Сергей Каплин - Рассказы

- Третий свист слева, пятьдесят четыре с половиной опять же через левое при зеленом, но можно и без десяти двадцать пять, - отвечал генерал, цедя ром.

- Сегодня будут двое гринго с секретом, - вещал далее негр.

- Как бы не перевернули! - оживился генерал. - У гринго желтые кружочки и синяя бумага.

Фухе проглотил последний гренок и вышел, не вынеся ни чего полезного из подозрительного разговора. Однако то, что он увидел на улице, сразу привлекло его внимание.

На углу улицы стоял курортник с шрамом на лбу, летевший вместе с Фухе из Парижа, и фотографировал явно военный объект - чугунную пушку времен Лаперуза, водруженную на гранитный пьедестал еще в прошлом веке.

"Ага, голубчик! - обрадовался Фухе. - Интуиция мне сказала, что ты агент французской безопасности. Побеседую-ка я с тобой по душам!"

Фухе тихонько подошел к агенту. Тот сразу узнал его и протянул руку для приветствия. Протянул руку и Фухе, но в ней блеснуло новенькое пресс-папье. Агент удивлялся недолго: Фухе примял его слегка сверху, взвалил на себя и под одобрительный свист проституток запихнул в подошедшее такси.

Как и вчера, до жилища Анри Сонара добираться пришлось пешком, но на этот раз груз у него под мышками был неизмеримо легче.

Свалив бесчувственное тело бедняги агента в лачуге Сонара, Фухе вытянулся перед удивленным Конгом.

- Ты что это, козел, опять взялся за свои дурацкие шуточки с пресс-папье? - не очень дружелюбно спросил Конг.

- Но вы ведь тоже убрали Брукса, - произнес Фухе отдуваясь.

- Во-первых, я его убрал револьвером, - возразил Конг. - А во-вторых, он мне чем-то не понравился.

- Этот мне тоже не понравился, - сказал комиссар, - к тому же он еще дышит.

- А! Это другое дело! - вздохнул с облегчением Конг. - Сейчас мы его приведем в чувство. Сонар, рома!

Сонар вылил на агента ведро рома, и тот открыл глаза. Но, едва его взгляд упал на выглядывавшее из кармана комиссара пресс-папье, он снова лишился чувств.

- Ты бы вышел отсюда, орлик, - предложил Конг, - а то он совсем от ужаса ноги протянет. Нужен-то он нам пока живой...

Фухе подчинился и вышел подышать свежим воздухом, напоенным свистом москитов и прочей гваделупской нечисти. Когда комиссар вновь вошел в хижину, агент уже более или менее мог соображать. Ему сунули рому и сигарету и внимательно слушали его показания.

- Моя фамилия Валье, - говорил пленник, косясь на пресс-папье. - Я послан лично президентом. Моя задача - предотвратить мятеж в Гваделупе и отговорить Эжена Дюруа от сепаратистских вылазок. Я уполномочен заплатить ему сто тысяч франков... Скажите, а этот господин не стукнет меня? - агент указал на Фухе, мирно курившего в углу.

- Не волнуйтесь, он смирный, - успокоил его Конг. - Что же дальше?

- Дальше я бродил по городу, выясняя обстановку, делая вид, что интересуюсь историческими памятниками, как вдруг этот господин, с которым я летел в самолете, ударил меня чем-то очень тяжелым...

- А я думал, что он фотографирует военные объекты, - озадаченно пробормотал Фухе, вспомнив чугунную пушку.

- Все ясно! - подвел итог Конг. - К Дюруа вы, конечно, не поедете. Туда двинет Фухе с вашими документами и полномочиями... Кстати, где эти сто тысяч, которые вы должны были заплатить Эжену Дюруа?

- Вот чек на банк в Бас-Тере, - Валье протянул листок из чековой книжки, на котором жирно блестели цифры - единица и пять нулей. - А что будет со мной? - вдруг забеспокоился агент.

