Мария Данилова - Заклинательница крови

– Привет, Солэнклэр, – надменно поздоровалась она со мной.

Я попыталась подняться, но это далось мне с трудом. Ко мне на помощь подоспели девчонки, которые со мной пришли. Бросая в ее сторону осуждающие взгляды, кто-то даже назвал ее бешеной курицей, но она на этот выпад внимания не обратила. В общем, девчонки помогли мне не заорать от дикой боли, когда я поднималась.

– Что с тобой? – Спросила я.

– Ничего, – радостно улыбнулась она. – Передавай привет Блэкторну, хорошо?

– Да ты свихнулась? – Нахмурилась тут же я.

– Это я свихнулась? Это ты виснешь на моем парне, Солэнклэр, не я!

– Я? Висну? На ТВОЕМ парне? Да я тебя умоляю!

– Послушай, Солэнклэр, я предупреждаю тебя по-хорошему: еще раз приблизишься к нему хоть на метр, я тебя обстригу. Ты меня хорошо поняла?

Я расплылась в широченной улыбке.

– Сейчас считается? – Спросила я.

Джорджи резко обернулась и увидела Блэкторна. По правде говоря, злым он был, словно на него только что ведро с помоями вылили. Да еще откуда-то у него появилась эта царапина на лице. Довольно свежая. Хм, интересно, кто это его так приложил? Умираю от любопытства – кто-нибудь заснял этот момент на камеру?

– Бастьян! – Заулыбалась сразу же она, попытавшись обнять его. Честное слово – тошнотворное зрелище. – Как я рада тебя видеть!

– Ты что, не поняла? – Огрызнулся на нее Блэкторн, одернув ее руки. – Я сказал – все! Больше никаких встреч! Ты мне надоела!

– Бастьян! – Воскликнула Джорджи, заливаясь краской.

– Отвали уже от меня! – Еще раз прикрикнул Блэкторн и решительно обошел нас всех.

Я медленно подошла к Джорджи, которая растерянно смотрела вслед Басу.

– И еще одно: – пока на нас с Джорджи никто не смотрел, все провожали взглядом Блэкторна (ну еще бы! Теперь сплетня на месяц!), тихо обратилась к ней я. – Если хоть еще один раз попытаешься на меня наехать, наезжать будет нечем.

Джорджи только хотела что-то сказать мне в ответ, предположительно что-то колкое, судя по выражению на ее лице, как я невзначай поправила ее блузку, подарив ей тот же разряд тока, что и Блэкторну ранее. Она сначала зависла, а потом отскочила от меня как ошпаренная. Я же спокойно развернулась и отправилась за едой.

Как же все это теперь бессмысленно. Подумаешь, Блэкторн? Да кому он вообще нужен, кроме Джорджи? Она еще та пустоголовая дура! Почему, ну почему вся академия полагает, что у нас с этим неандертальцем что-то есть? Да ни в жизни! Ни за что на свете! Даже если он останется последним человеком на земле – кроме меня, естественно – тогда я просто застрелюсь и дело с концом.

В общем, я пошла все-таки за едой и мельком глянула на мой бывший столик. Этот жалобный взгляд, копна рыжих волос и ужасно дохлое тельце. Его можно было узнать где и когда угодно. Но какого черта Оли приперся сюда? Ах да, я же его раскрыла, теперь ему можно не притворяться, что здесь опасно. Не важно! Я ни в жизни больше не буду с этим дураком общаться.

Когда мы рассаживались с девчонками за столиком, я заметила на себе внимательный взгляд. Да, я могла бы его проигнорировать, но с другой стороны – разве я что-то теряла? Сколько сегодня желающих меня разглядывать. Пару секунд мы смотрели друг на друга, а потом, словно договорившись, он поднялся с места и отправился к выходу, я же последовала за ним следом. Зачем? Почему? Где-то на задворках моего сознания эти вопросы и маячили. Но подчинялась я почему-то своим совсем, похоже, свихнувшимся инстинктам.

Шли мы не так чтобы долго. Он замер уже у лестниц, там сейчас никто не ходил, потому что занятия еще не начались, а лестница вела только к классам. Я подошла к нему и встала у противоположной стены напротив него. Еще несколько минут мы молча смотрели друг другу в глаза.

– Привет, Вилу, – грустно приветствовал меня он.

– Привет, Грэй, – примерно тем же тоном поприветствовала его я.

Еще несколько минут тишины, я позволила – зачем только? – его как следует разглядеть. Он был очень симпатичным. Острые черты лица, карие глаза, густые каштановые волосы, которые за время каникул заметно отросли. Мне нравились его глаза, его губы, его руки, все, что он делал. До тех самых пор, пока он не решил, что я мешаю ему в достижении его цели и не попытался меня убить.

– Ты пострадала, – вдруг произнес Грэй.

– Да нет, нормально. Просто не ожидала, что эта корова будет меня толкать.

– Я не о Джорджи, – спокойно мотнул головой Грэй.

Мне он казался сейчас таким усталым и измотанным, каким я его никогда не видела. Всегда расслаблен и спокоен. Но не сейчас.

– Хочешь знать, какое злодеяние я еще сотворила? – Спросила я.

Грэй оттолкнулся от стены и медленно стал подходить ко мне. Естественно, я разволновалась! Еще бы! Он же хотел моей смерти! Его шаги усталые, размеренные, немного ленивые. Он оказывается рядом со мной и медленно, даже слишком, сначала опускает взгляд вниз, а затем берется за мою водолазку и задирает ее до уровня груди. Мой живот и ребра все в синяках, я знаю. Но почему я его не останавливаю? Почему стою и позволяю ему это делать?

Грэй внимательно разглядывает мои раны, затем кладет свою руку мне на ребра и слегка надавливает. Я вскрикнула от испуга и легкой боли, а его ладонь внезапно стала такой горячей. Я испугалась сильнее и попыталась отойти, но Грэй прижал меня к стене своим телом.

Я упиралась в него руками, пытаясь вырваться и убежать, но он только крепче взялся за мои раны. Я вцепилась в его плечи когтями, но внезапно ощутила нечто неожиданное и замерла. Некоторое время он продолжал держать свои горячие руки у меня на ребрах, а затем, когда мое напряжение достигло своего максимума, я издала какой-то странный вздох дрожащим голосом и обмякла в его руках.

Несколько минут я переводила дыхание и приходила в себя. Затем я немного отстранилась и посмотрела на свой живот. Ни единого синяка не осталось. Я потрогала свои раны на всякий случай – нет, ничего не болит. Почему? Я заглянула ему в глаза.

– Зачем ты так со мной, Грэй? – В сердцах и с горечью спросила я.

– Мне очень жаль, – с такой тоской выдохнул он.

Я хотела еще что-то спросить, но он лишь развернулся и ушел. Я даже не успела что-то сказать ему вслед. Почему? Он просто ушел. Зачем он залечил мои раны? Я же… я же не… мы даже не общались, он хотел моей смерти. Да что все это значит?

Больше ничего не болело.

Оставшуюся часть дня я лежала на кровати у себя в комнате и приходила в себя. Я ничего не понимаю. Зачем Грэй это сделал? Он же желал мне смерти, я уверена, что он не мог передумать так просто. Тогда почему? Это было очень болезненно. Потому что, когда я уезжала на каникулы, я решила раз и навсегда: он для меня закончился в тот момент, когда пытался меня убить.