Леонид Лиходеев - Голубиное слово

— Мечтаю стать преобразователем природы!

А кем именно? Агрономом? Гидростроителем? Врачом? Парикмахером?

— Не столь важно! Сказано — преобразователем!

— А меня, например, сызмальства в творцы тянет. Очень мне желательно стать творцом. Творить, стало быть, то да се...

— Но и творцы делятся на подразделения! Архитектор — творец, писатель — творец, плотник — творец...

— Не имеет значения. Валяй кулём, потом разберем.

Вот чего наделали безответственные ангелы-хранители легкомыслия.

А жизнь, между прочим, подробна. Она, конечно, представляет собою поприще для сплошной романтики, но ведь и конфликтов в ней тоже будь здоров сколько. И конфликты эти не так уж кинематографичны, как их стараются подать неискушенным голубям ангелы и серафимы. Жизнь нельзя строить «вообще», так сказать, огулом. Она строится и «в частности». Она состоит из вполне конкретных случаев. Какой-то веселый пессимист сказал, что жизнь прекрасна в каждом отдельном случае и ужасна в каждом отдельном случае. Вообще-то она прекрасная штука, но в частности может не разобраться и дать пинка. Не потому ли, что нас много, а она одна. Она может даже наплевать на отдельную личность, Но если отдельная личность вздумает наплевать на нее, жизнь этого даже не заметит. Тут явно неравные условия. И это нужно усвоить и относиться к жизни с уважением.

Конечно, все мечты сбываются, и молодым везде у нас дорога, но при этом необходимо уяснить две вещи: во-первых, сбываются мечты, а не вздорные капризы, а во-вторых, по дороге нужно идти, или, говоря научным языком, топать ножками.

И пока ангелы-серафимы воркуют свое голубиное слово, я хочу сказать без всяких обиняков:

— Милые голуби! Романтика — это только название прекрасной жизни. А сама прекрасная жизнь достигается при помощи сугубо индивидуальных стремлений. И если эти стремления несерьезны, ничего, кроме названия, вы не получите. Это мама вам простит, потому что она мама. И, может быть, комсомольский комитет вам простит. А жизнь вам ни простит, ни не простит. Ей не перед кем отчитываться. Вас у нее много-много. И у нее работы до черта. Вот как обстоят дела, милые голуби. И никакие заклинания здесь ни при чем.

Писателем становится не тот, у кого есть красивая авторучка, а тот, кто может работать и некрасивым карандашом. Врачом становится не тот, кто может заставить себя не бояться морга, а тот, для которого морг — лаборатория, чтобы лечить живых. Агрономом становится не тот, кому до зарезу нужен диплом, а тот, для кого земля и все сущее на ней — поэма...

И тогда никакой черт, существующий для конфликтов, не остановит вашего колеса. Более того, вы будете скучать без этого черта и гнать в шею ангелов. Потому что, если все так легко и просто, как повествуют ангелы, — стоит ли вообще кипятиться и махать руками!

Вот какая получается романтика.

Но о романтике — в другой раз...