Хелен Лимонова - Лимонник №5. Литературный альманах

Сожми в ладони тёмный, жухлый лист,

Он потемнел от холода и влаги.

Прижми к груди, услышишь ветра свист

Что сохранился в сердце бедолаги.

Ещё он помнит осени тепло…

Весну с надеждой ждёт, а может лето…

Не ведая, что время истекло

Он стал лишь частью зимнего букета.

Он не родился, но уже живой

Бьёт ножками в утробе материнской

И жизнь его, как маленькая искра

Подвластная сейчас тебе одной.

Тебе решать увидят ли рассвет

Его глаза, когда настанет утро.

Услышишь слово мама или нет

Принять решение совсем не трудно.

В твоих руках и первые шаги

И нежный лепет непонятных фраз.

В дни бедствий голос «мама, помоги»

Вот, как сейчас, ты слышишь? Как сейчас.

Он, и сейчас на волосок от смерти

Вопит на весь огромный шар земной:

«И я имею права жить на свете…

Ты слышь, мама, выбор за тобой!»

Не ты меня открыл, не ты был первый,

Но светлых чувств кружится карусель.

Я для других была надменной стервой,

А для тебя цветная акварель.

Не занимать мне у природы краски

И у костра не занимать огня.

Прочти мой милый все на свете сказки

И ты в любой из них найдёшь меня.

Не война и не мир. Ожидание, не жизнь.

Мы опять, мы опять по приказу

То стоим в стороне, то берём рубежи

Облекаясь в одежды спецназа.

Ты вернёшься домой, безутешный, как ночь

Предрекая удар из засады.

Я не знаю пока, как сумею помочь,

Просто знаю – помочь тебе надо.

Ты усни, дорогой, отдохни, отдохни.

Я пирог приготовлю на ужин.

Вечер снова в домах зажигает огни,

Ветер знойный безжалостно кружит.

Ты вернёшься домой, будет всё, как всегда.

Но замечу я нити седые

У тебя на висках… а виной не года,

Мы ведь оба совсем молодые.

Просто жребий такой, просто выбрали нас

Всем нутром в эту землю вцепиться.

Мир настанет потом, а сейчас,

А сейчас

Редким облаком серая птица.

Вот погаснет небесная лампочка —

Светлячок на престоле ночи

И заря в своих розовых тапочках

Разбросает повсюду лучи.

И в траве застрекочут кузнечики

О своих каких-то делах.

Воробьи загалдят, делать нечего,

Им неведом, наверное, страх.

Распустили короткие пёрышки,

Направят влезть под струи волы.

Дня великого только зародышей,

Дня ушедшего только труды.

Когда мечтать и слышать перестану,

Когда умрёт желание любить,

Мой шарик жизни – маленький, хрустальный

Не жалко будет вдребезги разбить.

Кого ещё свечение коснётся,

Когда уже ни искры, ни огня?

Лишь ненадолго память шевельнётся:

«Я здесь была и вот уж нет меня».

Но вопреки блистательным советам,

Услужливости серой вопреки

Пока жива, для вас я буду светом

Посредством дела, совести, строки.

Пустота захлестнула, порвала на части

От звериного рыка, оскаленной пасти.

Безнадёжно, беспечно и в общем бесстрастно,

Словно всё, что до этого было – напрасно.

Бесталанность наклеек, обёртки, реклама —

Всё одно, всё в изгаженный ящик для хлама.

В неизбежность, безвестность, без страха, без боя.

Лучше б выстрел в лицо,

Лучше с кровью и с болью.

Лучше с криком, слезами, да в схватке жестокой.

Вот попробуй-ка выдержать, выдюжить столько!

Дольше медлить нельзя, неуместно, нет смысла.

Ну давай же, решайся! Ну что ты раскисла?

Закричи и затопай чтоб стены дрожали.

Вспомни, что там написано в древних скрижалях!

Повторяй без конца, чтобы врезалось в память,

Чтобы больше не падать, не падать, не падать.

Из тьмы веков через года вагантов

До наших дней преданья вьют венок…

Махина неба на руках Атланта

Лежала, а теперь он занемог…

Не тот Атлант пошел – он занемог…

Вскипает взгляд- не привлекался, не был.

Трагичен рот- невроз, панкреатит.

А на работе по поддержке неба

Все больше абрисы Кариатид…

Все больше абрисы Кариатид…

Как простодушно урожДенки Греции

Внимают лжи – «мечтаю, мол, припасть»…

Не верь, сестра! Он жаждет опереться…

Не тот Атлант пошел, другая масть…