Анатолий Шинкин - Фуфель

– Так они у тебя? – глазенки Мафуси загорелись, а руки задвигались сами собой. – И ты молчишь скрытно!? Подруга называется.

– Не суетись. Не убегут без штанов.

Мафуся торопливо переодевалась:

– От нас и в штанах не сбежишь. Но, сказать правду, мужики, без лишних украшений, лучше выглядят: сексуальнее как бы, – она засмеялась. – Да, эти черные и впрямь звери в постели отчаянные?

– Они и на вид полные граблины (Фуфлянские гоблины), хотя в кровати извиваются, как гоблины (см. граблины).

Не прошло и пяти минут, а подруги уже выходили из калитки. Сидевший на лавочке Бузик торопливо приныкнул недокуренный косячок.

– Бузька, немедленно домой и учи уроки. Бездельник ненаглядный! – Мафуся неопределенно махнула рукой. – Да смотри, фетарды не поджигай. Задолбал, скоро весь дом взорвет, – пожаловалась на ходу. – Феррорист хренов.

Кутя, торопливо шагая, сочувственно покивала:

– Жуткая, беспредельная безнравственность. Мы такими отпетыми не были.

Косой и Хрусть проехали по Гасконской (см. Три Пушкотера) и свернули на Зубаевскую, где их уже поджидал Вус, в аккуратно застегнутой драной и замызганной куфайке – считал ее талисманом и всегда одевал «на дело». Вус влез в кабину, бесцеремонно подвинув Хрустя, унюхал запах самофона и возмутился:

– Кончай, твою мать, пить! Лучших людей, Хрусть, прекрасные коллективы и замечательнейшие из начинаний сгубила пагубная страсть к алкоголю, наркотикам и женщинам нетяжелого поведения. Однозначно!

– Круто про баб загибаешь, – заржал Косой, а Хрусть, уловив издевку, ляпнул почти афоризм:

– Глупо и нахально! А рога – это не слабость мужа, это паскудство жены или переизбыток кальция в организме.

– Ну… – растерялся Косой. – Уважаю. Да, слышь, а если к Фанфунгу присобачить видак и включить порнуху. Интересно, что они там думают, когда двойной тягой?

Вус болезненно сморщился:

– Грязная мыслишка, председатель. Нельзя же настолько не уважать женщин.

Возникла неловкая пауза. Машина пылила по проселку к разъезду – обычному месту работы бригады. Темнота, разрываемая светом фар, смыкалась около задних колес и не давала ничего рассмотреть по обочинам дороги. Косой уверенно крутил баранку, а Вуса, похоже, заклинило на пьянстве:

– Пора, ребята, с выпивками завязывать. А кто не может, предлагаю ввести ФТУ для шибко (Просторечие. Вус употребил для шутки юмора) финтеллигентных.

Косой ошарашенно уставился на Вуса, и машину жутко тряхнуло.

– Хреново! На дорогу смотри! – заорал стукнувшийся о потолок кабины Хрусть и внезапно потеплевшим голосом протянул. – Фоэффициент трудового участия. Когда это было?!

Он притих, вспоминая блаженные времена, когда государство делало вид, что платит за работу, а народ, соответственно, делал вид, что работает. В целом, тогда жилось неплохо, если бы не субботники в поддержку Мира и митинги в защиту никому не нужных фегров, которые, в свою очередь, и не подозревали о существовании Фуфлянии.

– Заманчиво! А как ты себе этот ФТУ представляешь? Больничные будем выписывать или отгулы давать?

Но сбить Вуса было невозможно. Продумал человек свою мысль и решил отстаивать до конца:

– Вышел на работу пьяным – треть пая снимается в пользу других. Однозначно! Пора понять, что мы превращаемся в солидную фирму.

– Выходим на международный уровень, – снасмешничал Косой, намекая на кражу Фанфунга.

– Остроумно! – отрезал Вус. – Сбытом, кто занимается? Жены. На общественных, если можно так выразиться, началах, что порождает незаинтересованность в, грубо говоря, конечных результатах труда.

– И ведет к снижению его же производительности, – Косого просто разбирал смех, а Вуса несло:

– Платить надо за работу, а за неработу – не платить. Однозначно!

Косой и Хрусть потянулись за сигаретами. «Паскудство! Так они от меня и вовсе отделаются», – пригорюнился Хрусть. Он не обманывался на свой счет, так как, работая при кафонистах финженером, руками ничего делать не научился да еще за воротник закладывал. Задумался и Косой: «Конечно, дело стоящее. Машину, пусть чужую, я даю. Бензин, хотя ворованный, а мой, и получаю, как все. С другой стороны…»

– Перессоримся. Призывы к революции начнутся. А если не введем?

– А если не введем, – подхватил Вус. – Получится, как с фирмой, работавшей с знаменитыми ФКУ (Фуфлянские Конкретные Обязательства – ценные бумаги). Однозначно! – Вус помолчал, собираясь с мыслями, и заговорил странно глуховатым голосом:

Истории, случающиеся с государственными людьми: выпил лишку, подрался прилюдно или оказался несостоятельным в постели, подерижировал оркестром, отдыхал в Завидово, работал с документами, упал с моста, – становятся частью истории государства, – Вус по учительской привычке – слушают ли – оглянулся на товарищей и продолжил:

В эпоху ФНК (Фервоначальное Накопление Капитала), когда первый Фигурант Фуфлянии господин Фугайло не только сам воровал, но и с пониманием относился к народу, не мешая другим предаваться этому увлекательному, а порой и прибыльному занятию; когда финансовые пирамиды вскакивали и размножались по всей стране, как грибы после теплого и обильного осеннего дождичка, и множество предприимчивых ребят под обещание заоблачных процентов, суливших быстрое обогащение, или товаров, которые тогда были в дефиците, или квартир, которые в дефиците были всегда, собирали в свои карманы громадные деньги, а потом благополучно для себя исчезали в неизвестном направлении; в спальне почти обычной, слегка навороченной по февростандарту восьмикомнатной квартиры, стянул с себя влажную от пота простыню и сел в постели Фигурант Правительства Народного Доверия господин Фугайло.

В попытке разлепить глаза он помотал головой и, начиная обретать равновесие, отправился в душ выполоскать накопившуюся после вчерашней презентации неизвестно чего во рту гадость, мерзость, вязкость и сухость, и отлить по застарелой народной традиции, куда угодно, кроме унитаза (Фигурант был родом из народа, кровинка, частичка, свой, от сохи, плоть от плоти, яблоко от яблони, то еще сокровище).

Он взялся за ручку красного дерева, но остановился, услышав плеск и шум воды,

– Что за дерьмо? – удивился Фугайло. Вернулся к кровати, отыскал и надел трусы и пнул кнопку вызова охраны.

Из воздуха возник похожий на шкаф детина с портативным автоматом, оборудованным по заграничной моде крутыми прибамбасами: двумя подствольными гранатометами, глушителем, пламегасителем, отдачеулавливателем, гильзосборником и выкидным самурайским мечом.