Сергей Прокопьев - Остров Гопников

– Местный, йоба? – радостно сипит Телик. – Вали нах отсюда. Че за фигня-то?

– Местный, но родился я и вырос в Петербурге. Понимаешь, друг? – с нажимом говорит Сергей Степычу и этим окончательно ставит гопников в тупик.

При этом Серега то многозначительно смотрит в глаза Степычу, то косится на вход из коридора в зал. Между тем на входе образуется толпа. Всем интересно посмотреть, кто это здесь настолько оборзел, что буянит на фейсконтроль. На гопницком языке правильнее было бы сказать «залупается», хотя это и не самое книжное слово, но в истории о гопниках эти представители гопноса, без сомнения, имеют право выражаться точно так же, как они это делают в реальной жизни.

Все посетители клуба лезут вперед, толкаются, не пускают друг друга. Чтобы поддержать разговор и заполнить образовавшуюся паузу, Телик снова начинает кидать предъяву:

– Слышь, ты, ты чего такой бык? Ты че, нах, э? Че ты возникаешь, а-а-а?

В толпе зевак между тем назревает конфликт. Паренек кавказского типа в белой рубашке пытается протиснуться к выходу. Его не пускают, заталкивают обратно в зал. Он падает, толкает еще кого-то. Звенит упавшая бутылка. Какая-то девица материт паренька, ее звонкий голос, перекрывая музыку, разносится по клубу.

Сергей ничего не успевает ответить Телику. В коридор с улицы твердым шагом заходит парень в фирменном адидасовском костюме. Походка у него важная, как у петуха в курятнике. На пальце – покоцанный болт, на левой руке поверх куртки золотые котлы на расстегнутом ремешке. Сразу видно – на районе центровой. С ним входят двое спортивного вида парней в одинаковых толстовках.

– Паша-Кенгурятник! – с пиететом шепчутся в толпе. – Кенгура…

Гопники вскакивают с дивана и становятся в неровную шеренгу.

– О, гребаный Степыч! – обращается к похожему на мартышку гопнику Паша-Кенгурятник, сильно налегая на первое о: – Молодец, ценю! Тормознул лохов, что расхреначили мою тачилу, нах! Дай-ка рихтану их! – Паша поворачивается к Сергею и вдруг замолкает.

«Глазам не верю» – подумал Сергей, внимательно рассматривая Пашу. Это был курносый, среднего роста парень с накачанным торсом, короткой модной стрижкой и небольшими бакенбардами на острых скулаха. Этот Паша-Кенгурятник очень напоминал друга детства Сергея – Салынцева.

– Салымяга? Ты что ли? – усмехнувшись, перебил Пашу-Кенгурятника Сергей. – Заправляешь тут всем? – съязвил он. – А помнишь, как мы с тобой одну песочницу никак поделить не могли! До драки дело доходило, мамки нас разнимали.

В толпе раздались смешки. Мало кто так решался подкалывать Пашу-Кенгурятника, но Сергей уже завелся и никак не мог остановиться:

– Скажи своим церберам, чтобы пропустили. Мы и так можем зайти, сами от себя. Что за глупости?

– Итить-колотить! Залилась моя попка слезами! – Салынцев удивленно развел руками.

Лицо у него побагровело от раздражения. Немного помедлив, он рявкнул:

– Обшмонать гастролеров, и козе под хвост!

А затем вышел из зала, бросив через губу:

– Водяры всем!

Чем и заработал аплодисменты.

Гопники бросились исполнять приказ авторитета. Согласно их шифрокоду, выражение козе под хвост означало четкую последовательность действий: залетных следовало ограбить, а затем отвести в лес и отметелить.

Двое близнецов в толстовках перекрыли выход на улицу, еще двое сдерживали толпу, выпиравшую с танцплощадки. Телик и Степыч без лишних слов вывернули карманы горе-гастролеров. Благо те не сопротивлялись. Здоровяк только скорчил недовольную гримасу, но и пальцем не пошевелил.

Кроме двух погнутых ключей, порванной десятирублевки и нескольких монет гопникам ничего не досталось. Грабителей не смутил даже факт отсутствия мобильных телефонов.

Участь гастролеров казалось предрешенной. От наказания Паши-Кенгурятника еще никто не уходил, а после наказания редко кто возвращался. Обступив гастролеров плотным кольцом, гопники поволокли их в лес.

Первые лучики солнца, прятавшегося за горизонтом, медленно прорезали туманную дымку. За одну короткую белую ночь туман успел не только опуститься на землю, но и спрятать от чужих глаз все лишнее.

Мелкий дождь хлестал не переставая. Видно метров на пятьдесят, а дальше ничего нельзя разглядеть: лес кажется городом, силуэты деревьев – остроконечными крышами домов, а поле и вовсе можно перепутать с озером.

Несмотря на дымку и туман, по трассе неслись машины, и в их потоке выделялся один огромный, наглухо тонированный джип квадратной формы – хаммер. За его рулем сидел молодой человек в черной рубашке от «Dolce & Gabbana» и джинсах «Gucci». Настолько плечистый и высокий, что даже эта машина казалась мала для него. Двумя огромными мускулистыми руками с толстыми, как щупальца осьминога, пальцами, он спокойно контролировал руль, и лишь изредка крутил круглой, словно футбольный мяч, коротко стриженой головой, осматривая окрестности или бросая осторожный взгляд на соседнее сиденье.

А рядом с исполинского роста водителем сидел худенький, невзрачный паренек в простой разноцветной футболке и камуфляжных штанах. Звали его Сергеем. Он выглядел лет на пятнадцать-шестнадцать, хотя на самом деле родился лишь на год позже здоровяка. Он постоянно крутил своей большой головой из стороны в сторону, как будто она была на шарнирах, а длинные каштановые волосы из-за порывов ветра так и норовили попасть в глаза.

– Ты знаешь, Витя, – обратился Сергей к водителю, – я рассмотрел все реальные варианты заработка в деревне, но ничего стоящего не придумал. Можно пойти на стройку класть кирпичи или устроиться грузчиком на железной дороге, но это ли нам надо? – Сергей выдержал паузу, фыркнул себе под нос и продолжил: – Твой папа недвусмысленно намекнул нам, что ждет от нас настоящих успехов. Открытия своего дела или успешной торговли хоть чем-нибудь. Иначе он отберет у тебя все!

Сергей покачал головой. Строгость Витиного отца ему не нравилась, а идея отправки Виктора в российскую провинцию на заработки казалась бредовой, хотя он и согласился составить другу компанию.

– Но чем можно торговать в деревне, чтобы еще и получить прибыль? Ну не пиратскими же копиями фильмов на болванках или порнографией? – заметил Сергей и подумал, что нужны какие-то инновации, но какие?

Когда Сергей делал расчеты или погружался в размышления, он не замечал ничего вокруг. Для него не существовало ни прохладного ветра из открытого окошка, ни тумана, ни дороги. Поскольку чистой бумаги не было, он писал на буклетах из автомобильного салона. Цифры и буквы легко умещались между абзацами с всевозможными инструкциями, рекомендациями и телефонами сервисных центров.

Но когда место на рекламных буклетах закончилось, Сергей положил ручку на приборную панель и полез в бардачок. В бардачке нашелся толстый англоязычный путеводитель по Лондону, заложенный помятым билетом на рейс Лондон – Петербург и парой фотографий.