы хотите отравить мне жизнь?

– Никак именно, ваше королевское высочество! – испугалась бедняжка.

– Прошу вас, не надо ставить меня в один ряд с теми высокомерными аристократами, которые горделиво задрали нос и превратились в бронзовый памятник при жизни. Я максимально прост в общении и развёрнут лицом к нуждам простого народа. Можете звать меня просто, по-свойски: «ваше высочество». Не будем терять время на церемонии, приступим к исцеляющей беседе.

– М-да. Отличный план, ваша вашесть. Ой, извините, ваша светлость.

– Моя простота и открытость вовсе не означает, что Вам позволяется садиться мне на шею и начинать фамильярничать, – холодно ответил Джозеф.

– Простите, ради всего святого, – стушевалась посетительница, всё-таки догадавшись сесть в кресло.

– Итак… – начал великий герцог не без внутреннего трепета. – В чём причина такого интереса к моей персоне со стороны молодой и не самой безобразной девушки? Вы намерены просить меня проспонсировать голодающих детей Поволжья?

Внезапно брюнетка преобразилась, будто перед ней распахнулась дверь в иной мир и повеяло дыханием потусторонней жизни. Осанка её выпрямилась, в глазах появился стальной блеск, черты лица заострились и приобрели новое, пронзительное и умное выражение.

– Я ищу фотографии. Они находятся в тайнике вашей гостиной.

– Что? – опешил помещик. – Однако меня не предупреждали, что Министерство информации успешно инкорпорировалось в бирмингемский цирк.

– Простите? – переспросила она.

Потустороннее влияние словно оставило незнакомку; выражение её глаз изменилось, девушка как будто потухла и снова выглядела нелепо и растерянно.

– Подскажите, фотографии какого рода вы намереваетесь искать в этом замке? Вряд ли вы настолько восхищены моей скромной персоной, что пришли сюда заполучить мой портрет с автографом. Впрочем, если я не прав – не отказывайте себе в этом удовольствии.

– Я не совсем понимаю, какие фотографии ваше высочество имеет в виду.

– Нет, это в высшей степени прекрасно. Шпионов с лунатизмом мне ещё не доводилось наблюдать. Хвала европейской бюрократии – за наше будущее я спокоен.

– Если бы ваше высочество соизволили выражаться поконкретнее, – тихо кашлянула в кулак посетительница, – наш разговор складывался бы куда продуктивнее.

– Скажите, вы случайно не любите Кафку? – спросил помещик, лукаво поблёскивая глазами. – Извините мою бестактность, но я полагаю, что от людей, которые любят Кафку, следует держаться подальше. Мало ли что.

– Кто же не любит Кафку, – икнула девушка. – Все не любят Кафку… и я. И я!

– И я того же мнения. Вы так моргаете, словно нашли счастье. Я вам завидую, честное слово.

Посетительница замешкалась и не нашла, что ответить. Джозеф натянуто кашлянул и как-то внутренне собрался.

– Итак? – более властным тоном повторил помещик.

– Какая прекрасная погода, не правда ли? – замялась девушка, сложив руки на коленях.

– Неправда. Я, знаете ли, не сторонник пустых разговоров. К тому же меня ждёт ванна. Что вы имеете мне сообщить? Давайте, о моё конформистское чудо, я знаю всё наперёд.

– Повезло же вам, – еле слышно пробормотала собеседница. – А что ваша… ваше высочество желает мне возразить? Раз уж Вы и сами всё знаете, так я свою речь опущу. Приступайте к возражениям.

Великий герцог откинулся в кресле, скрестил руки на груди, и глаза его опасно блеснули.

– Может, вы перестанете держать меня за идиота? Я предупреждаю, такие игры обычно плохо заканчиваются. Сегодня моё высочество находится в крайне дурном расположении духа.