Ал Райвизхем - Двадцать лет спустя (с половиной)

Тем временем во дворец в ободранном нижнем белье явился гвардейский офицер де Коменж и рапортовал, что народ взбунтовался и напал на него, отняв всю зарплату, казенное обмундирование, пустили лошадь на шашлыки и надавали ему по морде. В связи с этим, он просит всех здесь присутствующих скинуться ему по полпистоля на новую шпагу, чтобы он смог искромсать эту чернь на кусочки. Если же ему, де Коменжу, сей же момент, не одолжат денег на почти новые трусы с заплаткой, он (де Коменж) все здесь разнесет нахрен (на самом деле де Коменж проигрался в пух и прах в карты и, напившись для храбрости, пошел стрелять деньги).

Де Коменж нашел в лице собрания сочувствие. Покачав головой, кардинал пообещал ему разобраться, и попросил его зайти попозже. Выглядело это сочувствие примерно так:

- Пошел вон, придурок! – сказал Замарини и выгнал за дверь, ударив в глаз на прощание, после чего пинул своего лакея в пах, объяснив это необходимостью тренировки ног. Согнувшись пополам, Бернуин с посиневшим лицом выслушал доводы кардинала и, видимо согласившись с ними, упал лицом в половую тряпку у двери, сказав что-то типа “ы-ы”.

Нехорошо улыбнувшись, Замарини закрыл заседание, несмотря на удивленные крики собравшихся, обнаруживших пропажу кошельков, драгоценностей, карманных часов и кредитных карточек.

- Ай-яй-яй-яй-яй, - посокрушался для вида Замарини, - Следить надо за своими вещами. Но мы это обязательно расследуем, я сейчас может быть, даже указ какой-нибудь подпишу, - пообещал он на прощание, выталкивая всех за дверь. Последней из кабинета вылетела кошка Д’Эмери, которую напоили слабительным, причем доза была настолько велика, что когда карета с кошкой затормозила у крыльца особняка, Д’Эмери с огорчением узнал, что отныне карету можно использовать разве что для перевозки навоза.

Вот в каком трудном положении был кардинал Замарини, когда мы ввели читателя в его кабинет (сцена начинается со слов “Итак, мать вашу так...”).

Замарини поднял мегафон и, надев наушники, свистнул два раза.

В комнату вошел слуга в черном, тряся головой, и, пытаясь просверлить дырку в ухе своим указательным пальцем.

Кардинал не обернулся. Он знал, что на два свистка должен был войти Бернуин.

- Бернуин, что за мушкетеры дежурят во дворе?

- Судя по всему, де тервильской роты, - ответил слуга, переспросив предварительно вопрос кардинала два раза.

- Почему ты так думаешь? - спросил кардинал, одеваясь в костюм мушкетера.

- Да у них на груди написано название команды, то есть роты, - объяснил Бернуин, прислушиваясь к пьяным крикам во дворе.

- Сам знаю, - поблагодарил Бернуина кардинал и пнул того носком кованых сапог по коленной чашечке. - Иди и позови мне какого-нибудь офицера.

Бернуин, прыгая на одной ноге и крича от боли “слушаюсь Ваше Преосвященство, ы-ы!”, доскакал до лестницы и скатился во двор. Через минуту он заглянул к кардиналу.

- Господин Д’Арнатьян! - доложил он, влетая в кабинет, получив под зад от вошедшего.

- Вы господин Д’Арнатьян ? - спросил кардинал, прочитав на рукаве гасконца хвастливый девиз рода “Д’Арнатьяны - короли”.

- Какого хера, - начал было гасконец, увидев на незнакомце мундир рядового мушкетера. - А, это Вы, Ваше преосвященство, - воскликнул он, взглянув в лицо неизвестного. - Очень рад, очень рад, - воскликнул лейтенант королевских мушкетеров, пожимая руку кардинала с золотым перстнем на пальце. Когда он отнял руку, на пальце у кардинала уже ничего не было.

Кардинал испытующе посмотрел на нашего старого знакомого, пытаясь понять что-либо по бесстрастно наглой физиономии гасконского дворянина.

- Я хочу прогуляться по Парижу и не получить по морде, - сказал наконец Замарини, - Но сейчас вроде бы опасно, вы слышали, что произошло с де Коменжем?

- Да, конечно слышал, он кому-то проиграл в карты сто пистолей, - широкая ухмылка гасконца не оставляла сомнений в том, кому проиграл сто пистолей месье де Коменж.

- Вы беретесь охранять меня? - спросил кардинал, уверившись в том, что Д’Арнатьяну можно доверять. - Сколько человек вы возьмете с собой?

- Ни одного, сир, - заявил гасконец, прикидывая, не может ли по дороге что-нибудь случиться с Его Преосвященством. - Вам даже я не нужен, езжайте прямо вон до того переулка, - махнул рукой гасконец в сторону ближайшего темного переулка, из которого выбегал ручеек крови. - Только денег с собой возьмите побольше.

- Нет, Вы все-таки поедете со мной, - твердо сказал Замарини, похлопывая при этом Д’Арнатьяна по плечу жирными после еды руками.

Д’Арнатьян с гиканьем выпрыгнул из окна, срезав на лету кинжалом около метра ткани из шелковых занавесок. Опыт не подвел бравого лейтенанта королевских мушкетеров, и он приземлился прямо в седло чьей-то лошади, стоявшей у крыльца особняка кардинала.

- Постойте, Д’Арнатьян, - воскликнул кардинал, спустившись вниз по лестнице. - Это же моя лошадь!

- Тысяча извинений, - недовольно ответил гасконец, с сожалением вылезая из мягкого седла. Горечь Д’Арнатьяна была несколько скрашена мелким бриллиантом из уздечки лошади, который случайно оказался в его кармане.

Д’Арнатьян влез на своего коня и. подняв его на дыбы, поскакал по улице вслед за его Преосвященством.

По мере продвижения вперед, народу вокруг становилось все больше и больше. Кардиналу вскоре стало не по себе от присутствия прохожих и от приставаний коня Д’Арнатьяна к его кобыле. Гасконец же, нисколько не боялся мрачных взглядов, смело направляя своего коня на зазевавшихся прохожих.

- Хороший прохожий - мертвый прохожий! - пояснил правила уличного движения гасконец.

Вдруг за углом послышались чьи-то крики и ругань. В воздухе появились летучие мыши, фотографирующие местность.

Кардинал хотел было вернуться во дворец, однако, увидев как его провожатый безмятежно проскакал за угол, последовал за ним, опасаясь возвращаться обратно в одиночку.

За углом его взору предстала следующая картина: толпа зевак пинала гвардейца де Коменжа, крича что-то о пяти тузах и о костях-неваляшках. Вокруг на деревьях сидели два десятка гвардейцев, которые, увидев прибывшую помощь в лице Д’Арнатьяна, поспешили слезть и помочь де Коменжу. В считанные секунды поле боя опустело.

- Этого повесить, этого в участок, - начал распоряжаться Коменж, указывая на двух прохожих, выходящих из магазина по продаже женского белья в кредит.

- Правильно! - заявил кардинал, появляясь, как чертик из коробочки. - А деньги в казну! - быстро сориентировался он.

- Кардинал! - в ужасе воскликнул де Коменж, роняя мешочек с пистолями в урну. - Никаких денег, к сожалению, не обнаружено, - отрапортовал он кардиналу, плюнув для маскировки в урну.