Евгений Захаров - Летопись Кенсингтона: Кенсингтонский народный фольклор

– Жила-была однажды маленькая – вот такусенькая – девочка. Однажды она пошла в лес и потерялась. Ау, ау, где вы, сволочи? – никого нету. Ходила, ходила она – глядь, дом стоит из шоколада. Нет, кажется, из пряников… Или из пельменей? Плевать. Пусть будет из сосисок. Девочка обрадовалась, съела все сосиски, пряниками закусила. Стала толстая-претолстая, как ваша ма… хм-м, как тетя Валя. Неважно. Папа знает. Так вот. А ну, не крутиться! Не то по сусалам. Вот, так-то лучше. Свалилась она и захрапела. Нет, сильнее, чем папа. Вот так – ХРА-А-А! Лежать! Глаза закрыть. Смирно!

Чав. Чав. Шсму-у-у… ( звуки, как будто кто-то торопливо ест что-то очень сочное ) Сказка? Какая еще вам ска… Ах, да. Так вот. Мимо шел волк. Увидел он толстуху и захотел съесть. А потом вспомнил, что он рьяный вегетарьянец! Что? Да, как дядя Брай. Нет, печень у волка не болела. Нет, он мясо не ел из принципа. Да, как дядя Пол. Заплакал тогда волк, взмахнул он просторными волосатыми ушами и полетел, полетел…

Да, я знаю. Нет, этот умел. А я говорю – не спорь со старшими! Вот черти пошли! Да никуда никто не пошел, что вы орете? Это я вас чертями назвал. Ладно, у него были крылья, он их у дяди Маиса одолжил. Что противный дядька Боуи делал в лесу? Нет, он не упал с Марса – на этот раз, во всяком случае. Нет, он не хотел тоже девочку есть. Он грибы собирал, ягоды там, арбузу-кукурузу всякую. Так вот, полетел волк, а мимо шел охотник, и он вскинул свое большое и кривое ружье…

Не плачь. А я говорю – не плачь. Я куплю тебе большой, с маком такой калач. Что-о-о?! Что значит «от тебя только фиги с маком дождешься?» Всем молчать! Немного осталось. Дорасскажу сказку и пойду себе спать. Вот… И убил волка. А волк-то, фьюить – и упал сверху на охотника! И раздавил его всмятку. Ну, хорошо, и в мешочек тоже раздавил. А мимо шел волшебник… Откуда я знаю? По делам. Он увидел охотника и волка и оживил их. Почем я знаю, зачем. Дурак был. Надо было из волка чучело набить и Габриелу продать, а охотника оставить – пускай валяется. Что с него взять? Гильзы? Хню…

Короче, оживил на свою голову. Волк тут же его съел и опять, туды его в качель, издох!!! Отравился к песьей маме. А охотник захотел на девочке жениться. Она уже выросла. Да. А пока она росла, он состарился и умер. Тут девочка заплакала и пошла домой. А дома-то – хе-хе! – уже не было! А потому, что она из дому ушла пятьдесят лет назад! Ничего не было. Ни дома, ни деревни, ни коровника даже со свинячьим загоном – все лесом заросло. Ну, что делать? Стала она жить в лесу. Спала в дупле, дралась с белками, питалась шишками, жуками и всякой дребеденью. А ты кашу за обедом не жрешь! Чем закончилось? А я почем знаю, чем закончилось? И жила она долго и счастливо… Нет, это не то, какое тут счастье, с жуками-то? А, вот! Жила, жила, и – хлоп! Умерла. Хха!!! Хотя смешного-то мало, на самом деле… Короче – спокойной ночи, малыши! А самый главный малыш в нашей семье – это я – сейчас пойдет и выпьет на ночь микстурки. Полторашку, а лучше – две!

Однажды Фредди пошел в гости к Полу Маккартни. Пол сначала долго не хотел его пускать в дом, но потом, когда Фредди пригрозил привести Боуи – да не одного, а с прабабушкой – Пол его все-таки пригласил на чашку чая. Однако пили они не чай, а настойку из традесканции, как хвастался Пол, «собственной возгонки, перегонки и сгущения». Так они угощались и не замечали четырех страшных глаз, которые, нехорошо блестя, наблюдали за ними с улицы через окно. Нет, это были не обделенные Боуи с прабабушкой, а… Но об этом пожже.

