Александра Ковальски - Блики Солнца. Сборник рассказов

***

Открыл на утро глаза Семен, а вокруг обшарпанные стены общаги.

– Ух, черт! – подумал он. – Приснится же такое!

Заварил Сеня себе дешевого чая в кружке, умылся, позавтракал да и поспешил на работу. С той поры как подменили Семена, работать стал усерднее и никому не завидовал. Прошло три месяца, закончилась стройка. Вызвал начальник к себе Семена и говорит:

– Вот смотрю на тебя, Семен, ты хоть и бедный, а трудолюбивый. Гроши тебе платят, а ты все равно стараешься. Вот за твой труд я хочу тебя прорабом назначить на новую стройку. Пойдешь?

– Пойду. Только знаний маловато.

– Ничего, Семен, ты в институт поступай. Я тебе помогу. У меня детей нет, вот ты мне вроде как заместо сына будешь. Ты только не ленись.

***

С той поры наладилась у Сени жизнь. Институт закончил, стал начальником, семью в столицу перевез. Дом построил. И все любил повторять – трудом в любое время пробиться можно, а зависть и в хорошее время погубит.

***

Бывший советник Монтесумы Второго Куитлауак умирал. Неизвестная болезнь, привезенная испанскими поработителями с берегов Старого Света, пожирала тело отважного война. Он боролся с ней, как мог, но сил у него явно не хватало. В последние часы у ложа умирающего собрались его близкие, сановники Теночтитлана и наследный принц Куатемок, которому вскоре предстояло стать последним свободным тлатоани империи майя.

– Куатемок, – слабым голосом позвал умирающий. – Поклянись мне, что ты продолжишь мое дело и сделаешь все возможное для защиты нашего народа.

– Клянусь, великий! – ответил принц, опускаясь на колени у смертного одра Куитлауака.

– Не прощай им резни в Великом храме Теночтитлана… отомсти им, Куатемок.

– Клянусь, вождь, я отомщу завоевателям. И пусть у них техника, у нас магия! И мы еще посмотрим кто кого!

Куитлауак умер с улыбкой на устах. Он верил в силу Уицилопочтли – древнего покровителя народа ацтеков, Бога войны и солнцы.

После похорон своего предшественника, Куатемок взошел на трон. Это было тягостное для ацтеков время. Конкистадоры под предводительством Эрнандо Кортеса завоевывали страну майя, уничтожали посевы, уводили в плен женщин и убивали мужчин… Казалось древние боги отвернулись от народа майя и солнце их скоро должно закатиться.

В августе 1520 года Куатемок принес обильные жертвы в храмах Теночтитлана, кровь непрекращающимися потоками струилась по террасам теокали. Жрецы бесновались, прося покровительства и милости богов. И вот отряды майя начали одерживать победы. В коротких и кровопролитных стычках с конкистадорами, испанцы погибали наравне с индейцами. Солдатам Кортеса не помогали их аркебузы и фальконеты, кирасы и нагрудники не защищали их… У майя появилась надежда, призрачная и неуверенная. Казалось, что еще немного, несколько месяцев и испанцы отступят, вернутся на свои корабли и уплывут за океан, обратно, к себе домой…

Но не всегда победа дается легкой ценой, иногда она не дается вовсе. Болезни, привезенные конкистадорами с берегов Старого Света, были для майя не менее опасны, чем те, что косили завоевателей в Новом, а магия жрецов не смогла противостоять 32 фунтовым ядрам… и 13 августа 1521 города принц Куатемок был захвачен в плен…

Его долго пытали и истязали, пока не было решено казнить последнего из свободных тлатоани. 1525 стал закатом многовековой эпохи майя, прекрасной и непостижимой эпохи, от которой до нас дошли лишь загадочные обрывки магических знаний… неразгаданных наукой, но почти уничтоженные ей…

***

Тот дождливый и пасмурный день в Париже 1825 года запомнился некоторым из горожан надолго. Те, кто особенно отчетливо помнят его, шли, спрятавшись под зонтами, за траурной повозкой, на которой стоял простой деревянный гроб, обитый черной тканью. Провожали в последний путь 36-летнюю солистку Парижской Оперы – мадемаузель Биас.

Он не смог присутствовать на похоронах, боясь раскрыть свое инкогнито и поразить окружающих шокирующими подробностями личной жизни балерины. Стоя на колокольне Собора, он смотрел на город, провожая возлюбленную взглядом. Его бледные пальцы с небывалой силой прижимали к впалой груди пуанты… ее последний подарок. Слеза скатилась по дряблой щеке и упала на шелк туфли, но он не заметил этого, погруженный в воспоминания о красавице Фанни.

***

Впервые он увидел ее в Соборе во время праздничного богослужения. Она пришла вместе со своим наставником – Луи Милоном и еще несколькими воспитанницами балетной школы Парижской Оперы. Он не мог отвести от не взгляда, влюбившись с первого мгновения и на всю жизнь. Он часто видел ее в Соборе, она приходила почти на каждое богослужение. Однажды он рискнул приблизиться и украдкой улыбнуться ей, она улыбнулась ему в ответ. С этого момента и начались их тайные свидания. Она обожала розы и он каждый раз оставлял для нее одну у входа. Она неизменно прикалывала цветок к волосам.

Они оба любили балет, грезили им. И если Фанни могла танцевать, отдаваясь искусству без остатка, то он мог лишь наблюдать за ней. Тайком убегая из школы ночами, она пробиралась в Собор тайными переходами, которые он показал ей однажды. Он неизменно встречал ее у небольшой дверцы. Часто она танцевала для него в безлюдных залах Собора, порхая словно волшебная нимфа из древних легенд. В такие ночи, когда она самозабвенно кружилась, едва касаясь своими изящными ножками холодных каменных плит пола, перебегая от одной полосы лунного света к другой, он сидел в самом темном углу, не двигаясь и стараясь не дышать, столь сильно было его восхищение ею и ее искусством.

В 1818 году, когда она стала ведущей балериной Парижской Оперы, он сделал ей подарок. Первый серьезный подарок за все время их общения. Это были танцевальные туфли, выписанные из Италии. Их сделал один великий мастер для своей дочери, в надежде, что она станет балериной, но девушка умерла от чахотки и тогда мастер пожертвовал свое творение Богу. Так туфли попали в руки священников. Пользуясь своим положением, он выкупил их и преподнес в дар своей возлюбленной Фанни. Это были совершенно необыкновенные туфли, а новомодные les pointes des pieds 2 2 les pointes des pieds (фр.) – пальцевые туфли. Пуанты. . Фанни была в восторге от такого подарка.

– Потрясающе! Где ты достал их? Говорят, что такие есть только у итальянки Анджолини! Газеты писали, что она стояла на пальцах несколько мгновений, что сделало ее исполнение Флоры потрясающим и неповторимым, – тараторила Фанни.

– Это мой тебе подарок. Ты прекрасно танцуешь и негоже какой-то итальянке обойти француженку, – улыбнулся он. – Я хочу. чтобы ты была лучшей.

– И я буду лучшей! – с азартом воскликнула Фанни. – Я не просто буду стоять на пуантах, я буду на них танцевать!