- А это вы предоставьте Фухе, - порадовал его Конг. - Он обработает вас в лучшем виде. От второго его удара вы уже не очнетесь.

Фухе схватил истошно вопящего пленника и поволок на пустырь.

В этот же день он отбыл на остров Ле-Сент.

6. ВЕЛИКИЙ МАЛЫШ

На Ле-Сенте имение плантатора Фухе искал недолго.

Огромный мраморный дом с колоннами встретил комиссара полным молчанием. Фухе трижды звонил в колокольчик, повешенный у ворот, пока не показался шикарный лакей в ливрее, но босиком.

- Мне нужен мсье Дюруа, - сказал Фухе лакею, изображавшему на лице немое удивление визитом незнакомца.

- Мсье Дюруа на охоте, - наконец, высокомерно ответил лакей. - Он загоняет дичь вон в том лесу, - и он указал на густые заросли джунглей футах в трехстах от дома.

Фухе, кряхтя, вломился в лес. Где-то слева свистели, справа лаяли собаки, и вдруг прямо на Фухе выскочил лиловый негр, бешено вращая глазами. Увидев белого, он шарахнулся в сторону, но комиссар успел схватить его за рукав розовой безрукавки.

- Говори, сволочь, где мсье Дюруа! - зарычал по-звериному комиссар. И признавайся: ты с охоты?

- Да-да, - заикаясь от страха, залепетал негр. - С охоты. А мсье Дюруа - там, где свистят!

Тут, улучив момент, негр вырвался и скрылся в чаще лиан.

Фухе несколько удивился такой прыти, но решил направиться за беглецом. Не успел он ступить и трех шагов, как невесть откуда взявшиеся собаки промчались мимо, и из джунглей послышался душераздирающий вопль.

"Кажется, это голос лилового негра", - подумал Фухе.

Следом за собаками выскочили трое белых. Один из них, одетый в ночной халат, держал в руках копье и кричал: "Назад, Трезор! Назад, Барсик! Я сам его!". Двое других были в смокингах и молча говорили по-английски. Копьеносец скрылся в кустах, предоставив своим спутникам вволю поудивляться, глядя на Фухе, и наконец появился, неся наскоро освежеванного негра.

- Ну вот! - заявил он. - Охота окончена!

- Вы что же, собираетесь его есть? - спросил Фухе.

- Нет, зачем же! Это собакам. Иди ко мне, Барсик! Кстати, а кто вы такой и что вы делаете в моих владениях?

- Я агент французской безопасности Валье, послан к вам Президентом Республики, - представился Фухе.

- Однако вы не торопились! - заметил плантатор. - Ну что ж, пойдемте в дом! Кстати, познакомьтесь: Джонс и Томпсон из Соединенных штатов.

Дружным коллективом они зашагали через джунгли к дому, время от времени бросая собакам кусочки негра.

7. МАЛЫЙ СОВЕТ ВЕЛИКИХ ЛЮДЕЙ

"Так, - думал Фухе по дороге. - Эти двое, кажется, и есть те самые гринго, американцы, присланные подбивать Эжена Дюруа на... на... демократию, что ли? Или на ширму? Нет, они монархисты! Впрочем, я не знаю, что это такое..."

После роскошного обеда (правда, без мясных блюд) Дюруа пригласил всех в курительную комнату, угостил дорогими сигаретами и предложил обменяться мнениями.

Американцы начали издалека, обмусолили слово "демократия", явно опасаясь представителя официального Парижа, и в конце концов заявили, что они, конечно, далеки от мысли вмешиваться во внутренние дела любой страны - будь то Франция или Гваделупа, - но раз уж народ Гваделупы жаждет свободы, - долг дяди Сэма ему помочь...

Затем американцы выпили рому и в один голос затараторили о том, что не удалось защитить свободу на Кубе - и вот что получилось...