Люда и Игорь Тимуриды - Как воспитать ниндзю

- Она как раз поступила очень мудро, ведь ты получила всего пятнадцать миллионов, а эта вымогательница вытянула миллиард, – буркнул мне тихо сзади король. Он явно был обижен, что за его родной дочерью эти жадные люди дали так мало приданного его приемному сыну.

- Теперь, муж, ты видишь, как глупо ты себя вел, когда отказывался от денег... – хихикнула я, обращаясь к Воорготу. – Ты жалкий нищий, муж...

От этого слова – муж – его сердце снова куда-то улетело. Я видела, каким странным стало его лицо, будто маленький мальчик съел весь шоколадный торт и весь измурзался и вдруг отчего-то очень по-глупому счастлив.

- Я уверенна, что он теперь чувствует себя обделенным и обманутым... – неодобрительно поглядев на него, сказал папá.

- Он военный, чего ты от него хочешь... – слишком занятая своими подсчетами и невеселыми мыслями, сказала мама.

Я не выдержала и хихикнула.

Вооргот крепко прижал меня к себе.

- Он младший мой брат... – легкомысленно махнул рукой старший брат. – А они ничего не получают, все получают старшие братья, потому он не обижается... Наоборот, он хочет и должен отдать мне свои пятнадцать миллионов...

- Шиш тебе... – сказала я, вытягиваясь перед Воорготом в струнку. Мы снова поцеловались... И снова мир рванул прочь, будто от взрыва, удирая со скоростью ринувшихся осколков... оставив только его глаза, его близость, его тепло и руки, и губы, и свет души... И экстаз, и счастье, и невыносимая сладость, разрывавшая сердце...

Но на этот раз нас очень быстро разорвали.

- Что вы себе позволяете?!? – прорычала мама-королева прямо с рук короля. – Они снова начали брать деньги и очень рады! Теперь они смотрели еще и на королеву!!!

- Ты тоже целовалась? – невинно спросила я.

Мама королева выругалась.

- У людей плавятся мозги, – яростно выпалила она, совсем потеряв соображение и потому проговорившись о том, что можно и что нельзя говорить дочери; и что вообще не хотела бы говорить, – когда они на вас смотрят!

Тут она вспомнила, что она мама, и, наконец, сумела вспомнить про свой благородный гнев:

- Моя дочь не должна выставлять себя на этой в такой сцене! – благородно вознегодовала она.

- А ты все-таки использовала все разы, за которые заплатила, или не успела? – с интересом спросила я.

Королева разъярилась, а мама Дженни фыркнула.

- Постойте, а когда же принц успел сделать плохо Мари, если тут были папá и мама? – в шоке спросила я.

- Ааах! – ахнула королева, только тут вспомнив. – Все знаю про твоих “родителей”! Ты не представляешь, что именно они тут вытворяли!!! – рявкнула она. – Я сразу поняла, у кого ты, дочь, набралась таких мерзких привычек!

- Они... – шепотом спросила я. – Открыто на гильотине?

- Они спрятались за ширму, – обличающе сказала королева, – но сверху то всееееее видно! – она подняла палец вверх, и потрясла рукой, указав на высокую каланчу.

Все хихикнули, а мама покраснела.

- Ну, хоть слава Богу, не с одной меня деньги брали... Так это мама им показывала! – облегченно догадалась я.

- Всю семейку смотрели! – перебила меня королева.

- Да уж, хороши мы... – вздохнула я. – Интересно, а сколько сейчас берут за королеву с королем?

Королева подавилась, ибо король все еще обнимал ее после нашего второго поцелуя, и губы ее подозрительно припухли.

- Мы с Мари приглашаем вас когда угодно приезжать и гостить у нас в поместье! – тут же сказал принц Воорготу.

Мы с Мари хихикнули.

Я потянулась к Воорготу.

- Вооргот, я тебя прошу, не целуй Лу, пока мы не доберемся до постели... – взмолилась мама. – Этот ящик для четвертования такой жесткий, вся моя спина надавлена!

Я от неожиданности ахнула.

- Неужели вы не могли стоя, пап? – ахнула я.

Папа ахнул.

- Так удобней целоваться! – рассудительно заметила я.

Вооргот ахнул.

- Вот Вооргот настоящий джентльмен, он простоял стоя пять часов, – высчитала время я, скосив глаза на солнце, – и ни разу не поддался соблазну положить меня... – я внимательно оглядела, куда бы он мог меня положить, и гордо сказала: – на гильотину...

Королева-мама ахнула.

- С Лу еще не побеседовали как мама с невестой... – тихо сказал королеве Вооргот. – А мама Дженни не успела ей ничего объяснить...

Та опять ахнула.

- Зато Вооргот уже все выучил... – вздохнула я. – С ним уже поговорили... Он сказал, что все хорошо запомнил и не ошибется на этот раз...

Старший принц подозрительно, так сказать, заинтересовался этим, широко раскрыв глаза и напоминая кота, который увидел мышь и смотрит на нее потрясенными глазами, боясь спугнуть... Так, потирая руки от свалившегося на его голову подарка, глядел он на Вооргота, и я подумала, что между ними всегда было некое соперничество и подкалывания. Ибо он выглядел так, словно ему подарки подарили за все дни рождения долгой жизни здесь и сразу, а Вооргот, будто это у него их отобрали, и это ему еще и аукнется...

- Я могу поговорить с мальчиком... – подозрительно, каким-то странным голосом промурлыкал старший принц.

- Так! – сказал Вооргот. – Я все понял! Еще одно слово, и я тебя убью!!!

- Ай-яй-яй, какая черная неблагодарность к своему брату за его заботу... – покачал головой тот. – Если вы все боитесь, я объясню сестре все сам!

Королева ответила так и таким тоном, что человек мигом закопал в землю свой талант гувернанта...

Я не знаю, чем бы это кончилось, но тут на арене вырисовался старый генераль. Находящийся под руку с какой-то девицей в помятом расстегнутом кителе и тщетно пытавшийся засунуть в карман толстую пачку денег в чеках, которая туда не влазила.

- Он всю ночь воеваль дипломать! – желая быть гневным, подошел к королеве генерал-немец, но с девицей у него был не такой вид. – Но мы ему это простить, потому что у него таланть...

Я мигом сообразила, кто организовал всю эту лабуду и продавал места на площади, ибо солдат и офицеров немцев нигде не было видно.

Королева вызверилась на него и заставила стать по стойке смирно и заправить рубаху, которая все равно оттопыривалась во всех местах, но помрачнела, когда поняла, о чем он говорит.

- Восемьсот человек дипломатов и иностранцев? И как у тебя рука не отнялась! – в сердцах сказала она Воорготу. – Как я буду оправдываться перед их правительствами?

- Не волнуйся мама, они все посягнули на мою невесту, – вздохнув, сказал он, – на Берсерка!

Все хихикнули от неожиданности.

- Чудесное оправдание! – хихикнула королева.

- Ничего смешного, как и жених и джентльмен я обязан был честью защитить невесту, чем бы это не грозило. И все эти люди практически преступники! – жестко сказал он. – Раз они посягнули на фактически члена королевской семьи, невесту, это бунт! – яростно оправдывался он, пытаясь переубедить королеву самым простым и прямым способом. – Мне попали в руки списки тайного общества дипломатов, которые поставили себе целью отомстить Берсерку!