В. Артемов - Остроумие мир. Энциклопедия

* * *

Лорд Абингтон отличался грубостью в обхождении с людьми и в то же время большою требовательностью по части знаков внешнего почтения перед его собственной персоной. Ехал он как-то раз через деревню и повстречал крестьянского парня, который с большим трудом волочил за собою теленка, рвавшегося с веревки. Увидав лорда, парень остановился и по смотрел в упор на лорда.

— Ты ведь знаешь, кто я? — спросил тот.

— Знаю, ваша милость! — отвечал парень.

— Как меня зовут?

— Лорд Абингтон.

— А коли знаешь, почему же ты не снял передо мной шапки?

— Охотно сниму, ваша милость, только вы потрудитесь, покуда я буду ее снимать, подержать моего теленка, потому что он уже три раза вырывался и убегал.

Лорд нахмурился и проехал мимо.

* * *

Архиепископ бордоский Сансэ держал пари с одним из своих викариев; тот проиграл пари и по условию должен был угостить архиепископа индюком с трюфелями. Время шло, приближался великий пост, а викарий все уклонялся от расплаты. Архиепископ, наконец, приступил к нему с требованием.

— Ваше преосвященство, — сказал ему викарий, — нынешний год ведь трюфели не уродились.

— Знаем мы эти отговорки! — возразил архиепископ. — Это все ложные слухи, и их распускают индюки!

* * *

Тот же архиепископ, будучи однажды во дворце, имел надобность пройти из одного зала в другой, но у дверей ему встретились две придворные красавицы в чрезвычайно пышных платьях, которые загораживали дорогу. В то время носили шлейфы неимоверные и декольте такие же. Увидев духовного сановника, дамы поспешили подобраться и, смеясь, сказали ему:

— Попытайтесь как-нибудь пройти, ваше преосвященство. Как видите, теперь наши портнихи тратят столько материи на юбки, что…

— Что на корсаж ничего не остается! — подхватил архиепископ.

* * *

При папе Григории XVI в Риме блистала красотою одна княгиня, очень богатая женщина и щеголиха. Однажды она шла мимо Ватикана. Ее роскошная грудь была открыта, и на ней красовался очень дорогой золотой крест. Папа как раз в это время смотрел в окно; около него был кардинал.

— Ваше святейшество, — сказал кардинал, — благоволите взглянуть, какой чудный крест на княгине.

— Что крест! Вы взгляните лучше на Голгофу!

* * *

Однажды композитор Глюк, проходя мимо лавочки, нечаянно разбил в ее окне стекло. Он спросил у лавочника, сколько стекло стоит, и, узнав, что полфранка, подал лавочнику экю (2 франка). Но у того не случилось сдачи, и он хотел пойти к соседу попросить его разменять экю.

— Не стоит тратить времени, — остановил его Глюк, — оставьте весь экю у себя, а я вот лучше еще одно стекло разобью!

* * *

Делапорт написал и сдал в театр «Варьете» в Париже водевиль «Дочь Грегуара». Пьеса была плохая, и ее освистали. Между прочим, одно из главных действующих лиц в пьесе был горбатый. И когда кто-то из актеров или публики, желая подшутить над злополучным Делапортом, спросил у него: «Что это сегодня так свистят, господин Делапорт?» — тот отвечал: «Очень простая вещь! Главное действующее лицо горбатый, а в публике собралось несколько горбатых, вот они и свистят!»

* * *

Однажды драматург Кудерк пришел в театр «Варьете» и попросил у директора Рокплана ложу.

— Спуститесь в кассу, я отсюда скажу кассиру.

Кудерк отправился, а Рокплан подбежал к разговорной трубе (телефонов еще не было) и крикнул кассиру, что «сейчас Кудерк идет просить ложу, так вы поднесите ему фигу».

Но он слишком громко крикнул, и Кудерк все слышал. Он в кассу вовсе не пошел, а постоял на лестнице, потом вернулся к Рокплану и доложил ему:

— Фиги все распроданы, дайте мне какое-нибудь другое место.

Рокплан расхохотался и дал.

* * *

Кому не известны прелестные сказки, собранные знаменитыми немецкими учеными братьями Гримм? Есть в их сборнике, между прочим, сказка о пройдохе-портном. Сказка оканчивается присказкой: «Кто этой сказке не поверит, тот должен заплатить талер».

И вот однажды к старшему из братьев Гримм, жившему в Берлине, пришла девчурка лет восьми и велела о себе доложить: мне, дескать, надо видеть господина профессора. Ее ввели в кабинет к почтенному старичку.

— Это ты — Гримм, профессор? — спросила девчурка.

— Я, милое дитя.

Ну, так вот что. Я все твои сказки прочитала, и ту, которая о портном, тоже прочитала. И я ей не верю. А ты говоришь, что кто ей не верит, тот должен заплатить талер, Вот тебе пять зильбергрошей, у меня теперь больше нет. Я тебе потом понемногу отдам все, ты не беспокойся.

* * *

Французский романист Монье был склонен к злым шуткам.

Однажды, например, его остановил на улице, в Париже, какой-то провинциал и попросил указать дорогу в главное полицейское управление (префектуру).

— Это очень далеко отсюда, — ответил Монье. — А вам туда скоро нужно, по спешному делу?

— Очень нужно, и немедленно, насчет паспорта.

— Так что чем скорее туда попадете, тем лучше?

— Именно,

— Ну, так вот что я вам посоветую. Перейдите бульвар, потом улицу, вот эту, видите?

— Вижу. Затем?..

— Видите вон там вывеску золотых дел мастера?.. Так вот, идите прямо туда, отворите дверь, войдите…

— Хорошо-с. Потом?

— Потом возьмите что попадет под руку: ну, там, брошку, браслет, серьги, ложку, бокал, что придется…

— Ну-с, и что же?..

— Ну, разумеется, хозяин закричит караул, прибегут приказчики, дворники, явится городовой, и не пройдет получаса, как вас доставят в префектуру, да еще в казенном экипаже.

* * *

Писатель Шарль Нодье одно время продавал свои произведения Бюлозу, который его ужасно раздражал своею скаредностью и мелочностью при расчетах. Один раз в составленном Бюлозом счете значилось: «За столько-то строк, полустрок, четверть строк причитается 97 франков 50 сантимов».

— Извините, тут у вас сделан пропуск, — сказал Нодье. — Вот, смотрите, тут еще половина строчки, а вы ее на счет не поставили.

— Это еще что за новости? Тут ваша подпись, и больше ничего. Вы требуете, чтобы я вам платил за подпись?

— Ничего я не требую, а только заявляю вам, что коли вы не хотите за мое имя платить, так ведь недолго его и снять; печатайте без него.

* * *

Быстро разбогатевший буржуа заказал известному скульптору Прео большую группу, долженствовавшую представлять Полифема, раздавившего скалою Акиса. Скульптор занят был другими работами и не исполнил заказа к сроку. Заказчик начал ему надоедать, и Прео, выведенный из терпения, однажды, когда тот опять пришел, подвел его к куче лепной глины и объявил, что вот, дескать, готово, получайте.

— Где же Акис?.. — недоумевал заказчик, оглядывая кучу со всех сторон.

— Как где? Ведь он же задавлен! Он под скалою, его не видно.

— А Полифем?

— Полифем сделал дело, навалил скалу и ушел. Что же ему еще тут делать? Стоять над скалой, караулить ее?