Джейн Астрадени - Похождения ксенопсихолога на космической станции

— Старлетт, — обратилась к нему. — Почему вы здесь?

— Приказ командора, — чётко ответствовал он.

— Да знаю я. Почему он вам приказал? Вы же офицер мостика.

Даген недовольно покосился на неё.

— Я его личный офицер.

— Что это значит?

— Командор — мой карьерный наставник. Треть каждого цикла я в его полном распоряжении, — Даген нахмурился. — Поэтому он даёт мне самые невыполнимые задания.

— Понятно, — протянула Женька.

Из-за этого он такой мрачный?

— Всё так плохо? — посочувствовала она.

Даген вздохнул.

— Нет. Это честь. Испытание. Нравится мне или нет… Вам, что, заняться нечем? Если что-то надо, скажите. Я распоряжусь, и вам принесут.

"Вот так переход!"

— Ничего не надо, — ответила Женя и юркнула обратно в каюту.

"Всё-таки, снобы они".

Перед обедом позвонил Сирил. Он хотел пригласить Женьку в кафе, но не застал на рабочем месте и забеспокоился. Евгения обрисовала ему ситуацию и добавила:

— Приходи ко мне.

Когда появился Сирил, Даген минут пятнадцать мучил его вопросами, и терзал портативным сканером. Женька не выдержала и наорала на старлетта, чтобы пропустил. Тот неожиданно подчинился. Любопытно, а какие ещё инструкции он получил от Талеха?

Сирил принёс фрукты и шакренскую ветчину, столь любимую Женькой. У Евгении был сок, бульон с трюнделями и тумесские овощные пирожки. И конечно, джамранские сладости и чай. С недавних пор, благодаря Талеху, у неё хранилось сортов двадцать чая. Командор не переносил заварку из пищеблока.

В общем, они устроили пир горой и проболтали целый час. Шакрен демонстрировал возможности ндарима. Пока каракал прыгал по стенам, скакал по потолку и просачивался сквозь предметы, Сирил рассказывал о Шакренионе.

— В прежние времена самрай-шак постоянно воевали друг с другом за вей и территории. Давно наступил мир. Но у нас ещё сохранились развалины некогда прекрасных городов, как напоминание…

Говорил о шакренских воинах.

— Они тоже проходят обучение в храме. Их ндаримы не похожи на ндаримы учёных. Очень быстрые и свирепые. Ндаримы учёных — в основном как степные зверьки или птицы. Ндаримы воинов гораздо крупнее и сильнее. Ндаримы учёных ловкие, изобретательные…

Каракал тут же вылетел за окно, распластался снаружи, а потом долго кувыркался в открытом космосе. Женя смеялась.

— Я рад, что тебе весело, — улыбался Сирил.

Шакрен всё же ушёл, — дела в лаборатории не ждали. По словам Сирила, их подключили к секретному проекту, которым руководил Талех. Женька призадумалась… Скрытный товарищ этот командор. Какой такой секретный проект? Наверняка военный… Ладно, у неё тоже был свой проект. Вернее, совместно с Грегори. Евгения решила просмотреть шахматные партии, что он ей прислал.

После часового просмотра, Женька отчаянно зевала, но крепилась. Надо было срочно родить какую-нибудь гипотезу и связаться с Шерданом. Мало ли… Из всей пачки стратегий и партий она выбрала только одну, поскольку Грегори пометил её световым маркером. Что означало — "обрати внимание". В результате, Женя отмела десяток слишком заумных и скучных, и наконец добралась до нужного файла.

Удивлению её не было предела. Это оказалась не партия и не совсем стратегия. Скорее, приём одного известного гениального шахматиста. Даже Женька знала о его существовании, там, в далёком прошлом. Она недоумевала.

Стратегия "пустой доски"? Как мог логически устроенный, правильный и педантичный Грегори рассматривать такой эксцентричный вариант? Наверное, со злости.

Итак, когда заходишь в тупик, расставленные фигуры начинают мешать и просто мысленно сметаются с доски, и шахматист представляет нужную комбинацию на пустом шахматном поле…

Да! Она совсем забыла, что Грегори прекратил быть занудой и стал хулиганом. С этим тоже следовало разобраться. После.

Что-то в этой "пустой доске" чрезвычайно заинтересовало Женьку. Если уж структурировано упорядоченный Грегори повёлся, то бессистемная Женька тем более. Она сама применила этот приём виртуально на голографических шахматах. Сначала воссоздавала наиболее сложные партии. Затем сметала фигуры лёгким движением руки и вглядывалась в свободное от ограничений чёрно-белое поле… И в третий раз её осенило. Сработало! Надо срочно посоветоваться с профессионалом. Прежде чем радоваться. Среди бела дня, но что поделаешь…

— Шерда-ан!!! — завопила она, старательно думая о дмерхе. — Шердан!

— Здесь я, — ответили тихо и недовольно. — Незачем так орать. Достаточно подумать.

— Откуда я знаю, настроили вы модулятор на полную громкость или нет.

Женя обернулась. Он болтался рядом, можно было коснуться. Невольно протянула руку…

— Не советую. Что у тебя?

— Есть идея.

— Для начала скажи, что у вас происходит. Фигуры словно взбесились. И ты в центре событий.

Женька мигом сообразила.

— Ничего серьёзного. Хулиганим.

— Лучше прекратите. Сингер и так мне житья не даёт… Рассказывай.

— Мы с Грегори кое-что нашли. Вернее он…

— Ты проговорилась Грегори?

— Одна голова хорошо, а две лучше, — усмехнулась Женя. — Он землянин, один из тех, что притащил меня сюда…

— Да, раньше я связывался с ним. Хорошо. Продолжай.

Женьке показалось, что Шердан нервничает.

— Что-то случилось?

— Дмерховены заподозрили неладное.

Евгения быстро поведала ему о "пустой доске" и растолковала суть своей задумки.

— Всё просто! Ты можешь переключить нейромодуляторы белых на союзников Крэспэрота?

— Разумеется… Но что нам это даст?

— Как что?! Мы выйдем из игры и натравим их друг на друга.

Если бы Шердан мог снисходительно улыбнуться, то сделал бы это прямо здесь. Но здесь он не мог и ограничился колебаниями.

— Не пойдёт. Точнее, у меня будет всего семь мгновений. А потом Сингер нас раскусит и… Последствия от моей нечестной игры добавят проблем.

— А если последствий не будет?

— Как это?

— Ещё до того, как Сингер смекнёт, мы шарахнем чем-нибудь тяжёлым по сцепившемуся противнику, а ты смахнёшь фигуры с доски. Синхронизируем процесс, как ты и говорил.

Шердан колыхнулся.

— Заманчиво, но рискованно…

— Кто не рискует…

— Это выполнимо, гипотетически, но…

— Опять но?

— У вас нет такого оружия, чтобы уничтожить столько кораблей разом без последствия для космоса. Такую силу не сдержать.

— Тогда надо придумать, как это сделать… А мгновение — это сколько?

— У нас время измеряется мгновениями. Трудно установить прямой эквивалент, но семь мгновений — это примерно три минуты.

— Всего лишь… Но можно успеть…

— Это неосуществимо.

— Что вы за дмерхи такие? Я знаю одного джамранского командора, который даже своим лейтенантам даёт невыполнимые задания, и те их выполняют.