Дмитрий Меренков - Командировка в этот мир. Индия

Пассажиры всех стран, как и пролетарии, объединяются в отношении к таможенникам и это антагонизм. Но в конце 70-х было за что сказать врагу пассажирское спасибо. Пропускали только один литр крепкого, но в зоне ожидания вылета можно было докупить в буфете еще 2—3 литра. А таможня уже была позади.

Дмитрий последовал советам бывалых и прихватил еще 4 бутылки. Правильно поступил – две пришлось подарить в Дели. Столица преподнесла ряд сюрпризов. Встречать приехал знакомый по курсам усовершенствования сотрудник Торгпредства Славик, НИК Славика в инете – «Танк».

Что значит НИК? – «Создаем велосипед значит, давай ещё создашь мануал, как регнуть акк в стиме, или че нить такое xD.»

Автор – Инет.

Семья Дмитрия благополучно долетела и сбилась в кучку, дабы не раствориться в перенасыщенном людьми зале прилета аэропорта Палам г. Дели. Сейчас он назван в честь И. Ганди, но о ней позже.

Встречающий запаздывал, Дмитрий слушал объявления, ожидая, что его попросят подойти к справочному бюро, как «потеряшку». Пожаловался запыхавшемуся Славику-Танку, что понимал не больше половины из болтовни репродуктора. Оказалось – это естественно для объявлений на двух языках: хинди и английском. – Хорошо, понимал хоть один – заметил Слава и повел всех на местные линии, на рейс в Бомбей. Еще при взвешивании в Шереметьево ручная кладь показала перевес, его простили, а в делийском порту стрелка весов упорно стояла на 10 кило. Оказалось, весы подпирала нога Славы. Позже он объяснил, это для местных условий обычный трюк. Так принято. Жульничать. Это была первая конкретная лекция по страноведению. Не книжная. Очень жизненная установка: Обман – это состязание умов. Спорт делит на победителей и проигравших, без обид, ничего личного. Возможно, ссылка на соревновательный характер жульничества осталась от колонизаторов-англичан, а может индийцы подцепили такое оправдание у гораздо более древней культуры своих рабов.

Дмитрий не пытался извлечь «гносеологические корни» жульничества. Просто принял к исполнению «вызов на состязание», любезно объявленный страной пребывания в первый же день на индийской земле.

– Сражайся, Арджуна! – это из книг Стругацких. Читал, как сказку, а попал на реальную «битву хитроумия», причем местным бойцам помогали родные стены. Даже бездомным. Следует отметить умение индийцев проигрывать.

Арджуна – друг Рамы, авеша Кришны, аватара Вишну

Принц Арджуна – мифический герой прошлого, вояка божьей (Бог Кришна) милостью. В настоящем —название препарата – сердечного тоника. (Фармацевтическая компания «Хималая Драгс»). Переплетение божественно-героического с прагматичным всегда было и будет сущностью неповторимой, причудливой, влекущей Индии. Самое притягательное в этой стране – выражение ее сущности – люди. На Севере, в Пенджабе они почти белые, на Юге, почти черные, везде неизменно приветливые.

Кондиционированный цивилизацией салонный воздух покинул самолет с открытием люков и его сменил несравненный аромат Бомбея. Это не была дыхательная смесь кислорода, азота, углекислого газа с парфюмерными добавками, салон наполнила живая субстанция, больше пригодная для выдоха, чем для вдоха. Первые глотки wayu (хинди) – воздуха Бомбея запечатлелись в сознании как его визитная карточка: белая, гладкая, несъедобная, годная лишь на то, чтобы напомнить номер телефона. Или запах города. Похожего только на самого себя, неподражаемого.

Человек, не страдающий насморком и отсутствием одорологии, легко вычленил бы из симфонии бомбейской вони политона суровой борьбы за жизнь и ликования ее зарождения, увядания миллионов цветов и жизнеутверждающий букет физиологического общения с природой двуногих и четвероногих существ. Вместе с тем, живая нотка этой полифонии утверждала победу жизни, надежду причаститься к угодному Богам развитию событий.

Запах миллионов живых обитателей города отличался от невыразительных запахов Москвы или Нью Йорка еще сильней, чем сами жители. Меньшие братья: собаки, кошки, крысы, гекконы, вороны и сапсаны были плешивыми, худыми и вызывали чувство сожаления, вплоть до эвтаназии. Средние- по аналогии- братья: козы, коровы, овцы выглядели немногим лучше, но гадили больше. Хотя не могли сравниться с людьми. Двуногие производили больше грязи, но сами выглядели чистыми.

На выходе из аэровокзала подстерегала Ж А Р А, спаренная с высокой влажностью. Большая и круглая привокзальная площадь чем-то напоминало сковородку, то ли поднимающимися от асфальта испарениями, то ли располагавшимися по окружности черно-желтыми такси – как бортик сковороды. Шофера этих машин стояли в очереди за пассажирами.

Для советского человека того времени, привыкшего стоять в очереди на такси, такой пейзаж был знаковым.

Здесь все по-другому!

К выходу из зала прилета подъехали Тойота и РАФ-минибас, сделанный в Прибалтике и доживавший свой короткий век в Бомбее. Встречал коллега из Торгпредства Георгий и водитель «рафика», индиец. Семья и Дмитрий уселись в легковушку, а багаж- в автобус. В машине было жарко. И тесно.

– А представляете, каково сейчас в «рафике», заметил встречающий, у меня хоть кондиционер включен. Тут приуныли все, включая Дмитрия. Ему не приходилось ездить с «кондеем», но подсознательно ожидал чего-то большего. Высунул в окно руку для охлаждения, тут же окрик:

– Руку убери, я окно закрываю! И стекло поползло вверх. Кондей включать нужно осторожно, запросто можно простудиться.

Машина во время этой беседы уже выехала из зоны аэропорта и плелась «в потоке». Это так называлось – поток, на самом деле река, с течением в обе стороны, водоворотами в местах кругового движения, редкими светофорами, не привлекающими внимания водителей. Зато все следили за руками шоферов, высовывающимися из окошек с коротким взмахом: вверх-вниз. Жест был универсальным, он мог означать стоп, поворот, желание проветрить ладошку. Самое любопытное, шоферская братия понимала разнообразное значение однообразных жестов и тормозила, перестраивалась, давила на газ и как-то ехала. Между крупными рыбами-автомобилями, скользила мелочь с претензиями – трехколесные такси, без претензий – скутера, байки, пешеходы. На первом же круге остроумные индийцы для разделения потока на ряды воткнули в асфальт пять гранитных столбиков, 150Х150 мм, торчавших из асфальта на полметра острыми гранями. Дмитрий представил своему воображению наезд автомобиля на этот столбик и ужаснулся. Мозг полыхнул бензином и гарью. Тойота просквозила между двумя разделительными столбиками, а несколькими днями позже наскочил на камень местный представитель среднего класса, то есть автовладелец. Сгорели в машине и владелец, и семья. Пять человек. Столбики тоже пропали, как будто их и не было.