Олифант Олифант - Секреты крылатых слов и выражений[СИ]

Одинок и тих глас вопиющего в снегах. Чуть дрогнут снежинки на ледяном насте, и утопят крик в ледяном пуху. Нет места звукам в царстве вечного холода…

Зато, если как следует орнуть в горах, то можно вызвать камнепад, а при удаче, и лавину. И долго ещё будет перекатываться по скалам зловещий хохот. А вы стоите себе на вершине, словно горный тролль. Красивый и дерзкий.

ГЛУХАЯ ТЕТЕРЯ

Глухарь, он же Тетерев, добрая толстая птица. Питается ягодами, да жучками–паучками. Не ухает ночью, как филин.

Не голосит на болотах, как выпь.

Не раздражает трелями, как соловей.

Не парит в небе, высматривая доверчивого зайчонка, как ястреб.

Хорошая птица Глухарь, он же Тетерев. Летом угостит брусникой, осенью чаем с малиной, зимой побалует супом из сушёных грибов. Но, весной…

Весной с ним происходят чудовищные превращения. В то время, когда лесные жители, радуясь теплу, греются на солнышке, Глухари теряют разум. Словно оборотни, по зову полной луны, выходят они на поляны из–за стволов деревьев. Кровью наливаются круглые глаза. С холодным костяным звуком пощёлкивают тяжёлые клювы. Жёлтые когти роют землю, разбрасывая прошлогоднюю листву. Сначала медленно, а затем всё быстрее начинают они кружиться на месте, выкрикивая «Ток, ток, ток!» и, наконец, набрасываются друг на друга. Воздух дрожит от взмахов тяжёлых крыльев. Предсмертные стоны смешиваются с восторженными воплями победителей. Изрытая сотнями лап земля окрашивается кровью.

— Ток, — проносится по лесу. — Ток начался!

И все звери, от мала до велика, бегут со всех ног к месту побоища, где принимаются оттаскивать Глухарей друг от друга. Навалившись всем скопом на обезумевших птиц, вяжут им лапы и обливают ледяной водой…

Хорошо ещё, если успевают вовремя. А бывает, припозднятся и уже не к кому сходить летом за брусникой, осенью за чаем с малиной, а зимой на суп из сушёных грибов.

ГОГ И МАГОГ.

Откровение Святого Апостола Иоанна Богослова. Глава 20.

«Когда же окончится тысяча лет, сатана будет освобожден из темницы своей и выйдет обольщать народы, находящиеся на четырех углах земли, ГОГА и МАГОГА, и собирать их на брань; число их как песок морской».

Итак, когда мир приблизится к своей гибели, на землю Израилеву вторгнутся два «обольщённых» сатаной народа. А это означает, что скоро явится Мессия и «Страшный Суд» уже не за горами…

Однако, давно уже не секрет, что изобретён специальный напиток, принимая который, можно смело противостоять ГОГО-МАГОГОВСКОМУ нашествию. Рецепт его до крайности прост. Для приготовления, разотрите желтки с сахаром, добавьте растопленное сливочное масло и немного какао. Взбейте полученную массу миксером. И всё!

Полученная смесь полезна, вкусна и называется Гоголь — Моголь.

ГОЛАЯ ИСТИНА (ПРАВДА)

Древняя легенда гласит. Во время купания, подлая Ложь украла у Правды её одежды. Однако, Правда и нагая осталась прекрасной…

Глупейшая и вредная, на мой взгляд, побасенка!

Ложь, изящно прикрытая и приукрашенная, не могла не знать, что голая Правда выглядит крайне неприглядно. И не зря крала одежды. Она–то прекрасно понимала, что Правда без прикрас вызывает если не отвращение, то уж неприятие точно.

Кому, кроме как безумным правдолюбцам придёт в голову, стащить с Истины все покровы?

