Ольга Николаева - Да, мой господин!

Но вся семья очень любила легенду про каких-то польских дворян в семнадцатом колене. И я ее тоже любила, больше по привычке.

– Александр Кравцов кем вам приходится?

– Как это – кем? Законным мужем! – Мужем я гордилась не меньше, чем девичьей фамилией.

Но эта гордость не помешала мне так и остаться Дворжецкой. Дети будут Кравцовы. Если теперь еще будут…

– Ну, значит, никакой ошибки нет. Все правильно. А неточности в данных не критичны.

Товарищ, который мне вовсе товарищем не был, довольно уселся на диван.

– Вы тоже присядьте, Ангелина. В ногах правды нет.

– А я… надолго тут? – Приземлилась на кресло, выбрала самое дальнее от него.

– Пока не надоест.

– Кому?

– Мне, естественно.

Наглый. Какой же он, все-таки, наглый! Этот противный чурбан с ехидной улыбкой пугал своей уверенностью и конкретно так раздражал. Какого лешего, черт возьми, я здесь оказалась и вынуждена терпеть дурацкие ухмылки от незнакомого лысого мужика?

Праведная злость вернула на землю. В конце концов, мы же не в сказке? И я не обязана падать ему в ноги, умоляя о пощаде? И тем более не должна любоваться этой бессовестной мордой, хоть и крайне симпатичной?

– А кто вам дал право так себя вести, вообще-то? – Мой голос прорезался и окреп. Пальцы нервно заерзали по обивке кресла. Я сама с трудом сдерживалась, чтобы не начать шевелиться всем телом.

– Ваш муж.

– Кто?

– Ну, бывший муж, если быть точным.

– С чего это он бывший? Утром еще уходил из дома совсем настоящим.

– Это вы так думаете, Ангелина. Кстати, предлагаю перейти на «ты». Нам предстоит очень много и близко общаться. К чему эти формальности? – Мужчину вообще не тронули мои выпады. Он даже бровью не шевельнул.

– Я даже не знаю, как вас зовут.

– А очень надо?

– Конечно. Когда закапывать будут, нужно что-то на кресте писать. Хотелось бы знать, что конкретно.

Ну, не очень умно. Согласна. Кто дергает зверя за усы, только-только попав в берлогу? Ангелина Дворжецкая, собственной персоной. Она, когда нервничает и злится, вообще делает многое из того, что не положено.

– А ты забавная. Буду Ангелом звать.

– А я тебя – Демоном. Только предпочла бы заочно, без вот этих приглашений в гости.

– Ты не поняла, милая. Это твой дом теперь, и ты не гостья, а постоянная обитательница.

– Да с какого перепугу-то? Я даже могу попить с тобой чай. А потом, пожалуйста, верните туда, где взяли!

– Та квартира уже не твоя. Не люблю приносить плохие вести… – Он сделал картинную паузу. Явно наслаждался тем, как я напряглась. Любовался даже, наверное. – Но ты должна об этом знать. Уходить тебе отсюда некуда.

– А теперь, пожалуйста, с самого начала и подробнее. – Еще немного рыпалась, для приличия. Даже металла добавила в голос. А внутри какое-то отчаяние разливалось. Тихое, жуткое, неприятное.

Нахожусь неизвестно где, в запертом помещении, с мужиком, который чувствует себя хозяином положения. И даже если я на адреналине вот прямо сейчас подорвусь, заеду ему по макушке чем-нибудь… Да вот той же настольной лампой, с виду очень тяжелой… Ну, вырублю. Хотя я никого еще в жизни не вырубала. Но представить-то можно?

И что дальше? У меня ни вещей, ни телефона, ни денег. Куда бежать, что дальше делать? Вряд ли его интеллигентного вида гопники с радостными причитаниями повезут меня обратно…

– Твой муж, Ангелина, карточный игрок. Проигрался вчистую. И когда понял, что отдавать больше нечем, предложил твою кандидатуру в качестве уплаты.

Это прозвучало так ровно и скучно, как зачитанное вслух объявление на хедхантере: «рассматриваем кандидатов для уплаты долгов. От вас: голова, руки, ноги, желательно в сборке, а не по отдельности. От нас: ничего. Может быть, вы даже останетесь живы».

Я какой там только ерунды не встречала, пока искала работу по душе и специальности. Надоело трудиться на удаленке, хотелось живых людей и коллектива. Пожалуйста, дорогая Ангелина! Вот вам: живой товарищ. Мало похож на коллектив, но радуйтесь тому, что дали!

– Не может такого быть. Вы врете. Саша никогда не ввязывался в азартные игры. Тем более, не мог поставить меня на кон.

– Все когда-то случается в первый раз. А Саша твой очень жадный. Захотел срубить сразу много бабок. Это его и погубило.

– Его? Тогда почему здесь я?

– А на кой черт он мне сдался? Что я буду делать с глупым мальчишкой? – Ленивая насмешка на лице мужика так и просила, чтобы я схватила, все же, эту настольную лампу.

Рука сама потянулась в ее сторону. Пусть не спасусь, но хотя бы душеньку отведу!

– А со мной что делать можно? Продать на органы? В бордель? – Озвучила свои самые страшные догадки. В голове еще крутилось что-то, но уже не такое важное. Если мыть полы в коровнике заставят – это уже полбеды.

– Да брось ты! С такой красавицей какие только идеи в голову не приходят…

– Знаешь что, Демон? Забудь про все свои идеи!

– Тамир.

– Что?

– Тамерлан. Меня зовут Тамерлан, а не Демон.

– Алибабаевич… – буркнула под нос, но он все равно расслышал.

– Что?

– Имя, говорю, сложное. А отчество, наверное, еще сложнее. Алибабаевич или что-то в этом духе.

– Владимирович. Нормальное отчество.

– И как это тебя так приложило, Тамерлан Владимирович? – Вот тут уже без иронии спросила. А с сочувствием.

– Для тебя я Тамир, и на этом все. Не задавай лишних вопросов. – А моя неудачная шутка парня, видимо, задела. Он насупился. Огня во взгляде как и не было.

– Хорошо. Ты клевещешь на моего мужа, Тамир. Меня это больше волнует, чем клички и имена. Может быть, с этим разберемся как-то?

Раз шутки закончились, надо выяснять, что к чему. А потом уже думать, как выбраться из передряги.

Демон Тамир никак не подтвердил мои страхи по поводу разбора на органы или еще чего похлеще, но и не опроверг. Будущее становилось все мрачнее и туманнее.

– На, смотри. Надеюсь, больше вопросов не будет.

Он протянул мне свой навороченный телефон с уже открытым видео. Нужно было только нажать на стрелочку и начать просмотр.

Палец занесла, а дальше двигаться не решалась. Даже пятая точка, прижатая к креслу, тихонько подсказывала: «не увижу там ничего хорошего».

Саша. Улыбается. Прямо на первом кадре. Но улыбка странная, кривоватая. Как будто губы растягивает с усилием, а не от души.

А потом становится ясно: пьяный. В хламину просто! Я его таким всего пару раз в жизни видела…

– Лина, прости. Так будет лучше. – Он то коверкает слова, то глотает буквы. Но догадаться о смысле можно. У него всегда была отличная дикция, он ею гордился даже. – Теперь у тебя нет мужа, но есть хозяин…

Не выдержала. Поставила на паузу.

– Это что такое? Розыгрыш затягивается, и совсем не смешно. Кто выдумал эту глупую шутку? – Протянула Тамиру телефон обратно. – Я не буду смотреть дальше!