Валерий Гитин - Энциклопедия шокирующих истин

Когда обман был выдан и совершенно обнаружился, хозяин первый же покатился со смеху от того, как он не только предложил гостям кушанья и питья, но еще и пригласил в объятия своей жены. Так испорчены нравы москвитян; доводят себя до прелюбодеяния и сами же потом смеются над тем, что должны были оплакивать.

Многие эпизоды Истории весьма похожи на анекдоты, которые не принято рассказывать в присутствии женщин и детей, но жизнь не щадит ничьих ушей и ничьих глаз…

В титрах серии «XVIII век» можно было бы указать четверку главных действующих лиц: Петр I Великий, Фридрих II Великий, Екатерина II Великая и Наполеон Бонапарте (ставший Наполеоном I, императором Франции).

И монументальные, грандиозные массовые сцены: Полтавская битва, букет сражений Фридриха Великого, русско-турецкие побоища и кровавый хаос революции во Франции, завершившей этот беспокойный век.

Все остальное — как и прежде, лишь с переменой костюмов и заметным усилением значения огнестрельного оружия.

Алексей К. Толстой

Петр Великий воображал, будто оказывает величайшую услугу России, когда освобождал от цепей народ, который никогда не знал ничего другого и не уважал ничего, кроме своих оков. Петр, более озабоченный своей репутацией, нежели судьбою тех, кто должен был унаследовать его трон, не понимал, что только пачкает диадему монархии, но не делает народ счастливее…

Донасьен-Альфонс Франсуа де Сад. Жюльетта

Этот государь не гнушался ручного труда. Он и плотничал, И рукодельничал, и отстригал непокорные боярские бороды, и рубил непокорные головы…

«Царь, Лефорт и Меншиков взяли каждый по топору. Петр приказал раздать топоры своим министрам и генералам. Когда все были вооружены, всякий принялся за свою работу и отрубал головы. Меншиков приступил к делу так неловко, что царь надавал ему пощечин и показал, как должно отрубать головы».

Из отчета саксонского посланника Георга Гсльбигш о подавлении стрелецкого бунта

Петр, по свидетельствам современников, не только организовывал казни, но и принимал самое непосредственное участие в допросах и пытках.

Так, в июне 1718 года, когда в Петербург был доставлен «Я сын, царевич Алексей, обвиняемый в государственной измене, Петр лично присутствовал при жестоких пытках сына, происходивших пять раз в неделю, в течение всего периода следствия.

Когда же Верховный Суд вынес царевичу смертный приговор, то Петр на следующий же после суда день приехал в Петропавловскую крепость, где содержался узник, чтобы еще раз (!) пытать его.

Есть несколько версий относительно мученической смерти Алексея, но в каждой из них Петр присутствует как главный исполнитель.

Ничего не скажешь, любил острые ощущения великий государь.

Исторический путь — не тротуар Невского проспекта, он идет целиком через поля то пыльные, то грязные, то через болота, то через дебри. Кто боится быть покрыт пылью и выпачкать сапоги, тот не принимайся за общественные дела.

Николай Чернышевский

Город, построенный на высокой горе, укрепленный, не может пасть, и он не может быть тайным.

Иисус Христос

Да, всякое возвышение уязвимо, и история Петра Великого не является исключением из этого правила. Историки — народ дотошный, падкий на сенсации и (подобно журналистам) на разного рода «клубничку», в которой никогда нет недостатка, чьей бы жизни это ни касалось…

Как утверждают историки, Петр Великий был неистощим и всеяден в плотских утехах, не проводя различий между придворными дамами и прачками, а также между православными, католичками, протестантками и прочими верующими женского пола.

Впрочем, не только женского. Многие современники Петра приводят немало свидетельств его крайней развращенности. Вильбоа, Императорский лейб-медик, отмечал: «В теле Его Величества сидит, должно быть, целый легион бесов сладострастия». Имеется достаточно указаний на то, что император не был чужд содомии и находился в постоянной связи со своим любимцем князем Александром Меньшиковым.

Своих любовниц он охотно делил с друзьями, правда, посягательства на них посторонних вызывало безумный гнев императора.

Отдавал Петр должное и массовым формам разгула, сочинив устав организованного им «Сумасброднейшего, Всешутейного и Всепьянейшего Собора», ассамблеи которого превращались в разнузданные оргии.

В них принимали участие и жены всех придворных, и их дочери, и родственницы, и просто случайные женщины, соответствующие вкусам и запросам членов «Собора» и его «протодиакона Петра».

Молодых и знатных девиц, прошедших школу оргий «Собора», Император затем успешно выдавал замуж за мелкопоместных дворян, одаривая их значительным приданым.

Перестаньте хоть на время читать то, что пишут живые о мертвых; читайте то, что писали о живых давно умершие люди.

Гилберт Кит Честертон

Станет ли человек королем или нищим, у него будут все равно те же черные или серые глаза, тот же осторожный или откровенный рот, те же руки; между устойчивостью характера в каждом человеке и безмерным разнообразием встреч наша история проходит как через прокатный стан, принимая на себя каждый раз двойной отпечаток…

Так что, при всем том, что нельзя изменить характеры, как нельзя разгладить вьющиеся волосы, можно положиться именно на характер.

Больше того, именно потому, что нельзя изменить природу человека, ей можно довериться. Кто опустится до этого, тот приблизится к королю. И вероятнее всего, что могущество Цезаря или Александра возникло главным образом оттого, что они любили различия и никогда не упрекали грушевое дерево за то, что оно не рождает сливы.

Алей (Эмиль Огюс т Шартье)

Вне подобного подхода многих великих людей можно было вы назвать не более чем сумасбродами, пьяницами и развратниками. Например, прусский император и полководец Фридрих II Великий, одержавший целый ряд замечательных военных побед и способствовавший небывалому росту славы и величия Германии, в быту был слегка меланхоличен, даже чудаковат, он увлекался игрой на флейте и был страстно привязан к своей левретке по кличке Бише, которую он брал во все свои походы. Злые языки утверждали, что Фридрих держал при себе собачку, желая подражать Юлию Цезарю, у которого также была любимая левретка, подаренная царицей Клеопатрой, но одно историческое событие убедительно доказало искреннюю привязанность Фридриха к своей четвероногой любимице.

Это произошло в июле 1757 года во время осады Праги прусскими войсками.