Правда всегда должна быть приукрашена, немного прикрыта, а, главное, её никогда нельзя выставлять целиком. Количество примеров бесконечно.

Возьмём детскую сказку о Красной Шапочке. Злой Волк проглотил бабушку и внучку, а добрые лесорубы, распоров его брюхо, извлекли оттуда страдалиц. Прекрасный финал. Дети хлопают в ладоши и радостно смеются. И знаете почему? Потому, что им показали только кусочек Истины. Ведь взрослые не объясняют, как выглядели полупереваренные бабушка и К. Ш.

Бог с ними со сказками! Представьте себе некую знакомую, купившую шубку и пристающую к вам с вопросом, — Ну как?

Хотите быть честным? Признаетесь ей, что обновка безобразна, вызывающа и не модна? Или ограничитесь Полуправдой? Мол, «пальтишко очень тебе к лицу». Не вдаваясь в подробности о лице знакомой.

Никто не хочет знать Правды. Даже если с выпученными глазами орут, — «Говори Правду!».

Попробуйте, расскажите. Сто раз пожалеете…

Заметьте, я не призываю врать. Правда прекрасна, но только при условии, что она не голая.

Хотя и на неприкрытую Истину всегда найдутся свои почитатели. При условии, естественно, что эта Правда не о них…

ГОЛ КАК СОКОЛ

«… добрый по природе как человек, Петр (Первый) был груб как царь, не привыкший уважать человека ни в себе, ни в других…». Ключевский В. О.

Однажды, пируя на крестинах у своего любимца флотского лейтенанта Машукова, Пётр завёл разговор о лесных разбойниках. Причиной, скорее всего, послужило разграбление, следовавшего из Голландии в Петербург обоза с книгами и экспонатами для создававшейся Кунсткамеры.

— Видели же, собаки, что царёвы люди едут, — всё больше распалялся государь. — И, ведь не боятся. Ужо, они у меня попляшут на виселицах. Всех переловлю, бездельников.

— Наших разбойничков так просто не переловишь, — уже крепко выпивший Никита Сокольский, из рода Мусиных — Пушкиных, преданно и в то же время дерзко глядел на Петра. — Кому терять нечего, тот один сотни солдат стоит.

Пётр побледнел. Лицо его гневно перекосилось, губы задёргались.

— А тебе, сукин сын, — он в упор уставился на Сокольского, — есть, что терять?

— Зачем же, мин херц, — Меньшиков, отлично знавший бешеный нрав Петра, уже бежал к нему с кубком венгерского, — нам на крестинах лаяться? А терять нам, государь, кроме твоей любви нечего.

— Нет! — рявкнул Пётр, отталкивая своего любимца, — Пусть скажет.

— Что ж, — Никита Сокольский, пошатываясь, встал из–за стола. — Род наш не богат, но достаток имеется. Владею пятью деревеньками под Рязанью. Да два дома в Москве. Сейчас же строю…

— Нет! — не дав ему закончить, заорал Пётр. — Нет у тебя ничего больше. Всё в казну забираю. Гол ты теперь!

Не ожидавший такого поворота, Сокольский растерянно молчал. Царь вырвал из рук Меньшикова кубок вина, в два глотка выпил его и недобро усмехнулся.

— Вот тебе, Никитушка, и терять нечего стало. Что же ты теперь, в разбойнички подашься?

Сокольский стиснул зубы и молчал. По его щекам текли слёзы обиды…

Спустя полгода после описанных нами крестин близ Москвы появилась шайка атамана Сокола. Грабили они всех без разбора, но не лютовали. Ежели купцы не оказывали сопротивления, то и жизни их не лишали. Впрочем, отпор разбойники встречали крайне редко, уж больно страшен и свиреп был их атаман. Всегда, даже в лютый мороз, выходил он на дорогу голый по пояс, держа в одной руке саблю, а в другой пистолет. Поговаривали, что он из дворян и, что с самим царём за столом бражничал.