Роман Днепровский - Юность Плохиша. О восьмидесятых – без ностальгии

и тут снова мы все вместе должны были прокричать и проверещать:

С КОММУНИСТОВ БЕРЁМ ПРИМЕР!

Боже, скажи мне, какие такие « швейники »?! Какой, к чертям собачьим, « ассортиментный сдвиг » в восемь лет?!… Нет, скорее всего, сдвиг – и серьёзный сдвиг! имелся в голове у того, кто всё это придумал между третьим стаканом «андроповки» и второй бутылкой «плодово-выгодного»… Господа, скажите честно: вам смешно? радостно?… Ваши лица уже тронули умилительные улыбки, когда вы представили маленькую толстую и совершенно круглолицую Галю Яковлеву, грозящую неведомым швейникам – ШВЕЙНИКАМ, Карл! — за этот их ассортиментный сдвиг самыми страшными пионерскими карами?… Тогда читайте дальше: вам станет ещё веселее.

Галя Яковлева была, что называется, девочкой из простой семьи : родители её трудились на иркутской слюдяной фабрике, семья жила не то в коммуналке, не то в бараке – одним словом, толстушке Гале было, где наслушаться разных интересных словечек. А тут ещё и дрессировавшая нас тётенька-режиссёр постоянно накручивала Яковлеву: мол, слова надо произносить с максимальной экспрессией – ну, то есть, как будто ты, Галя, ругаешь этих «смежников», будто они прямо перед тобой стоят – а ты на них ругаешься! Можешь даже ногой на них топнуть…

Настал день выступления – первый день работы не районной, а кажется, даже областной конференции партактива. В президиуме на сцене сидели самоглавные «шишки» во главе с тогдашним Первым секретарём Иркутского обкома КПСС, товарищем Банниковым, который внешне был очень похож на Никиту Сергеевича Хрущёва. После вопля ведущей: Вас пришли приветствовать пионеры!!! , мы вышли на сцену, построились так, как нас учили на репетициях, и стали поочерёдно выкрикивать свои дацзыбао. Наконец, очередь дошла до злополучных швейников , которые ассортиментный сдвиг допускают – и тут Яковлева, пылая праведным гневом, выдала – по-простому, по-рабочему выдала:

В наших школах такое б говно

Перед строем дружины поставили!… —

ну, и далее по тексту.

Нет, ну я предупреждал, что дальше будет весело… Предупреждал же… Когда Галя выдала свой грозный монолог, сидевший в президиуме товарищ Банников проснулся. Проснулись и те, кто сидел в зале. На несколько секунд повисла тяжёлая – очень тяжёлая! – пауза, а потом последовала эмоциональная разрядка… И, наконец, когда сидевшие в зале лучшие коммунисты Иркутской области прекратили издавать звуки , радостно всхлипывать и жизнерадостно всхрюкивать, черноволосая красавица-комсомолка Ира Захарян сообщила им, что нам-де, не до шуток, и все остальные тут же хором подтвердили, что – да, мы, мол, всегда с коммунистов берём пример…

Конференция за конференцией, выступление за выступлением, юбилей за юбилеем – простодушная Галя Яковлева с тех пор навсегда попала в «чёрные списки» дворца пионеров, и больше не принимала участия в торжественных приветствиях – ну, а мы… Мы продолжали выступать на всевозможных ответственных мероприятиях , и глядя со сцены в темноту (ибо, подсвечивавшие нас софиты, установленные на краю сцены, совершенно ослепляли нас, и мы даже не видели, к кому именно летят наши слова) – мы вновь и вновь выкрикивали бодрыми детскими голосами:

В зале сегодня сидят

Разных профессий люди — Иркутских тружеников отряд

Чей путь и тернист, и труден!

Или:

Тра-та-та, та-та!

В самый самый, Этот тихий торжественный час

Дорогие женщины-мамы

МЫ ПРИШЛИ ПРИВЕТСТВОВАТЬ ВАС!

Те, кто сочинял эти речёвки , были отчаянными халтурщиками: мало того, что с рифмой у них, зачастую, возникали нелады – так они ещё и перекраивали свои убогие вирши, раз за разом подгоняя их по смыслу к очередному мероприятию. Так, однажды « …дорогие женщины-мамы », которых « мы пришли приветствовать вас » на Восьмое марта, буквально через месяц, на юбилейном вечере обувной фабрики «Ангара», зазвучали, как:

…Дорогие мамы-труженицы

Мы пришли приветствовать вас! —

и нам становилось, как бы, понятно, что в прошлый раз мы поздравляли каких-то мам-лентяек, мам-прогульщиц, мам-нарушительниц трудовой дисциплины – а вот сегодня, наконец, нам предоставили достойный объект для наших поздравлений – мам-тружениц …

А ещё в этих речёвках сценаристы выбирали за нас такие профессии, о которых мы ни при какой погоде, конечно, не мечтали, но про которые самозабвенно врали со сцены:

Скажите, стать легко ли

Отличником совецкой торговли? —

– вопрошала со сцены всё та же Галя Яковлева (ещё до того, как навсегда выпала из нашего дружного коллектива), лукавым взглядом глядя в зал и никого не видя из-за ослепляющего света рампы – и тут же отвечала сама себе:

Таких людей сегодня в зале мно-ого!

Я тоже вашей пойду дорогой!

А шустрый мальчик Дима, фамилия которого также вылетела из моей седой головы, тут же подхватывал интригующим тоном:

Я ж, скажу вам по секрету, Мастерю давно ракету — И, как только полечу

Вас до Марса прокачу!

Про самодельную ракету шустрый мальчик Дима сообщил залу на каком-то осеннем торжественном сборище, приуроченном не то к очередной годовщине ВОСРы (великой октябрьской социалистической революции), не то к выпадавшему на 7 октября дню брежневской конституции – одним словом, произносил он этот свой ракетно-космический монолог осенью. А через полгода, весной, нас опять стали снимать с уроков и водить на репетиции: впереди была какая-то очередная партийная конференция, проведение которой подгадывалось не то к дню рождения Лучшего Друга Всех Детей, не то к майским праздникам – и вот, шустрому Димке снова вручили слова про строительство ракеты из подручных материалов. В зале, скорее всего, должны были присутствовать те же самые делегаты, которым Димка ещё по осени вешал на уши лапшу относительно туристического вояжа на Марс – и, видимо, для того, чтобы Димку не уличили в том, что он только обещает, а на самом деле просто тянет резину и никакую ракету не строит, слова ему в самый последний момент немного изменили:

Обещаю вам, что к лету

Смастерю свою ракету — И, как только полечу

Вас до Марса прокачу! —

оправдался со сцены за свою ракетостроительную задержку Димка, получив таким образом ещё полтора-два месяца форы.

Перед тем, как в детское стихотворное приветствие вклинивался какой-нибудь музыкально-хореографический эпизод, кто-то из старших пионеров неизменно провозглашал рифмованный кусок вот такого вот содержания:

Друзья! Сегодня в этом зале