Коллектив авторов - Эти чудные англичане

— Месье, — отвечает ему с достоинством полицейский комиссар, — вы забыли, что Франция — это не Англия. Франция — свободная страна, и если какой-то месье решил переспать с некой мадам во дворе вашей гостиницы, это их личное дело!

— Да, конечно, — раздраженно говорит англичанин, — я понимаю, что Франция — это не Англия. Но меня поразила та леди, с которой спит этот джентльмен во дворе моей гостиницы. Дело в том, что эта леди не движется!

— О… это совершенно меняет дело, — говорит комиссар. — Спасибо, мы обязательно проверим ваше сообщение и потом перезвоним вам.

Англичанин, успокоившись, садится у телефона и ждет. Через час раздается звонок:

— Месье? Это опять полицейский комиссар. Мы проверили ваше сообщение. Должен поблагодарить вас — вы оказались абсолютно правы. Эта мадам, с которой спал месье во дворе вашей гостиницы, действительно оказалась… не француженка, а англичанка!

Два джентльмена разговаривают после званого обеда:

— Скажите, сэр, почему сегодня во время обеда вы постоянно целовали руку той даме, что сидела от вас слева?

— Понимаете ли, сэр, мне забыли положить салфетку.

У англичан есть любимая поговорка, они говорят, что «у всего своя изнанка». Этой банальностью обычно щеголяют, чтобы разрешить различные споры и разногласия. Однако же из всего того, что действительно обладает и лицом, и изнанкой, наиболее ярко демонстрирует свою двусторонностъ английский характер.

С первого взгляда англичане кажутся людьми сдержанными и невозмутимыми. Со своими застегнутыми на все пуговицы эмоциями и непоколебимым самообладанием они представляются на редкость надежными и последовательными как друг для друга, так и для всего мира. Но на самом деле в глубине души каждого англичанина кипят необузданные страсти и бурные эмоции, которые ему так и не удалось до конца подчинить. Этой «темной» стороны своего характера англичане стараются не замечать и всячески скрывают ее от чужих глаз. Буквально с рождения английских детей учат не проявлять своих истинных чувств, т. е. попросту лицемерить, и подавлять любую несдержанность. И все это ради того, чтобы случайно кого-нибудь не обидеть. Наблюдая за старшими, дети видят, что те очень часто говорят одно, а делают совсем другое. И в ответ на недоуменные детские вопросы взрослые поясняют: «Поступай так, как я тебе говорю, а не так, как я поступаю сам». Внешний вид, видимость приличия — вот что для англичанина важнее всего. И очень скоро маленькие англичане постигают основы этого искусства, вырастая двуликими в полном соответствии с безупречно сложившимся у них истинно английским характером.

Но стоит необузданным страстям вскипеть в душе внешне бесстрастного англичанина, а маске ледяного спокойствия соскользнуть с его лица, как он приходит в смятение. Англичане начисто лишены способности управлять своими дикими инстинктами. А они у них, несомненно, присутствуют. Столкнувшись с проявлением подобных страстей в других, они скорее всего совершенно растеряются, спрячутся за развернутыми газетами и сделают вид, что ничего особенного не происходит. Хулиганские и выходящие за рамки приличия события (например, поведение футбольных фанатов или яростные стычки автомобилистов на шоссе) неизменно вызывают целый хор осуждающих голосов. Но даже если все эти вещи достаточно для Англии заурядны и вполне соответствуют английскому характеру, англичане все равно считают, что «это не по-английски».

Дело в том, что в глубине души англичане не менее способны на обман, грубость, насилие и прочие безобразия, чем любой другой народ мира. Вот только они всем своим видом стараются не показать, что можно хотя бы предположить у них наличие таких свойств характера. Подобная «непроницаемость» является основной чертой англичан, и благодаря ей, как ни парадоксально, весь мир считает этот вполне предсказуемый народ «абсолютно непредсказуемым».

Ходит много анекдотов про английскую ревность. Страсти накаляются так, что может позавидовать даже пылкий южанин.

Страшно ревнивый муж смотрит на раздевающуюся молодую жену и вдруг замечает у нее на бедре явные синяки от пальцев.

— Это кто же тебя так азартно щупал? — кричит он, выходя из себя.

— Мой патрон, — отвечает она, — перед тем, как повысить мне зарплату.

— Ладно, если так, — говорит ревнивец, успокаиваясь. — А то я думал, что к тебе приставал какой-нибудь тип в метро.

Лорд Брайтон был поднят с постели своим верным слугой Гордоном.

— О, милорд, там какой-то пройдоха в спальне ее светлости!

Лорд Брайтон выпрыгнул из кровати, быстро накинул халат и схватил охотничье ружье. Вместе со слугой он на цыпочках поднялся наверх и осторожно приоткрыл дверь в спальню ее светлости. Ситуация там была более чем пикантной. Разъяренный супруг поднял ружье, тщательно прицелился и пальнул из обоих стволов. Когда дым рассеялся, Гордон взглянул и радостно закричал:

— О, сэр, как истинный спортсмен, вы подстрелили его на взлете!

Один служащий регулярно приходил на работу к лорду с синяком под глазом.

— Моя жена патологически ревнива, — объяснял он при этом. — Она нашла на моем пиджаке только один белокурый волосок и вот что со мной сделала.

Однажды он появился совсем покалеченным: оба глаза подбиты и забинтована голова.

— И все оттого, что вчера жена нашла три рыжих волосинки у меня в усах…

Страшно ревнивая жена мужу:

— Сейчас же покажи это письмо. По почерку видно, что оно от женщины. Да и потом, чего это ты так побледнел, читая его?

— Возьми, дорогая, это счет из твоего института красоты…

Лорд был страшно зол, его жена преподнесла ему тройняшек.

— Чего это ты так злишься? — спросили друзья. — Ты должен, наоборот, гордиться!

— Гордиться? — вспыхнул супруг. — Да как я могу гордиться, если к этому делу явно примешаны еще двое парней!

У одного моего приятеля такой подозрительный характер, что, когда его жена родила двойню, он устроил ей грандиозный скандал за то, что только один из них был похож на него.

— Мой жених болезненно ревнив, — жалуется танцовщица мюзик-холла своей подружке по сцене. — Он упрекает меня в том, что я ему неверна, а у меня за шесть месяцев, пока я здесь работаю, всего-то один любовник — дежурный пожарный. — Ты забыла, что они меняются каждый вечер.

Английский климат тоже, разумеется, имеет к подобной двойственности самое непосредственное отношение. Потепление пробуждает в душе англичанина зверя, тогда как холод и мелкий дождик действуют на него умиротворяюще.