Вера Вьюга - Эффект матрёшки

Из привычного хаоса городских звуков слух ее выудил музыку, живую и какую-то залихватски печальную. Музыка была так невообразимо хороша, что Ада пошла на ее призыв вроде очарованного гамельнского ребенка.

Музыка привела ее к метро.

Курносый блондин в узорчатом пончо и с огромным кольцом в ухе прижимал к нижней губе дудку, выдувая из глубины тонкого тростникового горла необычайно густые, какие-то простужено–протяжные заунывные и вместе с тем чарующие мелодии. Бледная женщина в яркой грубой накидке вроде индейской, стояла рядом и сосредоточенно перебирала струны укулеле, подвешенной на расписной широкой ленте.

Экзотический дуэт собрал немного сочувствующих. Люди спешили мимо – своих печалей хоть отбавляй! Но стоило музыкантам прибавить оборотов, и тут же редкие молчаливые слушатели превратились в зрителей страшных танцев. Не понятно откуда взявшиеся полупьяные баба и похожий на шлагбаум мужик в камуфляже, разметали народ по сторонам, включив перпетуум-мобиле своих конечностей.

В шаманской первобытной дикости, парочка самозабвенно скакала вкруг музыкантов под ритмичную мелодию, беспорядочно выбрасывая в стороны руки с уродливыми растопыренными пальцами. И делала это так азартно, что иные сочувствующие искусству личности из зевак, поддавшись куражу, резво впрыгивали в круг безумного перепляса.

Под эквадорскую народную одни выкаблучивали «барыню», другие брейк, а некоторые и вовсе степировали. Чтобы скрыться от похабных танцев соотечественников, Артемида прислонилась спиной к стеклянной стене ларька, закрыла глаза и отдалась солнцу, точно ласковому любовнику.

Сиплый голос печальной дудки уносил ее все выше и дальше… к другому краю неба. Туда, где, прячась в легкие меха туманов, царственные Анды безмолвно взирали на каменистую дорогу, серой рекой скользящую по солнечному склону… на греющих шелковые бока пугливых викуний… на…

– Почем кал? – заслонив пейзаж, вопрос повис поперек музыки, и перед очнувшейся Адой возникло огромное, мясистое ухо, проход в которое зарос седой щетиной. Мужчина, такими в час пик забит весь общественный транспорт, высматривал за стеклом ларька нужную книжицу. И видно нашел.

– Двести, – лениво ответила ничуть не смутившаяся продавщица, небрежно бросив на прилавок «экскременты» в твердой обложке.

– Беру! – обрадовался библиофил, перебирая засаленные купюры. Через мгновение говнокнижица нырнула в его заплечную торбу к пивку и пельмешкам.

Мужик, так бесцеремонно опустивший ее с Анд на землю, унес радость. Музыка смолкла. Да и солнце играло недолго. Неожиданно небо нахмурилось, опустилось ближе к земле и стало выдувать снежные хлопья. Холодные, скучные они летели вдоль улицы, натыкаясь на такие же лица прохожих, не радуя и не удивляя. Ада подняла воротник и, скрывшись до глаз в уютном тепле шубки, побрела на остановку.

Объявление, прилепленное скотчем к остановочной беседке, выглядело абсурдно:

«Требуются писатели…»

Два бумажных язычка с номером были оторваны. Этот факт позабавил Артемиду и она, отрывая третий, подумала: а не податься ли ей в писательши. «Тоже работа, не хуже остальных. Ноги в тепле. Почет, слава, уважение. Станут интервью брать, – размышляла она. – На шоу приглашать, советов спрашивать, мнений…» Сейчас ее кому интересно. Если только барышням из службы обзвона: «Как вы относитесь к тренажеру «тонкая талия?» А никак я не отношусь к хала хупу… А будь она модной писательшей, тот же вопрос звучал бы на порядок значительней, что-нибудь вроде: «Сегодня вы на стороне гламура или антигламура?» – а по сути тот же хала хуп…

Нынешняя литература все больше напоминала Артемиде публичный акт дефекации. «А вдруг и у меня получится, если поднапрячься… Может попробовать… может что-нибудь выйдет… этакое… в духе социального порно… назвать позабористей… вроде «Блудни гламурной падонши». А что? Главное продать подороже… А потом ещё и ещё. Так и втянусь…»

Глава седьмая

Натан был пьян. Он спал, разметавшись в кресле. Из расстегнутой рубахи торчал круглый гладкий живот. Его бледная кожа была густо усыпана родинками, отчего живот походил на звездный глобус. Разомкнутая брючная молния демонстрировала веселенький нательный трикотаж. На полу валялись: пиджак, ботинки, галстук и связка ключей. Непосвященный мог бы заподозрить Натана в бурном сексе, но не Артемида.

Ничего отвратительного в пьяно–спящем она не находила. Напротив, солидная емкость по имени Натан, вместо храпа быка задыхающегося в петле, воспроизводила интимную мягкость барочной флейты. Ада приблизилась к инструменту почти вплотную и навострила ухо. И тут, давая проход выдыхаемому воздуху, губы Натана слегка зашевелились. Виртуозное джазовое глиссандо её поразило. Но больше, – светлая грусть очередного звукоизлияния, напомнившая заслушавшейся Артемиде саундтрек к кинофильму «Однажды в Америке».

«Браво, Натан, брависсимо!» – поощрила она именинника, слегка хлопнув ладошкой по его голому пузу.

Натан медленно раскрыл глаза и тут же зашторил. «На-та-аан… С днем рождения…» – щелкнула его по носу Артемида. Натан проснулся окончательно и, спохватившись, стал неловко задергивать ширинку.

– Да ладно! Что там скрывать-то? Не посягну! – зафиксировав поцелуй на примятой душистой щеке приятеля, она протянула подарок.

– Спасибо, спасибо… положи вон на столик… Я что заснул? – истово растирая ладонями и без того красное лицо, поинтересовался именинник.

– Ты в каком состоянии был, что дверь не закрыл входную? Хорошо я пришла, а если бы серый волк!

– Чо-то сегодня сильно… На фирме поздравили… Потом вроде довезли… Дальше – занавес… Ох… У тебя пива нет?

– Пива нет, есть квас… бонусный, – Ада достала из сумки двухсот пятидесяти граммовый пластик бесплатно и неожиданно доставшейся ей в магазине, где она покупала подарок.

– Все равно… Давай. – Натан залил в рот жидкость, стряхнул последние капли на обложенный желтоватым налетом язык, сглотнул и посмотрел на бутылку. Квас назывался «После бала».

– Совсем распоясались криэйторы… или мне с бодуна померещилось?

– Нет, не мерещится… Креаторы, Натан, – циничные боги консьюмеризма! – гордо выдала Артемида и помотала перед носом Натана маленькой брошюркой на ниточке, только что снятой ею с пластикового горла бутылки. – Глянь что придумали…

– Я не вижу ничего, мелко… сама… – с трудом выговорил именинник, прикрывая глаза, и отвалился на спинку кресла.

– Ладно, сама зачту. Это не простой вынос мозга, а художественный! Слушай и вникай, как нужно увеличивать продажи:

«Мы рады, что вы приобрели НАШ продукт! Мы гарантируем вам традиционное качество и новые возможности!