Евгения Хамуляк - Смешные романы

Емилия глянула вниз, где располагались принцы, и ахнула: страшнее и ужаснее этих четверых и представить себе было сложно.

Ни на одного без слез не взглянешь: один – вылитый неандерталец, хоть и увешанный золотыми цепями, второй явно дегенерат, третий больше походил на девицу, чем на мужчину, четвертый, видимо, Антуан с флотом… – Емилия отвернулась, находя только неприличные описания для последнего претендента.

Вот и в реальной жизни у нее так, – ну никак не угодить. Теперь она понимала, что ситуация с выбором пары не одноразовая, а тянется из глубины веков, где, если верить регрессивному гипнозу, она действительно когда-то была принцессой, чрезмерно капризной, выбравшей вместо следования долгу идеал.

А все же что-то да останавливало, отворачивало, удерживало сказать «да» одному из этих соискателей. И она уже как будто бы настроилась кивнуть на того, что с флотом, чтоб прекратить этот ужасный сон, как заметила, что позади него стоит… стоит Миша.

Ну не совсем Миша, а молодой человек с длинными кудрями, разодетый, как актер из серий «Великолепного века» или еще какой-то «Санты-Барбары», но с лицом Миши. Он, как и другие сотни людей, скучающе ожидал вердикта по вопросу будущего своей родины, решавшемуся в трясущихся пальцах и глазах, полных страха, своей принцессы.

– За него пойду! – воскликнула Емилия и четко показала на Мишу.

– Принцесса, но это сын вельможи. Он, конечно, хорош собой и невероятно богат, но не принц.

– Он не принц, – повторила про себя Емилия, прозревая на счет того, где собака зарыта с вечными поисками идеального принца. – Вот где все началось, – и Емилия сжала пальцы в кулак и твердо ударила по ручке трона.

– Я пойду за него. И точка!

Четыре компаньонки принцессы быстро отбежали на безопасное расстояние от разбушевавшейся принцессы и недоуменно переглядывались, что же делать?

– Вы что глухие? – вошла в роль и в раж принцесса Емилия из королевства Золуславии. – Объявите всем мое решение! И пусть готовятся к свадьбе и к войне, если надо!

– С другой стороны, семья Михатуана самая богатая и влиятельная…

– Пусть он не принц, но наследник…

– Это как принц…

– И смуты не будет… ведь их семья у власти народа…

– Да войной побоятся пойти на фамилию Бровудуа… у них родня по всему Средиземному Поволжью…

– Ох, не глупа принцесса… ох, не глупа…

– И выбрала самого раскрасавца королевства…

– Холостяка… – заболтали балаболки.

Емилия вся сжалась в ожидании развязки, и когда зал зашумел, как пчелиный улей, всяческими возгласами, в основном злыми выкриками из первого ряда, решила испробовать еще пару способов просыпания и покидания волшебного сна, пока ее не заключили в кандалы и не бросили в темницу, как мошенницу и хулиганку.

Из детства вспомнились волшебные слова: «абракадабра», «чуфало-пуфало», «брысь» и «аминь», и, на всякий случай, она стала щипать себя за руки, ноги, которые чувствовали щипки, а это значит, происходящее все же было реально. Но так как других вариантов все равно не имелось, она назвала все волшебные слова разом и ущипнула себя так больно, что сама же взвыла. Удивительно, но кажется, приемчик сработал, потому что в этот самый момент рядом появился Миша с кудрями, припал к ее руке, а когда поднял свое светлое лучезарное лицо, сказал:

– Восемь, девять, ноль, три, девять, девять, девять, восемь, один, шесть, четыре…

– Четыре, – повторила за Мишей Емилия и резко отпрянула, потому что вместо лица принца вдруг показалось странноватое лицо Виктора Борисовича, на пол-лица которого багровело родимое пятно. Взволнованные сросшиеся брови образовали настоящий вулкан страстей на переносице, бородавка и родинки подрагивали, глаз горел.

– Девушка, девушка! Девушка! Очнитесь! – все повторял он, и сам походил на сумасшедшего.

– Вы озверели!? – наконец ответила ему Емилия, придя в себя, ощупывая руками кушетку, свою уцелевшую задницу и боль от щипка. Точно будет синяк! – Вы меня чуть не… чуть не… – не зная, какое определение подобрать к преднамеренному убийству своей персоны, проговорила Емилия, – чуть не порешили своим гипнозом! Вы видели? Вы вообще видели, куда вы меня… запулили? – стала она махать руками, чувствуя, как те трясутся от пережитого страха.

Виктор Борисович тяжело вздохнул, улыбнулся, вытер испарину со лба и зачем-то обнял ее трясущуюся, видно тоже не на шутку труханул со своими гипнозами.

– Я ведь предупреждал об играх разума, а у вас, милочка, фрустрация на идеальных отношениях. Везде принцы мерещатся.

Емилия, хоть и радостная в душе от возвращения домой, в эпоху Водолея, да еще и с нужным телефоном в голове (она тихонечко повторила цифры про себя), но все же злая на игры разума Виктора Борисовича, использовавшего ее как подопытную крысу, да еще и в выходной день, проговорила, хватая свои вещи и оставляя на столе нужную сумму за проведенный сеанс:

– Вы со своими фрустрациями доиграетесь до… прокуратуры или психушки, – и пошла к двери.

– Так это не я! – приложил руки к груди искренне удивленный гипнотизер. – Это вы свихнулись на принцах, и сколько я вас ни звал, решили отправиться в уголки дальнего сознания, куда обычно никто и не доходит, чтоб узнать правду, почему все у вас не как у нормальных людей.

Емилия прикусила губу, это была правда, она помнила этот момент, когда вдруг душа позвала ее куда-то за ответами. И осознав, что произошла форменная случайность, на которую Емилия наступила в очередной раз, как на грабли, девушка быстро достала ручку, оторвала листок из тетради Виктора Борисовича и записала запомнившийся телефон, чтоб если на нее наедет трамвай или упадет самолет или случится помутнение рассудка и отшибет память, телефон был надежно записан на листочке, который она положила в бумажник. Но этого показалось мало. Она вырвала еще три листка и на них нацарапала известный номер, рассовав по пальто и в сумочку на случай, если украдут кошелек.

– Если что, я тоже его помню, – догадался о значении сей операции Виктор Борисович.

– Простите, – сказала успокоившаяся Емилия, – эти регрес… эти путешествия в уголки души.., в общем, они очень эмоциональны. Спасибо за все! Вы мне очень помогли! Теперь я знаю, куда обращаться, если вдруг что-то опять потеряю.

Виктор Борисович улыбнулся и был невероятно счастлив и получке, и удавшемуся эксперименту, и тому, что помог девушке. И как только пациентка вышла, тут же побежал записывать материалы эксперимента в свои тетради, по которым в будущем планировал написать бестселлер в области непознанного сознания.

Емилия же побежала домой. На дворе уже давно стоял вечер пятнадцатого февраля, родители, наверное, волновались, куда она пропала. Да и надо было позвонить Мише, и лучше всего из дома, чтобы ничего не помешало звонку. А то мало ли, уголки сознания вклинятся в звонок и все испортят. Лучше оказаться в безопасном месте.