Олег Рыбаченко - Древний Рим и десант попаданцев

© Олег Рыбаченко, 2020

ISBN 978-5-4498-8663-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Двое римских, приближенных к императору Нерону центуриона, волей Богов-демиургов были превращены в красивых и сильных девушек-комсомолок. Боги скорректировали бойцам Рима память и теперь они помогают Спартаку, а затем сражаются на полях второй мировой войны и в космосе!

Когда вступали дружно в пантеон,

Римлянки клятву верную давали…

Что будет мир как лучезарный сон,

Богов Олимпа мы увидим дали!

Что жизнь прольется золотым дождем,

И будет вера, знайте коммунизма…

Мы супостатов верно разобьем,

Сотрем в прах орды мерзкого фашизма!

Но получилась вовсе не лафа,

Мир оказался острием кинжала…

Царит повсюду право кулака,

Которому, земли представьте мало!

Но наш девиз – врагам не уступать,

Нас не поставит вермахт на колени…

Экзамены сдаваемы на пять,

А наш учитель гениальный Ленин!

Мы сможем сделать Гитлеру хана,

Хоть фюрер преисподней даже круче…

Кричит боец восторженно ура,

И разгоняет залпом тьму и тучи!

Мы дочки Рима с криками ура,

Весь мир на дыбу с криками поднимем…

Смеется и ликует детвора,

Во славу нашей матери Мессии!

А коммунизма очень яркий флаг,

Который цвета крови, и граната…

Боец он агрессивен словно маг,

И Гитлеру придет, поверь расплата!

Для достижений будет беспредел,

И в красоте бегут на бой девчонки…

Фашизма рой заметно поредел,

И голосок наш нимф Олимпа звонкий!

На фронт бегут красотки босиком,

Зачем обувка девкам, и не нужно…

А Гитлера пристукнем кулаком,

Во славу же Отчизны станет дружба!

Да ради нашей Родины святой,

Мы сделаем такое, что не снилось…

И выметем фашистов как косой,

Проявим только к тем, кто сдался милость!

Ведь в Риме каждый воин из яслей,

Рожден мальчишка сразу с автоматом!

Ты фюрера проклятого убей —

За Цезаря сражаться храбро надо!

Все сделаем мы очень хорошо,

В бою силен и взрослый и мальчишка…

Хотя сражаться слишком тяжело,

Но девушка поверьте не глупышка!

Она способна горы одолеть,

Метнуть ногою босою гранату…

Волчица лает и ревет медведь,

Фашистам будет лютая расплата!

Мы побеждали армию татар,

С османами сражались очень лихо…

Не поддались нажиму басурман,

Где громыхало, сразу стало тихо!

Римлянки знайте родом из семьи,

В которой правит знамя коммунизма…

Ох, вы подруги милые мои,

Сломайте танки крупные фашизма!

Добиться сможет каждый и всего,

Ведь мы навечно с Родиной едины…

Гребем мы вместе, как одно весло,

Бойцы за коммунизм непобедимы!

Всех мертвых воскресит наука враз,

А мы в любви порхаем Иисуса…

Ты долбани фашисту прямо в глаз,

Сражаясь с несгибаемым искусством!

Нил Нигил Септипус ехал на вороном коне. Только что он расстался со своими спутниками и оказался совсем один. Настроение испортилось, и в голове возник туман, как все это сделать, чтобы было максимально эффективно. Это интересное слово придумали греки – эффективно! Ты сам хоть седьмой сын в роду, но уже знатная особа, приближенная к императору. Но тут как раз нужно поумерить свой статус и стать незаметнее. Проникнуть в ряды заговорщиков, что хотят сжечь до тла величайший город мира.

Следует распутать сложный клубок.

Нил Нигил остановил своего скакуна. Слишком уж хороший и породистый у него конь. Сразу видно, что это будет знатная особа, и раскрутить сектантов не удастся.

Нил Нигил слез с жеребца и задумался куда пристроить. Просто привязать к дереву? Уведут, а терять такого знатного коня не хочется. Сдать в ближайшую виллу? Мол, не рискнут правую руку префекта императорской гвардии одурачить?

Не очень нравился Нил Нигилу такой вариант, но, похоже, другого выхода и не было. Но что, возвращаться назад? А потом идти пешком? Тоже выглядело не слишком привлекательно. Может, взять и обзавестись скакуном поскромнее, или даже пересесть на осла?

Последний вариант все-таки смотрелся немного более логично и не столь утомительно, как ползать пешком.

Пришлось, однако, опять залезть на жеребца и двинуться по каменистой дороге. Вокруг росли скудные пальмы и вид не самый богатый. И это в цветущей Италии. Какие-то тут места. Вот, правда, дуб ветвистый и обломанный. В отдалении загорелый, полуголый мальчик-пастух подгоняет коз.

Нил Нигил пришпорил коня, чтобы взбодриться самому, и прибавил ходу.

Вот он ощутил в себе прилив сил и запел;

Кто то сеет, кто то пашет

Ну а кто то просто скажет—

Надоело были боронить

Хочу счастье слегка подразнить

Эх, отведу в залог коня и удача ждёт меня!

Занесло

Эх, занесло куда то

Занесло меня!

Занесло

Эх, занесло куда то

Занесло опять

Занесло

Эх занесло куда то

Занесло меня!

Занесло

Й эх занесло куда то

Занесло опять

По кривой бегут дорожке

Запинаясь мои ножки,

Ничего, что так ночь коротка

Ведь удача совсем уж близка.

Хоть ни кола и ни двора

Но фортуна ждёт меня!

Занесло

Эх, занесло куда то

Занесло меня

Занесло

Эх, занесло куда то

Занесло опять

Занесло

Эх, занесло куда то

Занесло меня

Занесло

Й эх занесло куда то

Занесло опять!

Занесло

Эх занесло куда то

Занесло меня

Занесло

Й эх занесло куда то

Занесло опять!

Тут Нил Нигил вдруг замолчал и испугано заморгал. Перед ним возникла девушка невиданной красоты. Она была почти обнаженная, только пышная грудь прикрыта нитками бус из сверкающих всеми цветами радуги камней, а бедра обернуты гирляндами жемчугов, крупных алмазов и изумрудов. Фигура при этом великолепная, девушка высокого роста, густые спадающие волнами волосы цвета сусального золота, и три заколки: одна рубиновая в виде бабочки, сапфировая в форме рыбки, и изумрудная в виде тигрицы.

При этом, несмотря на богатство наряда, девушка была босиком, только на лодыжках браслеты из драгоценных цветов. А ее фигура весьма мускулистая и дышала звериной силой, красотой и эротизмом. Плиточки пресса, перекатывающиеся под шоколадной кожей шарики мышц.

Нил Нигил ощутил, как его мужское совершенство разом набухло, в телесах закипела кровь, а сердце забилось, словно барабанная дробь.

Никогда он еще не видел такой прекрасной, восхитительной и возбуждающей девчонки.

Несколько дней у Нил Нигила не было женщин, и он чувствовал, как у него закружилась голова и пробудились звериные инстинкты. Он, особа, которой доверяет сам император, и у него в кармане бумага скрепленная печатью и подписью Кесаря. А бумага гласит: – Что не сделал податель сего письма, сделано для блага Рима и по моему приказу! Так что если что, будь она хоть королевой варваров, Нил оправдается.