Андрей Буторин - Вишни и скрипичный ключ

На меня произвел сомнительное впечатление вход в «апельсиновое» заведение. Очень уж напоминал он разинутый рот… Я тут же вспомнил недавнего червя из «метро», и заходить мне сразу расхотелось. Но меня уже увидели; изо «рта» раздалось зычное, но вполне дружелюбное: «Милости просим, сударь! Быстро и сильно накормим, напоим, обожмем!» Насчет последнего я, признаться, не понял, но посчитал это неточностью перевода и шагнул в распахнутую дыру входа.

И сразу, так-то и растак, убедился, что перевод оказался предельно точным – меня обжали. А попросту говоря, «рот» сомкнулся и принялся мять и буквально выжимать мою беззащитную тушку, словно тюбик с пастой. Скоро из нее какая-нибудь паста наверняка и полезла бы, не будь мой желудок (и, к счастью, кишечник) предельно пуст. Я умудрился даже в эти непростые секунды придумать разумное объяснение происходящему: из клиентов на входе выдавливают все в них накопившееся, чтобы затем они больше смогли в себя поместить – с прямой выгодой для заведения. Лишь бы подобное не повторилось на выходе, подумал я.

После процедуры «обжимания» я попал наконец-то внутрь оранжевого шара. Что ж, изнутри он выглядел вполне пристойно и даже уютно. Вместо столиков – желтые цилиндры всевозможных размеров в угоду разнокалиберной публике, коей на данный момент не наблюдалось вовсе. Вместо стульев… мохнатый грязно-белый пол, плавно переходящий в стены, а затем и в потолок (напомню, заведение – шар, точнее – сфера). Что удивительно, из стен и потолка также торчали разновеликие желтые цилиндры. Может быть, шар периодически поворачивался? Или некоторым посетителям все равно – верх то или низ? Правда, тарелки (или что у них там) будут тогда со столов падать, но это уже не мои проблемы.

Моя же проблема, похоже, расположилась в центре сферы – огромный паук в полтора моих роста и три-четыре меня в ширину. Ножек у паука было не восемь, а… – так-то и растак! – …много у него было ножек. Или ручек. Волосатых, кривеньких, цепких, с острыми коготками-сабельками вместо пальчиков. Паук мерно раскачивался в паутине, облепившей все заведение.

«Попал! – мысленно ахнул я. – Это ловушка!» Но испугался я преждевременно и вовсе даже напрасно. Паук засучил «сабленожками» и проворно спустился ко мне.

– Приветствую, сударь! – зычно проревел он.

– Добрый день, – кивнул я. – Что-то у вас посетителей не густо.

– Сам удивляюсь. Сытый голодного разве поймет? – погладил паук волосатое брюхо. – Чего изволите?

– А что вы можете предложить? – с достоинством ответил я вопросом на вопрос.

– Гм… – Паук сунул в зубастый ротик две ручки (или ножки?) и закатил восемь из шестнадцати глазок к потолку. Остальные восемь продолжали сверлить меня изучающе, я бы даже сказал оценивающе. Или сравнивающе. С кем-то или чем-то, возможно, с едой.

– Нужен анализ, – выдал резюме хозяин заведения. – Плюньте! – И он протянул ко мне лапку (так будет точнее).

Я расценил этот жест по-своему и тревожно задумался. Местной валюты у меня было немного, и отдавать ее за сомнительный «анализ» мне не хотелось. Паук увидел мое замешательство и повторил:

– Плюйте-плюйте! Я проведу анализ слюны. Совершенно бесплатно!

Я плюнул. Паук задумчиво облизал лапку и быстро сделал вывод:

– Понятно. Нужны белки-жиры-углеводы. Плюс вода.

– Можно еще чуточку этилового спирта, – добавил я.

– Яд! – замахал всеми ручками-ножками паук, отчего едва не упал, и лишь в последний момент выстрелил паутиной и закачался над полом.

– Чуть-чуть, – поднес я указательный палец к большому, оставив приличную щелку. – В приемлемых дозах – это лекарство!

Многолапый хозяин недоверчиво покачал маленькой головой, но спорить не стал и удалился к толстому цилиндру в середине «зала».

Я уселся прямо на пол возле низенького, но широкого стола и блаженно вытянул ноги.

Наверное, я ненадолго заснул, потому что паук возник перед столиком внезапно, будто свалился сверху. Впрочем, с его способностями это не исключалось.

Прямо на поверхность стола, без намеков на тарелки и миски, хозяин «Еды внутрь» плюхнул увесистый кусок вязкой бурой массы.

– Еда, – пояснил он. – Внутрь. Белки-жиры-углеводы.

– Плюс вода? – уточнил я с сомнением.

– Да. И отдельно тоже. И чуть-чуть этилового спирта. Откройте рот! – В одной лапе паук держал колбу с прозрачной жидкостью – наверно, с водой, в другой – пробирку, с такой же по виду жидкостью, но в гораздо меньшем количестве – вероятно, со спиртом. Вряд ли наоборот.

– А зачем открывать рот? – спросил я.

– Чтобы влить туда воду и спирт. Или вы предпочитаете другое отверстие?

– Я предпочитаю вливать в себя жидкости сам. И из другой посуды. Принесите кружку, стакан, что там у вас есть?

– Три? – неожиданно ехидно поинтересовался паук.

– Три чего? – я начинал злиться.

– Стакана. И шарик?

– Да что, в конце концов, происходит? – поднялся я на ноги. – Что у вас за обслуживание, так-то и растак?!

– Разве вы не хотите поиграть со мной? – подмигнул паук двенадцатью глазами. – Ваш братишка хотел! – И хозяин «апельсина» кивнул в сторону дальних столиков.

Лишь теперь я заметил лежащий между цилиндрами у стены сверток. Грязно-белый, он почти сливался с таким же по цвету полом. Я подошел ближе. Сверток формой и размерами напоминал мумию. Я нагнулся и осторожно перевернул его. Из-под толстого слоя паутины (а это была именно она) раздалось испуганное мычание.

– Что это? – повернулся я к пауку.

– Я так думаю, это ваш брат, – сказал паук. – Близнец. У вас бывают близнецы?

– У меня лично близнецов не бывает, – с сарказмом ответил я.

– Я имел в виду ваш уважаемый биологический вид, – оскалил мелкие, но очень острые зубки паук. – Но раз лично у вас близнецов нет, значит, это ваш двойник. Или клон. У вас бывают клоны?

– Тьфу ты, – сплюнул я, начиная закипать. – Так-то и растак! Прекратите балаган! Я – сотрудник полиции Солнечной системы. Капитан Мурзиков. – И сунул под нос многоручке жетон.

Паук благоговейно закатил все шестнадцать глазок, вскинул не менее двадцати ручек и замолчал. А вот мумия, напротив, замычала еще активней и стала энергично раскачиваться.

– Освободите-ка ему рот! – прикрикнул я на хозяина лавочки. – И глаза.

Паук ловко замахал лапками-сабельками по голове мумии. Я зажмурился:

– Осторожней! Не зарежьте его!

– Не извольте беспокоиться, сударь! Все будет в лучшем виде.

И впрямь, когда я поднял веки, мумия таращилась на меня сквозь прорезь в коконе огромными карими глазами, обрамленными длинными, густыми ресницами, а через другую прорезь алели пухленькие надутые губки.

– Так-то и растак! – рухнул я на ближайший цилиндр задницей. – Кто это?!