Николас Шифоньер - Блюдце, полное винегретов

Между тем, Ник Мейсон попробовал проехать на смехотворно крошечном гоночном автомобильчике по всей Европе. К октябрю он достиг Нидерландов, но когда начало подмораживать, он обнаружил, что забыл свои любимые рукавицы с вышитыми на них пингвинчиками, и сдался. Устав от Англии с ее налогами (которые стали просто чудовищными после того, как «Флойд» попали в категорию «неумеренно богатых»), Мейсон предпочел перебраться в Роттердам, где и проводил свои дни в наблюдениях за местными жителями, отлавливающими ежиков для занятия содомией. «Странные типы эти голландцы», отмечал Мейсон неоднократно.

В поисках подходящего преемника успеха «Томной стороны» Рик Райт и Роджер Уотерс начали работу над альбомом под названием «Садовые инструменты», в котором вместо настоящих музыкальных инструментов использовались различные газонокосилки, культиваторы и грабли. Правда, Уотерсу не хватало того бьющего через край энтузиазма в отношении проекта, которым отличался Райт, так что работа была заброшена через несколько дней. Тогда Уотерс вызвал остальных членов группы на репетицию, где показал им материал для нового альбома. Новые песни Уотерса (с такими названиями, как «Бормотание и бессвязица», «Блюз в смирительной рубашке» или «Трахнутый») были посвящены теме безумия во всех его формах.

Группа гастролировала с новым материалом по Франции и Великобритании, наиболее примечателен был 20‑минутный опус Уотерса «Сияй, безумный арбуз». Зачастую единственным членом группы, появлявшимся на сцене, был вконец отупевший Дэвид Гилмор, который, как правило, просто терял сознание с гитарой в руках. Результатом был громкий вой фидбэка, который тянулся часами; затем Гилмора рвало на оборудование, происходило короткое замыкание и на этом выступление заканчивалось. Тем не менее, в сравнении с прежними турне критики расценили это как прогресс, а публика валом валила на то, что New Musical Express охарактеризовал как «вопль гнева, направленный против социальных недугов, или что–то в этом роде. Да и вообще, дьявольски громкий шум».

В 1975 году группа записала кое–что из своего нового материала, в том числе «Сияй», разбитую на две части, а также новую песню «Вот бы ты был трезв», давшую имя всему альбому. Постоянный дизайнер обложек «Флойд», сенатор от Южной Каролины Стрём Торгерсон, отмечает, что оформление альбома вызвало много споров, когда «Флойд» настояли на том, чтобы завернуть конверт в простую коричневую оберточную бумагу и присовокупить к нему стограммовую бутылочку дешевого пива.

Во время финального микширования альбома имел место один памятный эпизод: давно забытый Сид Барретт явился в студию в своем сценическом костюме 1968 года и с ведром куриных крылышек. «Привет, мужики! Звиняйте, я сегодня так опоздал… все как в старые добрые времена, а?»

К 1976 году группа оказалась под полным контролем Роджера Уотерса, которого под воздействием курятины и свиной грудинки все чаще охватывали мысли о мировом господстве. Он запланировал грандиозное турне по странам третьего мира и начал его с Борнео, где «Флойд» добились кое–какой популярности благодаря причастности к фильму «Долина», который широко использовался в качестве средства от бессонницы (главным образом автомеханиками и продавцами лекарств).

Для этого турне группа воскресила несколько своих старых хитов, а также добавила часть новых песен, многим из которых не предстояло исполняться все последующее десятилетие. Был там и Сид Барретт, поливавший цветы в саду Рика весь прошедший год. Боясь потерять место в составе, Дэвид Гилмор с самого начала отзывался о турне пренебрежительно: «Эти ебаные пигмеи не отличат свою жопу от свинарника, так что, если мы вытащим на сцену объевшегося таблеток придурка, они все равно решат, что это часть шоу. Слушай, а этот диктофон выключен?»

Обзоры в «Борнео Таймс» (14 марта 1976 года) указывают в сетлисте такие стандарты «Флойд» как «Астрология походная» и «Однажды», 21‑минутную «Вот бы ты был трезв», и новый трек, называемый «3 разных свиньи в полете». Как минимум один раз на бис исполнялась рекордная «Мать Матильда» с 27‑минутным фидбэк–соло, которое получилось, пока Гилмор спорил с местным официантом о составе виски с содовой («А я говорю, виски с СОДОВОЙ!! Нет, кокосовое молоко НЕ сгодится! Мать твою!»), а Барретт яростно сражался с упаковкой Ролэйдс.

Однако с самого начала турне возникло множество технических проблем, начиная с того факта, что «Арена Грязная Лачуга» оказалось не просто причудливым названием, выдуманным ностальгически настроенными турагентствами, а довольно метким описанием лужи грязи 10х 10 без каких–либо следов электричества на мили вокруг. Еще большие неприятности начались с осознанием того, что опыт обращения с пиротехникой у местной публики ограничивался случаем, когда тетушка Груга отправилась на пирушку и ее травяная юбка загорелась.

Во время первого концерта в Борнео Хилтон парочка шутников в зале забавлялись с новыми для себя фейерверками. Роджер Уотерс, которого это раздражало все больше и больше, остановил концерт, чтобы отчитать негодяев; те ужасно смутились и в ответ подожгли Роджеру штаны, что привело к следующей занимательной беседе на сцене:

«Блядь, у меня штаны горят! Дэйв, скорей, поссы на меня».

«Ни хуя. Гори ясным пламенем, ублюдок».

В конце концов Уотерс затушил пламя собственными плевками, а Ник Мейсон подытожил весь эпизод словами «Хорошо, что дождик пошел. Я предпочитаю басистов без корочки».

Следующее выступление на арене «Грязная Лачуга» включало длинную импровизированную акустическую версию «Осторожней с этим топором, Юникс», во время которой Роджер в порыве вдохновения гонялся за Дэйвом Гилмором вокруг лужи с настоящим топором и криками «На это теперь поссы, пидор!», а Сид Барретт, стоя в поле, где не рос даже ячмень и размахивая на ветру руками, выдал повергающую в трепет 24-часовую версию «Пугала» а-капелла.

После такого все выступления были отменены на три недели вперед, пока Стив О'Рурк отчаянно пытался отыскать шамана вуду. Остальные концерты были даны в больнице Международного Аэропорта Борнео, Барон Самеди исполнял вокальные партии на «Бери свою волшебную палочку и вали», а некий Снежок Уайт играл на гитаре. Рик Райт вспоминает:

«[Прочищает горло] хрррррррр….эээ, так вот, нам вроде как нужен был белый чувак, который мог правильно держать гитару и делать вид, будто знает, что делает. Понимаешь, эти недомерки не отличат блондина от снеговика и… эээ… кто–то говорил про снег? [прокашливается…] хрр… ну и мы решили, что одурачить этих обсосов — раз плюнуть. На последних двух концертах мы просто понаставили картонных силуэтов из фильма про гладиаторов, который крутили в кино, и проиграли в записи, как механик Ника пытается завести его машину, и… Слушай, а этот диктофон выключен?»