Ольга Яворская - Мы еще полетаем

Уже подойдя к дверям и еще раз развернувшись для поклона Спасителю, он вдруг почувствовал, как на него неожиданно кто-то будто накинул большой черный полотняный мешок. В глазах сразу стало темно, ничего не видно. Он взмахнул руками, чтобы освободиться от него, но руки оказались почему-то очень легкими и никак не могли справиться с этим мешком, который, как он чувствовал, стал заматывать его, сжимая со всех сторон, и сам завязываться в узел. Где-то издалека он вдруг услышал крик женщины:

– Там мужчина упал у дверей! По-моему, без сознания. Вызовите скорую срочно!

А плотная ткань черного мешка продолжала стягивать его в узел, скручивая до боли, заматывая все сильнее и сильнее, превращая его тело в маленький комочек. И опять истошный голос издалека, откуда-то снизу:

– Он умер! Да как же это! Кто-нибудь умеет делать массаж сердца? Отец Сергий, расстегните ему сначала рубашку…

Семен Васильевич не чувствовал силы ни в руках, ни в ногах. Черная тугая тряпка сжимала его со всех сторон, поднимая над землей. Сквозь ткань он видел суетившихся около дверей храма людей вместе с отцом Сергием и почему-то лежащую на полу свою руку с зажатым в кулаке свидетельством о крещении. Страх и ужас объял его. Он снова попытался вырваться из мешка, но куда там! Руки и ноги были скручены настолько крепко, что не было никакой возможности пошевелиться. Мешок вместе с ним вылетел через стену и со скоростью ветра стал подниматься в небо. Замирая от страха, Семен Васильевич с мольбой и слезами стал звать на помощь Того, к Кому пришел сегодня, Кого никогда ни о чем не просил, в Которого никогда не верил и бежал от Него, Того, Кто Единственный сейчас только и мог спасти его, Того… Да, да, он теперь точно знал, он теперь был точно уверен, что только Он, его Господь, может помочь освободиться ему из этого черного плена!

Тут вдруг старик заметил быстро приближающуюся большую белую птицу с огромными крыльями, которая летела прямо к нему. Эта птица схватила его и просто вырвала из мешка, разрывая черную ткань на куски и разбрасывая клочья в разные стороны. Сразу стало легче дышать. Но что это? Куски мешковины вдруг мгновенно превратились в черных огромных псов, которые с визгом и рычанием бросились на него со всех сторон, пытаясь опять схватить его. Белая птица взмахами крыльев сметала их, и они, скуля, отлетали, но, тут же превращаясь в огромных воронов с налитыми кровью глазами, возвращались снова и снова. Смертельный ужас объял старика. Он видел, как белая птица-Ангел борется за него, а он ничем не может помочь ей. Всё, что Семен Васильевич смог сделать в этой борьбе, – это плотнее прижаться к груди своей белой птицы-Ангела и еще сильнее с громкими рыданиями плакать и умолять Бога спасти его от рычащих черных псов и воронов со злыми красными глазами.

Вдруг он увидел еще двух подлетающих белых огромных птиц, которые без труда разметали черных псов-воронов. Он слышал их ужасный вой, рычание и хрип и наконец-то увидел, как они стали исчезать, разлетаясь в разные стороны и растворяясь в небе.

А Семен Васильевич вдруг почувствовал себя легким комочком, который почему-то теперь сам мог лететь рядом со своими спасительными птицами.

С дрожью и замиранием он вспомнил рассказы своей Любаши о том, как она летала во сне с белоснежными Ангелами-птицами. Он что, спит? Но Любаня говорила, что это лучший ее сон. А такого страха и боли он еще не испытывал никогда в своей жизни. Даже его инфаркты и все остальные болячки не приносили таких страданий, которые он испытал сегодня в свой день рождения.

«А куда мы летим? – вдруг очнулся он от мыслей. – Пора бы и домой возвращаться. Меня там уже заждались». Он посмотрел вниз и увидел свой дом и рядом играющих во дворе правнуков. А около песочницы – присевшую на корточки свою Любашку, деловито расставляющую формочки для песка.

– Любаня, Любушка! – закричал ей старик.

Девочка встала, прислушалась и оглянулась вокруг.

– Любонька! Детонька моя! Это я! Твой дедушка, – снова закричал Семен Васильевич.

Внучка вдруг подняла голову вверх, глаза ее расширились, и она удивленно прошептала:

– Дедушка…? Ты куда?

– Любаша, вот и я летаю с большими птицами-Ангелами, как ты мне рассказывала, – радостно засмеялся старик.

– Дедушка! – вдруг громко закричала Любаня. – Дедушка, ты куда?

Дети перестали играть и гурьбой подбежали к ней:

– Ты чего кричишь? Где дедушка? Где ты его видишь? – следя за ее взглядом, наперебой спрашивали они.

– Вон, там… В небе! – рукой показала девчушка.

– Да где же? Мы ничего не видим!

– Дедушка! А почему ты без меня летаешь? Мы же договаривались вместе! Я бы без тебя никогда не улетела! – сдерживая слезы, дрожащим голосом изо всех сил крикнула она. – Я тоже хочу полетать с тобой! Забери меня!

– Не торопись, радость моя ненаглядная! Я дождусь тебя… Мы еще полетаем…

Апрель 2021, дер. Жихнево,

Тверская губерния

Здравствуй, Ася!

– Коль, не гони! Едь помедленнее, пожалуйста! Ну, сколько еще напоминать нужно? – уже в который раз просила Нина, вжавшись в переднее сиденье их новенького мерседеса, одной рукой вцепившись в подлокотник кресла, а другой держась за горло. – Да не тормози ты так резко! Меня сейчас вырвет!

– Нин, я и так медленно еду! Вон, нас все обгоняют! Смотрят, как на дураков! Ржут, наверное, над нами: на такой крутой машине и ползут, как черепаха! Мы же на трассе, здесь надо ехать быстро, – раздраженно парировал Николай.

– Пусть смотрят, как хотят! Наверное, не у всех в машинах беременные жены с токсикозом сидят, – глубоко вдохнув воздуха в легкие и задержав дыхание, крикнула Нина.

– У меня уже у самого токсикоз на твой токсикоз! Четвертый месяц только, а мне кажется, как будто четыре года, и когда он закончится – неизвестно. Быстрее бы уже родила!

– Будешь так гнать – рожу здесь! Ой, останови быстрее! – она зажала рот руками. – Где мой пакет? Сейчас вырвет!

– Мы на трассе! Останавливаться нельзя! Сейчас найду поворот, съедем и отдохнешь там.

У Нины потемнело в глазах, сильный приступ тошноты подкатил к горлу и затуманил голову, разорвал сознание…

Она тщательно готовилась к этому переезду из городской квартиры в деревню, на свежий воздух. Даже с утра решила ничего не есть, чтобы доехать без приключений. На маленьком семейном совете с мужем решили, что беременность будет легче перенести вдали от городского шума и пыли. Да, и токсикоз, который появился почти сразу, ежедневно мучил и оставлял без сил. Может, на свежем воздухе немного отойдет, а то вымотал уже не только ее! Нина наклонилась над пакетом, но терпела лишь судорожные сокращения диафрагмы, которая, как вулкан, старалась выдавить из нее все внутренности.