А пожже Пол пошел провожать гостя. Он довел Фредди до дома, они простились, облобызались, и…

Фредди пошел провожать Пола, а то вон Кокер ходит, еще обидит, не дай Бог! Доведя Пола до пристани, Фредди пожал ему руку, и…

Пол пошел провожать Фреда, а то ненароком упадешь, а я отвечай?

Так они ходили до середины ночи, пока у Маккартни не отказали ноги, и он с тяжким скрипом, как подпиленный дуб, не свалился в канаву.

Фредди облегченно вздохнул, развернулся, прошел пару десятков метров, и тут на него, ослабленного приемом вовнутрь неограниченного количества традесканки, напал Мартин Гор. Злой. Гадкий. Ему этим утром не позволили протрубить подъем в его новенький сверкающий пионерский горн, и он теперь в бешенстве метался по городу в поисках, кому бы. Обшарив нетрезвого Фредди, он выудил у него из потайных карманов пару фляжек традесканки, книжку «Катера и дрожки», часть шестую – «Умри, но замеси!», а вдобавок – к глубокому оскорблению Фреда – диск Джона Леннона «Представь себе» с автографом Коли Васина, который подарил Фредди Пол Маккартни. Напоследок Мартин Гор сделал и такую неприятную вещь – куснул Фредди за ухо и побежал вприпрыжку. Фредди, на своих негнущихся и спотыкающихся ножках поковылял за ним.

– Поймаю! – ревел он страшным металлическим тенором. – Ты, Имхотеп! Верни дискету, я все прощу! А то – не прощу! Знаешь, как я страшен?

– Неужто? – искренне изумился Гор, приостанавливаясь. – А кого вчера били в «Шинке»?

– Так я тогда не гневлив был, – смутился Фредди. – И не зол.

– Верно, – кивнул Гор. – Зол был Коллинз, у которого ты высосал поллитра цикория на коньяке, а потом с идиотским хихиканьем вывернул пустые карманы.

– Брехлив, как пес! – ощетинился Фредди. – Я задарма не пью.

– А Коллинз не наливает, – серьезно кивнул Мартин. – А вчера вот налил. На свою плешивую голову.

– Ну, так он, наверно, всю лысину ошпарил, – скребуче засмеялся Фредди. – Стоп. Отставить смех. Отдай мою пластинку!

– Взя-али! – вдруг раздался рев марала, которым оказался, как вы уже догадались, старьевщик Дэвид Гэхен. – Йэпс!

С этими словами они с Гором подхватили хмельного Фредди под руки и потащили куда-то. Фредди сучил ногами и не особо сопротивлялся.

А хулиганы притащили его к кабачку, недавно открытому в честь победы при Ватерлоо. Правда, сам знатный ресторатор – Элтон Джон – считал немного по-другому, утверждая, что его заведение было открыто в честь хорошего урожая кабачков, которые он, Элтон, собрал, и на деньги, вырученные от продажи которых и был открыт этот ресторан, в принципе, и названный-то в честь именно этого события «Кабачком». Но посетителям было наплевать, в чью там честь был назван кабачок, главное – что он был открыт.

Так вот, негодяи, притащив Фредди к кабачку, раскачали его и, с воплем: «Йэпс!» за руки-за ноги вбросили его в витрину. Так что Фредди, пробив навылет два стекла, врезался прямо в живот официанту, который чинно и вальяжно проходил как раз мимо окна. Вместе с работником подноса Фредди пролетел через весь зал, два лестничных пролета и… врезался в дубовую дверь. Это открытие так пошатнуло его внутренний мир, что Фредди встал, волоча за собой официанта, потом швырнул его в аквариум, а сам направился к бару – выпить с устатку. Каково же было его изумление, когда он обнаружил у стойки Гора и Гэхена!