Евгений Захаров - Летопись Кенсингтона: Кенсингтонский народный фольклор

– У меня тоже, – сварливо сказал Фредди. – И что мне теперь – по миру пойти?

– Ежели упаду – убьюс, – пояснил Брайан. – А страховки нету. И не на что похоронить будет.

– Да не убьешься! – сказал сурово Фредди. – И не оттудова падали.

– Все равно боюс, – сказал Мэй и еще судорожнее вцепился в палку. – Фред, подай лестничку – я и слезу. Ловко?

– Нет. НЕловко, – проворчал Фредди. – Что мне за это будет?

– А что ты хочешь?

– Ну, – Фредди обшарил взглядом комнату. – Чего это тут у тебя? А, ерунда… А в чулане?.. Тоже чушь чепуховая. А скажи-ка, дядя, что у тебя здесь?

– Где? – трусливо спросил Мэй.

– Вот тут, в серванте – что?

– Ах, в серванте? – переспросил Брайан. – В серванте, да?

– Да, – сказал Фредди, начиная понемногу терять терпение. – В серванте. За стеклом. На второй полке.

– За стеклом, – закивал Брайан. – В серванте за стеклом, я понял. На второй полке. На полочке второй, в серванте, который за стеклом. И с двумя полочками, точно? Или с тремя?

– С двумя, – сказал Фредди. – Щас ведром брошу в тебя.

– Нельзя, – быстро сказал Мэй. – Это венский набор. Фарфоровый. Посудный.

– Чашечки, – забулькал Фредди. – Чайничек. Блюдечки. Мои, – и он потянулся к набору жадными руками.

– Не сметь! – заверещал Брайан так, что в стену застучал Питер Габриел и пригрозил набить из нарушителей спокойствия чучела. Нарушители затихли. На время. Весьма короткое – пять сек.

– Почему – не сметь? – переспросил Фредди. – Почему бы и не сметь? Щас смету его в сумку, дам стремянку…

– Это не мое, – торопливо сказал Мэй. – Точнее, мое, но не совсем мое. Наследство это. Память бабушкина. Последнее «прости».

– А тебе какая разница, где твое прости стоять будет: у тебя, в грязи – или у меня, за красивым стеклом в красивом китайском шкафчике, рядом с чудными дрезденскими куколками?

– Тьфу, – передернулся Брайан, при этом чуть не сорвался и вцепился в кисть так, что побелели костяшки пальцев. – Куколками. Молокоотсос. Играется! Дю! Маленький. Позор впавшим в детство!

– Дурында, – сказал, покраснев, Фредди. – Это объекты эстетического любования. И твой венский набор будет жемчужиной моей коллекции.

– И не проси, – наотрез отказался Мэй. – Лучше упаду.

– Падай, – нежно сказал Фредди. – Прямо на острые камни. Будет печально, но придется пригласить Пейджа.

– На какие камни? – робко спросил Мэй. – Ггггде ттут кккамни?

– А вот, вот, – угодливо сказал Фредди и – ап! – ловко высыпал из карманов прямо под Брайана целую кучу отборно острых, угловатых и грязных кирпичей. – Прошу приземляться. Мягкой вам посадки, гражданин.

– Нет. Спасибо, – Брайан вцепился в кисть пальцами ног и решил, что будет висеть, а когда Фредди уйдет, станет кричать, пока его кто-нибудь не спасет.

– Давай-давай, – поддержал его мысли Фредди. – А я пока горло промочу. После киселька сушняк. А кстати!

Он схватил с каминной полки Мэя какой-то пузырек с чрезвычайно аппетитно булькающей внутри жидкостью, и залпом выпил. Мэй при виде этого заквохтал от смеха.

– Непонятно, – пожаловался Фредди, с хрустом сжевав пузырек. – Не распробовал. Глоп – и нету.

– Знаешь, что ты выпил? – прохрюкал с потолка Брайан. – Это был мой нитроглицерин. Я им протираю линзы в телескопе, хотя он, возможно, еще для чего-то нужен.

– И что? – не въезжал Фредди.

