Мария Кочуганова - [НЕ] нормальные

А шалаш во дворе? Захарик всегда считал эту их задумку самой сложной, но перспективной. Большой шатер, яркие ковры на мягкой траве. Они ведь даже электричество туда провели. Пусть и под чутким руководством родителей, но провели же. Век у шалаша был не долгий, но яркий. Многие игры заканчивались быстрее, чем подготовка к ним. Как-то раз Машка предложила им поиграть в поиски клада. Она несколько дней раскладывала записочки с подсказками, которые должны были привести к большой жестяной банке с монетами, закопанной где-то в саду. Захарик помнил, с каким воодушевлением сестра готовила записки, но игра не удалась. Неожиданно начался дождь и смыл половину подсказок. А когда Машка сдалась и решила выкопать банку, то не смогла её найти.

У них было целых 2 дома, но ни в одном Захарик не чувствовал себя чужим. Он даже думал иногда, что эта большая семья похожа на мафиозный клан. Когда он видел, как члены его семьи занимаются делами, его охватывало приятное обволакивающее чувство правильности. Так выглядел уют. Каждый чем-то занят, но при этом они все вместе. И он, маленький мальчик, часть этого огромного уюта…

– Дом давно уже перерос сам себя, – Захар смотрел на маленькую баню у самой ограды, – Это мы все, и если сестра хочет спасти нас, мы не можем сдаться, не попробовав.

– Хочешь найти монеты?

– Нет, – Захар помотал головой, – Если она не нашла их 40 лет назад, то не найдёт и сейчас. Но кто сказал, что это единственный выход?

– У тебя есть идея? – спросил Глеб. Брат не сразу ответил.

– Нет, но сдаваться я не намерен. Я вспоминал наше детство. Мы ведь никогда не отступали. Через самое жуткое мы проходили вместе. Неужели отступимся сейчас?

Брат был прав. Глеб хорошо помнил, как самые невинные шалости оборачивались едва ли не катастрофой. А больше всего доставалось самому младшему – ему. Галька, прутья забора, бетонная тропинка…

…или коряга в лесу – на всём можно было найти следы Глебушкиной крови. Если кто-то и был мальчиком-катастрофой, так это он. Старшие часто волокли его домой с разбитыми коленками.

А бывали случаи и более опасные. Чего только стоила их игра в скалолазов. Скальник рассыпался прямо под ногой, а ветка рябины оказалась недостаточно крепкой. Глебушка даже не успел крикнуть, как лежал на спине, ощущая острые края камней. Боль он почувствовал позже. Тогда они с Сашкой договорились, что ничего не скажут взрослым. Расцарапанная синюшная спина сказала всё за них, но, ковыляя до дома, мальчишки были уверены, что сохранят всё в тайне.

Хуже всего Глебушке было в лесу. Узкая тропинка – и вот уже мальчишка ударился лбом о ствол березы. В высокой траве Глебушку всегда находила крапива. На болоте он поскальзывался или оказывался одной ногой в трясине. Перебираться через бурелом для него было сущим наказанием – сухие ветки царапали лицо и норовили попасть в глаза. Весь лес был сущим наказанием, но детей тянуло туда. Они часто забирались на деревья. Иногда подолгу гуляли, играя в «Казаков-разбойников» с элементами шпионажа. Да и тарзанка всегда была в их распоряжении. Она была глубоко в лесу и путь был не простым, но усилия стоили того…

– Стойте! – Глеб буквально подпрыгнул со стула. – Я, кажется, нашёл выход…

***

Яма уже была глубже, чем нужно раза в два. Мария могла стоять там во весь рост. У неё болела спина, руки покрылись волдырями мозолей, по лицу стекал пот. И всё равно продолжала копать. Глупая, почти детская надежда, что вот-вот, вот сейчас, через секунду лопата упрется в металл.

– Может, остановишься?

Над ямой стояли братья. Все трое ухмылялись, и Марии показалось, что мужчины помолодели лет на 30. Ей и самой захотелось улыбнуться, но боль и усталость были сильнее секундной радости.

– Чего вам, обормоты? Сразу предупреждаю – монеты я еще не нашла, но до нефти осталась всего пара метров, так что не советую меня отвлекать.

– Такая находка была бы крайне несвоевременной, – Александр протянул сестре руку, – Вылезай, а то ты своими полезными ископаемыми порушишь нам все планы.

Мужчины вытянули Марию из ямы. Вся одежда женщины была покрыта землей. Захар аккуратно снял с плеча маленького паука. Он сделал это незаметно для сестры, не хотел её пугать. Мария была измотана, не стоило её добивать.

– А тут приятно, – женщина прикрывала глаза ладонью, – светло, птички. Удивительно приятные пейзажи, но вы же меня не птичек вытащили слушать.

– Пойдём в дом, – предложил Глеб. – Мы тебе там водички холодной налили, бутерброды. Отдохнёшь и поговорим.

– Это приятно, конечно, но пока мы разговариваем, к Дому подбираются потенциальные покупатели. Нужно торопиться.

– 10 минут погоды не сделают, – отрезал Александр.

Сестре пришлось смириться. В доме всё было так, как и сказал Глеб. Холодная вода в стакане чуть успокоила боль в ладонях. Мария съела бутерброд и поняла, что безумно голодна. Она хотела съесть еще один, но не смогла потянуть руку. Усталость сковала всё тело. Всё, о чём Мария мечтала в эту минуту – уснуть. Она сама не заметила, как залипла, глядя на стакан воды.

– Ты устала, – Глеб положил руку сестре на плечо.

– Это не страшно. Как только Дому перестанет угрожать продажа, отдохну, – улыбнулась сестра.

Братья переглянулись и снова заулыбались.

– Тогда можешь начинать прямо сейчас, – Захар откинулся на спинку стула, – Идея пришла в голову Глеба, но потрудиться пришлось всем. Короче… Помнишь как мы бегали в лес на тарзанку?

Мария кивнула, хотя и не совсем понимала, к чему брат клонит.

– Ну так вот, Мы вспомнили, историю про зону реликтовых лесов на правой стороне поселка. Я позвонил в Минприроды, у меня там знакомый, и оказалось, что в эту зону входит не только заброшенный посёлок, но и тарзанка, и болото, и еще 17,5 гектаров земли. На таких территориях нельзя вести снос или строительство. Там ведутся только рекультивационные работы, а раз уж ты последний фанатик, который продолжает здесь жить в полном одиночестве, министерство пошло тебе на встречу. Дом оставят в покое с условием, что ты возьмёшь на себя заботу о восстановлении леса.

Когда все пришли в себя после неожиданной радости, мужчинам удалось уложить сестру спать. Она моментально отключилась, а братья занялись своими делами. Александру предстояло закопать яму. Он взялся за лопату, когда увидел у основания старой яблони жестяную банку, оплетённую корнями. Ту самую банку.

« Знаешь, бро, есть такой приём в литературе. Deus Ex Machina называется. Если у автора закончилась фантазия и он не знает, как закончить текст, то появляется маленькое чудо, которое положительных героев награждает, а отрицательных наказывает. В жизни так не бывает, но вдруг пригодится»