Александр Гусаров - Смех сквозь слёзы. Литературные пародии

За овсами вниз катится солнце
Из-за тына в дорогу светя,
По-ребячьи ушами в оконце
Шевелю я, отца веселя.

Хорошо у родного порога
Замечать, как ложатся теня
И, похоже, стареет немного,
Засыпая в растениях тля.

Птичьи песни звучат надо мною
Все сильнее, все тоньше, звеня.
Зашагаю тропинкой кривою
Себя быстрой походкой гоня.

На дворе с губ попросится слово,
И не капли душой не кривя,
Будет слушать и плакать корова,
Своей юной душою ревя.

Посмотрю-ка на даль за дровами.
У поленницы сяду, грустя,
Выйдет дед с не своими губами —
Пожилою ногою хрустя.

И как старца по сути немого,
Повзрослевшие ноги несли,
Так у сына до боли родного
Молодые усы проросли.

Стало к вечеру смеркаться.
В доме стихло. Как на грех
Кошка села умываться,
Пробуждая бабкин смех.

Ветер знаний дул за полем,
Не проехать, не пройти.
Сорок лет дед не был в школе
Все не мог её найти.

Говорила вслух старуха,
Что виной всему вино,
И шепнула мне на ухо:
Погляди-ка, внук, в окно.

За окном скулила вьюга,
Как сто тысяч разных бед,
Керосинка шла угрюмо,
Семенил за нею дед.

Я присел у глыбы из гранита,
С грустью что-то начал вспоминать:
Как мне Пушкин был запанибрата,
Как друг другу были мы под стать.
Выйдем в высший свет мы с ним бывало,
Я прочту какой-нибудь стишок,
Он воскликнет: – Браво, Вова!
Браво!
Без оваций, – я скажу, – Сашок.
Мы бродили часто с ним на пару,
Близкие, как с грядки огурцы,
И косился лишь Дантес коварный,
Когда нам кричали: – Молодцы!
Время то, конечно, не вернётся,
Но тебе скажу, курчавый человек,
Что куда оно ни повернётся —
Я с тобой не пропаду вовек.

Мне приснилась баба, не мужик
Полная, веселая как люстра.
За ночь к свету сильно я привык
Не пойму, как мог потом проснуться.

Да, такой был ласковый бабец
Мы с ней оттопырились безбожно.
Как же звали бабу, наконец,
Ну, никак не вспомню – это позже.

Вот сидит и думает мужик
Мумрышки от этого по коже:
«Ну к кому же я тогда привык?
Позабыть её совсем негоже».

Тут звучит над миром женский крик
Громче поэтического стона,
Чтобы с бабой встретился мужик —
Мол, куда мы друг без друга оба?
Так нашлись они – мужик и баба….

Еду в лодке ловкий, тонкий.
На корме горит свеча,
А в руках ребенок звонкий
Извивается крича.
Я и сам его, жалея,
Испускаю жуткий крик.
Я, мне кажется, вспотею,
Мертвеца увидев лик.
И невольно страшно стало
Мне топить богатыря,
И душа ворчит устало,
Что связался с этим зря.
Не забуду дни лихие,
На себя вдруг разозлюсь:
Чем стихи писать такие,
Лучше сам я – утоплюсь.

Лет сорок пять пахать
Могу без остановки,
И ночью отдыхать
Мне кажется неловко.
Я в магазин втеку
И попрошу светло
Свой килограмм песку,
Проверю, – полкило!
Иду! Сижу! Стучу!
Из дня шагаю в год.
Я скоро поскачу,
И перелезу вброд.
О, скорость не поднять,
Не завязать нечем,
Меня нельзя послать:
Надолго, насовсем.

Язык, как каждая метла
всегда навроде помела,
ведь чистота она важна
пускай, вначале не видна.
С ним применялась все века
молитва тоже иногда
особенно когда беда —
мели молитву с языка.
А если выросли рога,
тут хрена явная вина
страдала лучше бы спина,
а хрен болел бы у врага.
Опять же примени язык
и раны быстро залижи
от боли сильно не визжи,
а издавай звериный рык.
Природа нам язык дала
для целей разных – навсегда,
но больше всё же для труда,
по сути, вместо помела.

Вот рука опять на холод злится,
Всё грустит, как зиму пережить,
Ей бы надо как-то порезвиться
Нет, прилипла, под плечом висит.

Тут еще щека к губе пристыла,
Без спиртного замерзает на ходу,
Даже вьюга на неё провыла:
– Где с утра спиртное я найду?

Да, заметно меньше стало лета,
Как-то шли, нога с рукой к пруду
Смотрят, удочка лежит с полметра,
И щека валяется на льду.

Органы мои совсем застыли,
Проходя по холоду гурьбой
И то место очень говорливо,
Что чуть сзади следует за мной.

Бросаю яблоко от скуки,
Гляжу в окно. «Кричи, кричи»… —
Я сладко потираю руки,
Услышав возглас чей-то: «Ох!»
Какие радостные звуки —
Попал кому-то между ног.
И воздух лезет на колени,
Взбирается, как старый кот
Пошли на приступ окон тени,
Одна залезла прямо в рот.
Я вспоминаю о забытом,
Съедая свой деликатес,
Беру шиповника поллитру
Бреду под вечер в темный лес.
Мне там привидится былое —
Как роза бегала в ночи
Я прочитаю вслух такое,…
Что филин закричит: «Молчи!».