Геракл Водохлебов - Семь подвигов Геракла Сергеевича

В дверях факультета Геракл столкнулся с Димой Бесогоновым:

–Сударь! Куда вы запропастились? Мне тут Светлана говорила, что вы штаны промочили и домой убежать изволили, но я почему-то в сию байку не больно-то и поверил! Где же тогда вы были столько часочков?

–Заперла меня в подвале, курва, – сказал Геракл и быстро пересказал Дмитрию все, что произошло.

–Эк же она лихо, – усмехаясь, ответил Дмитрий, – А вот меня с пятого класса никто затворить не сумел – любую дверицу вышибаю. Ладно, нечего мешкать, поспешим к батеньке вашему – вещь-то вы явно неординарную обнаружили!

С грохотом стада слонов два толстяка ввалились на кафедру истории Древнего мира. К счастью, там никого не было, кроме работавшего над научным трудом заведующего кафедрой – отца Геракла.

Недовольно посмотрев на сына, Сергей Витальевич заговорил:

–Геракл! Ефросинья Павловна, преподаватель теории государства и права, сообщила мне, что ты отсутствовал на ее занятиях. Ну как так можно, сын? Первый же день – и уже прогуливаешь.

–Я не виноват, отец! Меня заперла в подвале недостойная женщина!

К удивлению Дмитрия, отец Геракла усмехнулся:

–Какой это уже раз, десятый? Марина, Ирина, Ксения, Айгюль, даже преподаватель актерского мастерства Валериана Семеновна – почему все дамы так стремятся тебя запереть, сын? Лучше бы за тобой невесты так выстраивались…

–Отец! Если я встречу достойную женщину, которая сможет привести Россию к победе коммунизма, вы первый же об этом узнаете.

–Я просто хочу внуков… – мечтательно произнес Сергей Витальевич.

–Извините, что прерываю вас, господа, но Геракл Сергеевич вообще-то обнаружил воистину поразительную вещицу! Судя по всему, это послание будущим поколениям времен красной тирании. Кстати, забыл представиться – я Дмитрий Аркадьевич Бесогонов, приятель Геракла.

–Приятель? Господи Боже мой, неужели у моего сына появился друг, впервые в жизни? Такими темпами и невеста не за горами, да, сынулька?

–И все же взгляните на исторический документ, отец, – сказал Геракл.

–Да-да, совсем уж я забываюсь! Посмотрим… Бумага вся желтая, надпись еле различима… Это на самом деле очень старый конверт, но никак нельзя вскрывать его здесь – это несправедливо по отношению ко всем остальным студентам. Вот что! Я договорюсь с ректором, и мы организуем церемонию торжественного вскрытия завтра, в актовом зале. Я горжусь тобой, сынок! – впервые в жизни сказал Сергей Витальевич.

***

Торжествуя, Геракл шел утром в университет. Он был одет в свой лучший костюм, который отец купил Гераклу еще лет в двадцать, для будущей свадьбы. Правда, даже спустя столько лет Геракл все еще не женился, а костюм тем временем стал ему натирать в боках и промежности. Тем не менее, ничего более презентабельного у него не было.

Размышляя о будущих наградах от университета и, быть может, от военно-исторического общества, Геракл услышал, как его зовут:

–Доброго утречка, Гераклушка! Какой вы красивый сегодня, однако! Неужели женитесь наконец-то? Не забудьте уж пригласить и меня, старика, а то, знаете ли, людям моего положения всегда охота покушать посытнее! – раздался скрипящий голос.

Обернувшись, Геракл заметил сидевшего возле любимого бака Родиона Артуровича. Сияя от счастья, студент ответил:

–И вам не хворать, Родион Артурович! Да нет, не женюсь я, где же при проклятом капитализме женщину достойную найти? Я вчера послание нашел из прошлого, уважаемый товарищ. Сегодня при ректоре вскроют, и, быть может, мне благодарность объявят. Подумать только, зачитают слова из светлых времен социализма!..

–Да, хорошее время было, Геракл Сергеич! Я даже знал, что такое крыша над головой. А вы молодец, однако! Не пригласите ли и меня лицезреть час своего триумфа?

Геракл оценивающе посмотрел на не мывшегося год Родиона Артуровича и ответил:

–Только уж приведите себя в порядок, дорогой камрад! Хотя бы под струей умойтесь!

–Сию секунду, товарищ!

Через полчаса Геракл и помывшийся Родион Артурович вошли в актовый зал университета. Там уже присутствовало множество людей, включая более тысячи студентов, весь профессорско-преподавательский состав и репортеров с телевидения. Один из последних, усатый человек в очках, громко говорил на камеру:

–Постой, паровоз, не стучите, колеса, Горбачев, нажми на тормоза! Уважаемый зритель! Я часто вспоминаю советские времена с комсомолочками в фартучках и газированной водой в автоматах! И вот, сегодня мы будем лицезреть вскрытие исторического документа, созданного, не побоюсь этого слова, в СССР! Мы узнаем, что хотели нам сказать прошлые поколения, в новом выпуске программы…

Не дослушав его, Геракл устремился в первый ряд, где для него уже было приготовлено место. По пути он поймал на себе презрительный взгляд Светы, торжествующий взгляд Димы Бесогонова и недовольно-удивленные взгляды остальной группы.

–Дорогой камрад Родион Артурович, не могли бы вы присесть рядом с товарищем Дмитрием Аркадьевичем? Просто, боюсь, что для встречи с ректором ваш гардероб чрезмерно пролетарский, – сказал Геракл.

–Ничего-ничего, Геракл Сергеич! Я и тут посидеть могу. Не каждый день людям моего статуса удается побыть, так сказать, в теплом гнездышке, – ответил Родион Артурович.

–Фу, это же бомж! Ничего, впрочем, удивительного, кто еще захочет знаться с этим жирным недоразумением? – громко сказала Света.

Ни Геракл, ни Родион Артурович не обратили на нее ни малейшего внимания.

В зале среди почетных гостей присутствовал и член попечительского совета университета – депутат Борис Николаевич Сельнов, школьный соперник Геракла. Тот моментально заметил своего одноклассника и неторопливо повернулся к нему:

–Так-так… Гера Водохлебов? Неужели ты?

–И вам не хворать, товарищ Борис, – пожимая руку, сквозь зубы сказал Геракл.

–Так это ты, выходит, документ нашел? Всегда ведь дотошным, как овчарка был! С моим племяшей, Вольдемаром, пересекался?

–Да уж знакомы, Борька. Сам-то как?

–Да у меня тоже маленькое достижение – наконец-то виллу на Багамах приобрел. Надоело в Сочи жир плавить.

–Мое почтение, – произнес готовый атаковать «империалиста» Геракл.

–Ладно, иди, братан, сегодня твой черед блистать!

С облегчением наш герой отошел от древнего врага.

В первом ряду Геракла встретил отец:

–Я в кои-то веки я по-настоящему горжусь тобой, просто представить не мог, что ты в первый же день найдешь подобный артефакт, сын.

–Никто не знает моей истинной силы, отец, включая и меня самого! – ответил Геракл.

Их диалог прервала громкая музыка. Под нее на сцену вышел семидесятилетний мужчина в замшевом костюме – это был ректор университета, Владимир Петрович. Кашлянув, он начал торжественную речь: