Олифант Олифант - Секреты крылатых слов и выражений[СИ]

Структура классической российской семьи хорошо знакома нам по многочисленным преданиям и историям. Каждый член её наделён неизменными, только ему присущими особенностями и функциями. Рассмотрим повнимательнее эту ячейку общества.

1. Недееспособные Дети (Н. Д.).

К ним относятся, как юные отпрыски Отца с Матерью, так и дети Старших Сыновей. Н. Д. не доставляют особых неприятностей, хотя и нуждаются в ежедневном кормлении кашей с молоком, несмотря на то, что «в сусеках шаром покати», а коровка издохла. Кроме того, лесные хищники (медведи, волки) норовят унести их в лес и воспитать по–своему.

2. Частично дееспособные дети (Ч. Д. Д.).

Отличаются любовью к рутинному труду. Используются для колки дров, переноски воды, чистки конюшен и на земляных работах. Частенько попадают в сложные жизненные ситуации (пьют из козлиного копытца, теряются в чащах). Однако, основная опасность, поджидающая их в жизни — смерть Биологической Матери. Отец в таких случаях неизменно приводит в дом Злую Мачеху, основной целью которой становится «изведение» Ч. Д. Д.

3. Старшие Сыновья (С. С.).

С. С. обычно трое. Двое умных, и третий — философствующий бездельник, любитель музицирования и животного мира (кони, щуки, лягушки). Зачастую С. С. бывают женаты, но продолжают проживать с Отцом и Матерью, в ожидании их скорой кончины и вступления в наследство. Жёны «умных» дородны, но завистливы и несдержанны на язык. Третий же, обычно холост или женат на представителе местной фауны.

* Старшие Дочери, исхитрившиеся пережить возраст Ч. Д. Д., выходят замуж, покидают отчий кров и живут других семьях.

4. Отец и Мать.

Люди негордые, небогатые и недалёкие. Живут по божьим законам, то есть один добывает пищу в поте лица своего, другая же, в муках рожает детей. Любят Родину и всегда готовы благословить С. С. на ратное дело или подвиг. Несмотря на здоровый образ жизни и экологически чистую пищу, силы у них к сорока годам «уже не те», о чём они неизменно сообщают, добавляя при этом неизменное «эх».

5. Старик и Старуха.

Практически всегда являются родителями Отца. Безвредные члены семьи, любящие проводить время на печах, завалинках или лавках. Старик, не любящий сидеть без дела, плетёт сети, лапти и кнуты. Может вырезать несколько свистулек для Н. Д., что вызывает неизменно раздражение остальных членов клана. Старуха же, занятая в основном воспитанием и развитием Н. Д., как ни странно является первопричиной всех бед, обрушивающихся на семью, источником «ПРОРУХИ». А выражаясь современным языком — облома. Именно она:

— впускает на ночлег цыган, сослепу приняв их за богомольцев;

— беспечно отпускает Ч. Д. Д. в лес по грибы;

— требует нового корыта;

— желает перед смертью испить живой воды (съесть молодильных яблок или печень синей обезьяны) и многое другое…

В то же время, не случайся время от времени неожиданные «СТАРУХИНЫ ПРОРУХИ», российские семьи давно бы заплыли жиром, растеряли духовность и неукротимость.

ИОВ МНОГОСТРАДАЛЬНЫЙ

Притча об ИОВЕ МНОГОСТРАДАЛЬНОМ, несмотря на кажущуюся незатейливость, сложна. Для большинства она знакома в следующем изложении:

— Жил да был в стране Уц справедливый и искренно верующий человек по имени Иов. Был он счастливо женат и воспитывал семерых сыновей и троих дочерей. Владел стадами верблюдов, волов, ослов и прочей живности. И жить бы Иову долго и счастливо, не выйди о нём спор между Богом и сатаной.

— Отчего ж Иову в тебя не верить, — молвил рогатый. — Всё у него есть, грех жаловаться. А, попробуй, отними нажитое. Как он тогда заговорит?

— Отнимай, — разрешил Господь.

И вмиг Иов лишился всех богатств и детей.

Ужаснулся праведник, однако не возроптал. Рассудил, что, мол, нагим он появился на свет, нагим и уйдёт.

— Тут ты, Господь, оказался прав, — поморщился сатана. — Но, как бы Иов запел, коснись я непосредственно его самого?

— Касайся, — согласился Господь.

И поразила Иова проказа, да такая, что даже знакомые не могли его узнать.

Однако и теперь не отрёкся от Бога непорочный страдалец. Посрамлённый сатана, поджав хвост, бежал. Господь же вернул Иову его богатства, одарил новыми детьми и исцелил проказу…

Однако, как я уже говорил, сама «Книга Иова» намного сложнее, чем её привычный пересказ.

В «Книге» к Иову, изгнанному из города в пустыню, приходят трое друзей, дабы поддержать его в страданиях. (Не самые плохие люди! Каждый ли из нас способен на подобное?) Они предлагают молить Бога о прощении за наверняка содеянные грехи. Ведь, не может Бог так покарать безгрешного.

— Но, отчего же тогда благоденствуют остальные грешники? — недоумевает Иов.

Как тут с ним не согласиться?..

В своём горе, Иов требует от Бога ответа — «за что»? Да, он не отрекается от Господа, не просит вернуть потерянное, но хочет понять, почему это с ним происходит.

И Бог является (!). Приходит, что бы сказать, — «Я прав, хоть тебе этого и не понять, ты не знаешь всего».

* Заметьте, мы–то с вами знаем, откуда на Иова свалились все напасти!

Бог говорит, друзьям Иова, что его «гнев горит» на них, за дурацкие советы каяться неизвестно в чём.

Действительно, что за глупость постоянно ощущать себя грешником и виниться в этом? В этом ли смысл веры?

Однако думаю, что мне пора остановиться. Читайте сами.

ИТАЛЬЯНСКАЯ ЗАБАСТОВКА

Забастовка, это стильно и сурово. Обязательно накрапывает дождь или кружатся мелкие осенние снежинки. Суровые лица мужчин под серыми кепками, плотно сжатые губы, стиснутые кулаки. Ветер таскает по булыжникам площади измокшую газету. Время от времени в холодной тишине принимается кричать заводской гудок. Зябко и голодно.

Совсем другое дело — ИТАЛЬЯНСКАЯ ЗАБАСТОВКА. Мужчины в сандалиях, белых майках и живописных брюках сидят за столиками открытых кафе. Золотые цепочки тяжёлыми шнурами покоятся на их шеях. Блестят на солнце набриолиненные волосы и загорелые лысины. Бастующие неторопливо пьют кофе, поднося к пунцовым губам крохотные чашечки. На грациозно оттопыренных мизинцах поблескивают фальшивые бриллианты. На площади безумствуют женщины. Изящные сеньориты в цветастых халатах, потрясая кулаками, проклинают владельцев фабрики. Грузные матроны, облачённые в чёрное, широко расставив ноги, надсаживаясь от крика, призывают Деву Марию покарать семьи кровопийц–работодателей. Плачут в голос дети. Воют бродячие собаки. Иногда из толпы летит в здание администрации ловко пущенный булыжник. Звенит разбитое стекло, а женщины приветствуют бросок радостными воплями. Иногда кто–нибудь из мужчин встаёт из–за столика и бочком приближается к негодующим дамам.

— Мама, пойдёмте домой, хватит, наверное.

— Даже не зли меня, Луиджо (Марио, Леонард). Мама никому тебя в обиду не даст!