– А еще то, – давился Мэй, – что он взрывается при малейшем сотрясении или надавлении на него извне.

Фредди выпятил живот.

В животе ухнуло.

Фредди насторожился.

В животе ахнуло.

– Мама, – сказал медленно Фредди. – Ой, мама. Мэй, где тут у тебя клозетик?

– В клозетик нельзя, – перепугался Брайан. – Ты там все к чертям разнесешь.

– Разнесу, – кивнул Фредди. – Обязательно разнесу. Если, – он подвигал бровями, – не отдашь мне наборчик.

– Ни за что! – покачался на кисточке Мэй. – Пусть даже меня режут. Э! Э! Погоди! – завизжал он, глядя как Фредди, пожав плечами, вновь устремился к кабинету задумчивости. – Там же у меня новенький стульчак финской марки!

– Да? – сдержанно удивился и поразился Фредди. – Ну так скажи своему стульчаку финскому добрых слов. Ибо через минуту он будет уже там, откуда не возвращаются.

– И ты тоже! – злорадно сказал Брайан.

– Но – облегченный, – парировал Фредди, и вновь вернулся к цели. – Я иду?

– Нет… Фред… Ну погоди! – заныл Мэй, обращаясь к спине Фредди. – Дай подумать!

– Не могу, – ответствовала спина. – Не в силах.

– Можешь, – скрипел, раскачиваясь, Брайан. – Минутку. Положим – только ПОЛОЖИМ – что я отдам тебе венский набор. И что тогда?

– Тогда, – вернулся Фредди, – я тут же ставлю стремянку…

– Да, – коварно заблестел глазами Мэй. – Отдаю!

– Нет, – поправился Фредди. – Я сначала беру набор, а потом, положа его на стол, ставлю…

– Забирай! – радостно крикнул Мэй.

– Обратно нет, – поднял палец Фредди. – Я беру набор, выношу его на улицу, возвращаюсь и ставлю стремянку.

– Идет! Идет! – вопил Мэй, думая про себя: «Окно-то! Окно! Хо-хо! Шо-шо!»

– Идет так идет, – сказал Фредди, взял набор, вынес его на улицу, вернулся и принялся тщательно запирать окна.

– Ты это чего? – сердито сказал Мэй, не ожидавший такой подлости от друга.

– Что-то у нас как-то сыро, – со лживой заботливостью сказал Фредди. – Заметьте – по рюмашке я вам не предлагаю, а предлагаю я себе отнесть набор домой, облегчиться, и по возвращении поставить стремянку…

– Да ты с ума сошел! – заревел Мэй. – Я изнемогаю!

– Ничего, – утешил его Фредди. – Я тоже. Если бы ты не был таким упрямым, ты бы уже давно был бы внизу. И мы бы вовсю белили бы. А так ты только себе каку делаешь.

– Нет уж, – уперся Мэй, – ставь сейчас, а то обижусь и не сделаю кота без хлопот.

– Шантажист, – устало сказал Фредди, но все же подставил стремянку. Брайан радостно отпустил руки, но, так как ноги его порядком затекли, он не удержался и с грохотом пересчитал все ступеньки лестницы, после чего остался лежать неподвижно у ног Фредди.

– Сколько? – поинтересовался Фредди.

– Семь, – слабо сказал Мэй. – Фредди, выполни последнюю волю умирающего Мэя.

– Да ради Бога, – сказал Фредди. – Все, что в моих силах.

– Тогда, – начал Брайан. -…

– Все, – подтвердил Фредди. – Кроме венского набора.

Брайанова голова, звякнув, упала на пол. Фред пожал плечами и вышел. Через минуту с улицы раздался его ужасный крик:

– Мерзавцы! Злохвосты! Кто спер набор?

А тем временем масконоситель и Брайан, хихикая и перемигиваясь, запихивали набор под диван. Едва они его успели забросать всякой гадостью, как в дом ворвался Фредди в расстроенных чувствах.

– Где сортир? – заорал он с порога. – Иду прямой наводкой по стульчакам, нажитым неправедным трудом! Огонь! Огонь!