Ольга Карагодина - Мой волчонок Канис. Часть третья. Зрелые годы

Канис, крадучись по стенке, подошёл ближе. Его привлекали остатки курицы. Но самое главное, он понял – ругать его не собираются. Хозяин в душе гордился своим серым, умным, шкодливым другом, поэтому погладил его по голове.

– Ничего. Лет в десять он станет потише.

Хозяйка прикрыла ладошкой, расплывающийся в улыбке рот.

– Я тебе отвечу словами Апулея: «То, что мы знаем – ограничено, а то, чего мы не знаем – бесконечно».

Апрельский денёк выдался по-настоящему тёплым и солнечным. Горы снега по обочинам дорог медленно оседали, растекаясь весёлыми ручейками. Канис спешил на собачью площадку. В последние дни они каждый день гуляли с Лапой и Антоном – хозяином лабрадорки. Саша – хозяйка Лапы поскользнувшись на обледенелой лестнице сломала плечо, оно разлетелось на куски, она попала в больницу. Гуляли весело: играли в пищащий мячик; в догонялки, Лапа в отличие от его другой подружки маламутки Кармы – скоростная девица и догнать её у Каниса получалось редко; отбирали друг у друга палки. Антона Канис любил, позволяя ему делать многое.

Но в один из вечеров случился конфликт. Калитка отворилась, в нос Канису ударил резкий запах непонятных химических веществ. На площадку протиснулась Лапа, завлекая его за собой, но он не побежал за ней. Нужно было разобраться с источником запаха за спиной Антона. Хозяйка Каниса охнув бросилась к нему, пытаясь схватить за ошейник, но он, сделав обманный манёвр, проскочив между её рук, зло ощерившись, со всей волчьей силой бросился на Антона.

Антон перехватил его за шею. Канис зацепил зубами пальто Антона, пытаясь рвануть на себя. Подоспевшая хозяйка схватила его сзади за ошейник и потащила на себя, громко извиняясь.

Обомлевшая Саша, укутанная в тёмное пончо, бережно прикрывала повисшую руку. Канис пытался разобраться, почему Антон с хозяйкой, закрывали бесформенное пончо.

Хозяйка, не выпуская ошейника из рук, осторожно подвела его Саше. Через пару минут Канису стало ясно, он оказался глубоко не правым по отношению к Антону. Завиляв по-собачьи хвостом, на полусогнутых лапах подошёл к нему и упав на спину подставил брюхо, всем своим видом показывая своё расположение и полное подчинение. Его конечно же простили.

Вот и теперь он торопился на площадку в ожидании встречи с Антоном, Сашей и Лапой. Но на площадку пришла маламутка Кармелита и Канис стал резвиться с ней. Кармелиту он любил немножко больше. У неё духи приятнее.

Минут через десять за решёткой показались силуэты Саши, Антона и лабрадорки. Кармелита повела носом, развернулась и с рёвом: «Отойди от забора!», врезала Канису так, что у того из глаз посыпались янтарные искры.

Канису ситуация показалась забавной, он дёрнул Кармелиту за подштанники, ибо, Кармелита девушка пышненькая, грех не откусить кусочек от такой булочки.

Кармелита с визгом попыталась вцепиться в шею Каниса. Он вывернулся. И тут к забору подошёл Антон, а за ним и лабрадорка. Кармелита повиснув на заборе злобно взревела.

– Уйди белобрысая, буду с твоим гробом фоткаться!..

Канис играя глазками, бочком подпихнул маламутку. Карма развернулась, испепеляя взглядом поганца.

– Да ты дон Жуан!

– Что ты! Я дон Кихот! – отбрёхивался Канис, переступая с лапы на лапу.

– Тебе шерсть не дорога или быстро умеешь бегать?.. – погнала от забора дружка Кармелита.

– Если женщина бьёт мужика, значит она его любит! – констатировала хозяйка Кармелиты, пытаясь ухватить ревнивицу за шерсть. Кармелита развернулась на хозяйку: «Отрыщь!».

– Я тебе сейчас покажу «отрыщь», – разозлилась хозяйка Кармелиты, и одним движением завалила вконец распоясавшуюся питомицу себе на ноги.

Канис ещё разок подкусил Кармелиту пониже хвоста.

– Девушки, ревнующие мужчину, автоматически приобретают статус спарринг-партнёра.

Кармелита не выдержала и с рёвом: «Я не ревную, но с коротким воротником тебе лучше», вырвалась из хозяйских рук и вцепилась любимому в волосатую щёку. По площадке покатился лохматый клубок. Микрорайон содрогнулся от звериного рыка.

За забором замерли три пары расширенных глаз. Далее испытывать судьбу хозяева лабрадорки не стали и быстро отошли от забора.

От души передравшиеся, всклокоченные, обслюнявленные Кармелита и Канис, тяжело дыша встали друг против друга. В пасти Кармелиты застрял здоровенный клок шерсти, выдранный из роскошного жабо, лучшего друга.

Канис щурил подбитый глаз. Остальную часть прогулки оба гуляли в разных концах площадки.

Дверь подъезда распахнулась. Канис вдохнул всей грудью осенний воздух и упёрся носом в маламутку Карму.

– Вы гулять? – спросила хозяйка Кармелиты. – Давайте вместе пройдёмся. Заодно посмотрим, что происходит на месте разрушенной собачьей площадки.

– С удовольствием! – Канис почувствовал по дёрнувшемуся поводку, как встрепенулась его хозяйка. – Бьюсь, бьюсь… В Управу писала, муниципальному депутату писала, на сайт Москвы писала… Никакого толку. Только неприятности. На нас с Канисом рабочие пишут жалобы участковому и руководству. Видите ли, именно мы с Канисом, истоптали своими сапогами и лапами всю Швивую горку. А всё потому, что мы ходим и проверяем, что происходит на нашей бывшей собачьей площадке. Мозолим глаза. Подозреваю все усиленно листают страницы с сайтами догхантеров.

Они пошли прямиком к бытовкам, где расположились разнорабочие из разных уголков России и ближнего зарубежья. Карма гордо вышагивала первой.

На подходе к бытовкам им повстречались два мужчины, опасливо посторонившиеся при виде двух серых собачек. Кармелита прошла мимо них молча, Канис глухо зарычал. Один из мужчин опасливо спросил.