Йен Странник - Не здесь

Бежать не хочется. Просто иду по хорошо знакомому маршруту. В здании сюрпризов больше нет. Через транспортные ворота выхожу наружу.

Впереди небольшой перелесок. Над деревьями висит двурогий месяц. За перелеском дорога. Можно поймать машину и поехать домой.

Иду к знакомой тропинке. Месяц бледнеет и опускается ниже. Под ним проявляется мощный торс, такой же белёсый. Нижнюю часть туловища закрывает кустарник. Существо намного выше меня. Оно чувствует моё приближение, оборачивается и наклоняется. Я останавливаюсь, панический ужас снова пытается меня сковать. Перед моим лицом оказывается огромная морда Минотавра. Рога немного светятся. Губы шевелятся в попытке что-то сказать. Пустые глазницы обращены ко мне. Он слеп, но кажется, что всматривается вглубь меня.

Минотавр резко втягивает воздух ноздрями и выпрямляется с оглушительным рёвом. Но над ним уже разворачиваются летящие сети. Охотники больше не таятся, выходят из своих укрытий. Я пытаюсь помешать, пытаюсь кричать, просить отпустить пленённое существо, но меня оттесняют.

Спелёнутого Минотавра тащат к зданию, к глухой стене, где стоит новенькая трансформаторная будка. Он почти не сопротивляется, обречённо ступая по асфальту раздвоенными копытами. Кто-то открывает дверь железной коробки с граффити, наконец обретшим смысл. Существо уже не так огромно и его вталкивают внутрь. Никаких трансформаторов нет, только пустое пространство, достаточное, чтобы пленник туда поместился.

Пытаюсь подойти ближе, но меня толкают, и я падаю.

Поднимаюсь, но вокруг никого нет. В тёмном небе снова полная Луна. Её свет падает на стену здания и железную будку, где заключено древнее мифическое существо.

Не раздумывая, достаю из кармана ключ, подхожу к трансформаторной и отпираю дверь. Внутри на табурете сидит молодая женщина в красном плаще. Жгучая брюнетка с короткой стрижкой. Видя моё замешательство, она улыбается и спрашивает…

– Кого-то ищешь?

– Тут был… – запинаюсь я.

– Был, – вторит мне женщина. – Ты меня проводишь?

Киваю и подаю даме руку, помогая покинуть неуютное помещение. Она идёт чуть впереди.

– Ты хочешь знать, куда делся Минотавр, и как я оказалась на его месте?

Киваю, хоть она и не видит моего жеста.

– А что ты вообще знаешь о нём?

– Ну, – тяну я слова, – он жил в лабиринте, построенном на далёком острове.

– Не важно, где находится лабиринт, – перебивает меня спутница, – в любом лабиринте я снова стану Минотавром.

– Минотавр – женщина? – Удивляюсь я.

– Минотавр – это минотавр, но почему женщина не может им стать? Особенно если её против воли загнать на века в лабиринт?

Мы идём по каменистой дороге. Женщина расстёгивает плащ и сбрасывает его не останавливаясь. Теперь на ней красная кожаная жилетка, обтягивающая бёдра короткая юбка, тоже из красной кожи и высокие ботфорты. Дорога сужается, становясь тропой, поднимающейся на пологий холм.

Я порываюсь поднять плащ, но спутница меня останавливает, говоря, что он ей больше не нужен. Следую за ней, пытаясь уложить в голове услышанное. Мифы врут? Или тот, кто их писал, пытался создать красивую, с его точки зрения, сказку, не обязательно соответствующую реальности?

– Мифы лишь забавные истории, – будто услышав мою мысль, продолжает женщина, – те, кто писали о Минотавре – никогда не были в лабиринте. А те, кто побывал – никогда не рассказывали о том, что видели и как выбрались.

На вершине холма моя спутница скидывает жилет и стаскивает юбку, оставаясь только в ботфортах и бикини из той же красной кожи. Фигурка может вызвать зависть у любой представительницы прекрасного пола, но я не испытываю никакого вожделения.

Мы спускаемся по пологому склону. Внизу слышится шум накатывающих на пляж волн. У подножия холма остаются ботфорты. Ближе к кромке воды женщина избавляется и от оставшейся одежды.

Стою на мокром песке и смотрю, как она, шаг за шагом, заходит в море. Оказавшись по колено в воде, женщина останавливается, оборачивается и машет мне рукой. Машу в ответ, хочу спросить…

– Конечно увидимся, – отвечает она и ныряет в приблизившуюся волну.

Я вижу, что у неё теперь длинные серебристые волосы, когда она выныривает ещё не слишком далеко. Ещё раз машет мне рукой и погружается воду, подняв на прощание брызги русалочьим хвостом.

Вампиры не видят снов…

Когда мой закадычный друг Альфред сказал, что он вампир, я счёл это очередной шуткой, предвкушая дальнейшее развитие событий новой забавы. Хохмач, любитель безобидных приколов, наверняка что-то опять затеял. В памяти промелькнули наши прежние чудачества, весёлые и безвредные.

Кроме нас в курилке никого не было. Я подумал, что товарищ решил посвятить меня в новый сумасбродный план какого-то розыгрыша. Тем более, что в офисе недавно появилась пара новобранцев, немного заносчивых и излишне амбициозных. Наверняка Фредди выбрал их в качестве потенциальной жертвы. Обидятся – тогда они придурки. Поймут – значит, небезнадёжны. На злодейство Альфред неспособен. Мухи не обидит.

Но когда на моих глазах клыки друга стали расти и заостряться, радужки вспыхнули рубиновым цветом, лицо побледнело и от него повеяло холодом, мне стало не по себе. Потом неуловимо быстрым движением Фред схватил меня за руку, закатал рукав и впился в предплечье. Через мгновение он выпустил меня, отодвинулся, сел прямо и вернулся к привычному для меня облику.

Боль я почувствовать не успел, но ошарашенно переводил взгляд то на Альфреда, то на укушенную руку, не понимая, как реагировать на случившееся. Убеждения, что всякие вампиры и прочая нечисть существуют только в книгах, фильмах и играх, трещали по швам и не только по ним. Как же так? Фредди не боялся солнца, любил поваляться на пляже, не брезговал блюдами с чесноком, свободно заходил в храмы, курил и любил коньяк. Однако несколько капель крови, вытекшие из прокушенной руки, свидетельствовали о том, что признание Альфреда – не очередная шутка.

Вампир, сидящий рядом со мной и уже не отличающийся от обычного человека, медленно протянул ко мне правую руку и накрыл своей ладонью рану. Я хотел отскочить, но не смог. Тело оцепенело и не слушалось. Сердце бешено колотилось, капельки холодного пота выступили на лбу.

– Теперь ты знаешь, что вампиры реальны и я один из них. – Альфред убрал ладонь с моего предплечья, ранки затянулись. – Эта маленькая демонстрация не причинила тебе вреда, но, надеюсь, была убедительна.

– Я… ты… – дар речи никак не желал возвращаться, – зачем?..

– Брось, Тед, не дрожи так. Ты мой друг, а друзей я не ем.

Альфред улыбнулся прежней улыбкой, отчего мне стало ещё больше не по себе.