Юлия Белочкина - Еврейское остроумие. Десять заповедей

— Знаю! Тогда ты был слишком мал, чтобы знать всю правду!

* * *

Вечеринка в честь бар — мицвы:

— Абраша, как ты думаешь, Ной много рыбачил, находясь на ковчеге?

— Нет, — ответил мальчик. — Ведь у него было только лишь два червяка.

* * *

Учитель — талмудист и сын еврея — аренда — тора читают Мишну. Дойдя до главы «Вол бодает корову», мальчик спрашивает:

— Ребе, а какой масти была корова?

Отец, который слышит это, обращается к учителю:

— Какой идиот! Сколько раз ему говорил: масть коровы — это чепуха! Важен ее возраст, здоровье и удойность!

* * *

Местечковый богач отдал сына учиться в религиозную школу. Спрашивает у учителя:

— Ну, как успехи?

— Уже разучиваем поминальную молитву.

— Зачем? Я пока умирать не собираюсь.

— Э — э, чтоб вам жить столько лет, сколько он будет учить поминальную молитву!

* * *

Запрет на воровство присутствует практически в любой религиозной доктрине.

Евреи тоже не исключение.

Один еврей пешком отправился в Бердичев. Вдруг видит: на дороге фургон стоит.

— Не подвезешь ли меня? — спросил он кучера.

— Подвезу, — ответил тот. Забрался еврей в фургон, и кучер погнал лошадей. Едут они, беседуют, вдруг видят слева поле, а на нем скошенный овес. «Вот моему коню будет праздник!» — подумал кучер и решил стащить охапку — другую. Он остановил коня и сказал попутчику:

— Пойду возьму пшеницы, а ты гляди по сторонам; если кто увидит, подай мне знак.

Еврей согласно закивал. Только кучер нагреб большую охапку, как попутчик руками машет: мол, кто‑то их увидел. Кучер в испуге бросил пшеницу, вскочил на козлы и ходу. Отъехав от поля, он оглянулся, а вокруг ни души.

— Ты обманул меня, — напустился он на попутчика. — Кто видел, что я пшеницу взял?

— Бог, конечно. Он ведь все видит, ничто не укроется от Него.

* * *

В недорогой гостинице два еврея заняли семейный номер, чтоб сэкономить деньги. Когда оба спускались по лестнице, один из них нагнулся и протянул другому его бумажник, который упал на пол. Все были в восторге, какой честный человек! Ведь в толпе никто бы не заметил, если бы он сунул его в карман.

Утром хозяин бумажника вызвал хозяина: кошелек пропал! Его искали везде, перевернули все вверх дном, наконец вызвали квартального, который нашел бумажник в вещах соседа по комнате.

— Не понимаю, — удивляется пострадавший, — сначала он отдает мне потерянный бумажник, а потом сам же крадет его!

— Я правоверный еврей, — гордо сообщает вор. — Вернуть найденное владельцу — это мицва!

— А воровство?!

— Ну, Всевышнему было угодно, чтоб у меня была такая профессия.

* * *

Мелкий лавочник Грюн всякий раз приходит на склад точно к началу молитвы. Он поворачивается лицом к восточной стене (по направлению к Иерусалиму), истово молится, раскачиваясь всем телом, и при каждом наклоне берет несколько штук шелковых платков из большой кипы.

Владелец склада был очень религиозным и не решался отвлекаться от молитвы, так что он просто перетащил дорогой товар в другое место. И вот Грюн пришел; как всегда, усердно молится. Вдруг он прерывает молитву и с возмущением кричит, кивая в сторону платков:

— Ганев! Это ведь хлопчатобумажные!

* * *

Ребенок впервые в жизни попал на кладбище и читает по слогам: «Здесь покоится почтенный раввин…», «Здесь покоится добродетельный праведник…», «Здесь покоится щедрый благотворитель…».

— Папа, папа! А что, воры и обманщики никогда не умирают?

* * *

Давать милостыню — тоже заповедь. Благочестивый еврей тратит на цдаку до десятой части своих доходов. У богатых евреев Испании был такой обычай: у них дома стоял специальный стол, за который каждый день сажали нищих и кормили их; а когда хозяева умирали, им делали гроб из дерева этого стола. Этот обычай символизирует, что, умирая, человек берет с собой лишь то, что делал для других.

Скупой подходит к вратам Царства Небесного.

Начинает стучаться. У него спрашивают:

— Чего стучишь?

— Впустите меня! Я дал нищему Хаиму две копейки! — уверяет он. Разыскивают Хаима. Он подтверждает: да, было.

— Вот! Видите! Нищему Абраму я тоже дал две копейки, — говорит скупой. Нищего приводят, и он подтверждает: да, дал.

По две копейки получили в свое время еще трое нищих.

Тут всемилостивый Бог не выдержал и говорит:

— Верните ему этот его вшивый гривенник и пусть катится отсюда!

Нищий пробился на прием к миллионеру и рассказывает о своих несчастьях. Тот, рыдая, вызывает секретаря и говорит:

— Выведите его вон — он надрывает мне сердце!

* * *

Пришел к ребе Шмельке некий нищий. Ребе полез в шкатулку, но жена, зная его привычки, куда‑то спрятала все деньги. Тогда он снял с пальца кольцо и отдал его нищему. Жена ребе Шмельке, узнав об этом, стала укорять его за то, что он отдал кольцо, которое носил еще ее дед. И камень в нем крупный и ценный. Тогда ребе Шмельке высунулся в окно и прокричал нищему вслед:

— Я только что узнал, что кольцо, которое я тебе дал, очень ценное. Так что смотри, не продавай его слишком дешево!

* * *

Ребе Хаим из Занса за свои средства содержал нескольких бедняков из своего города. Однажды перед Симхат — Тора некий крестьянин привез на продажу прекрасного индюка. Сначала он зашел в дом к ребе и предложил его жене купить индюка к празднику. Но цена показалась ей слишком высокой, и она с сожалением отпустила торговца. Через какое‑то время женщина узнала, что один из тех, кто принимал помощь от ее мужа, купил этого индюка.

— Для нас, значит, эта птица слишком дорогая, а он купил ее! — с возмущением сказала она мужу. На что ребе ответил:

— Значит, ему было нужно. До сих пор я не знал этого, но теперь я должен увеличить ему месячное содержание.

* * *

Когда Леви Ицхака попросили стать главным раввином Бердичева, он согласился при условии, что старейшины не будут привлекать его к обсуждению вопросов местного самоуправления, за исключением тех случаев, когда они соберутся принимать новые законы. Пару месяцев спустя старейшины пригласили его на городской совет. Когда он явился, глава общины обратился к нему:

— Ребе, нам нужен ваш совет. Мы собираемся огласить новый закон, запрещающий нищим стучаться в двери горожан с просьбой о милостыне. Отныне бедняки будут ежемесячно получать помощь из общинной казны.

Ребе строго посмотрел на него:

— Насколько я помню, вы обещали приглашать меня только для обсуждения новых законов. А этот закон практиковался в Содоме и Гоморре с незапамятных времен!

* * *

Согласно Торе, женщина во время месячных считается ритуально «нечистой». Чтобы «очиститься», она должна сходить в микву и совершить омовение.