Аркадий Васильев - Понедельник - день тяжелый | Вопросов больше нет (сборник)

— Позвольте от всей души, от всего расширенного сердца. Одним словом, поздравляю.

В кабинет влетела счетовод, комсомолка Зина Часова, и с порога прощебетала:

— Вы, наверное, не поедете. Но на всякий случай сообщаю — завтра коллективная прогулка по реке до Остапова. Лодки забронированы. Будут два баяна. Сбор у лодочной станции. Водки брать не разрешается. Будет в буфете — по двести граммов на человека, то есть на мужчину. Все!

Стряпков всплеснул руками:

— Товарищ Часова, почему вы врываетесь без стука? А если мы заняты? И вообще, что у вас за вид?

Зина удивленно посмотрела на него и, ничего не сказав, хлопнула дверью.

— Возмутительно, Яков Михайлович. Придется приструнить.

— А тут многие распустились. Брат Петр в последний приезд говорил, что либерализм для администратора противопоказан. Тут, знаете, порядки надо наводить и наводить. Но ничего. Выправим.

Стряпков, взглянув на часы, радостно воскликнул:

— Батюшки-светы! Да ведь сегодня суббота! Вы домой, Яков Михайлович?

— Что вы! Посижу, подумаю. А вы уже уходите?

— Если я вам нужен, я с удовольствием. Я даже могу домой к вам вечером…

— А это мысль! Приходите. Одну минуточку! Я надеюсь на вашу скромность. До получения официального документа мне бы не хотелось, чтобы это сообщение широко популяризировалось.

— За кого вы меня принимаете? Я ведь только вам. Лично. Кстати, Яков Михаилович, почему бы вам но поехать завтра на прогулку? Увидите ваших подчиненных, так сказать, в естественном виде. Вам, как руководителю, это полезно.

— Подумаю… Сейчас я пас отпускаю и жду вечером.

И Яков Михайлович Каблуков остался один.

Первые пять минут власти! Их, наверное, переживают по-разному. Одни ведут себя просто: «Ну, назначили! Ну и что? Будем работать!» Другие слегка теряются, даже стесняются, пытаются оправдываться: «Уговорили, ей-богу, уговорили!» Третьи сразу перестают улыбаться и понимать шутки, четвертые звонят знакомым, справляются о здоровье и между прочим сообщают: «Я так устаю на своей новой работе, просто ужас». Пятые… одним словом, у всех по-разному проходит первый сладостный миг обладания руководящей должностью.

Не обходится и без недоразумений. Один товарищ за первые три минуты отдал три приказания — снять у предшественника на квартире телефон, запретить ему вызывать машину, вызвать ревизоров для тщательной проверки предыдущей деятельности. Все это едва не кончилось инфарктом миокарда у вновь назначенного, потому что через две минуты он узнал, что его предшественник назначен на еще более высокий пост.

А потом начинается медовый месяц: пересмотр штатного расписания, реконструкция аппарата, ремонт кабинета, перебивка мебели, — боже ты мой, сколько приятных забот и хлопот!

Яков Михайлович Каблуков первые пять минут уделил размышлениям.

«Вот жил я обыкновенно. Читал всякие входящие: «Просим отпустить без наряда партию стаканов». Сочинял разные исходящие: «Стаканы без наряда по себестоимости не отпускаем. Рекомендуем обратиться в торговую сеть непосредственно». Последнее слово желательно подчеркнуть. А подписывал исходящие не я. Подписывал Бушуев, а потом Соловьева. А почему я не мог? Почему? А потому, что я был не на первой роли. Теперь подписывать буду я сам. Буду вносить коррективы и подписывать. У меня теперь право первой подписи. Первой! Могу наносить резолюции: «Тов. Кашкину — для сведения и руководства». Или: «Тов. Каш-кину — для неуклонного руководства». «Неуклонного» подчеркнуть.

Могу сказать Рыбиной: «Пригласите ко мне весь аппарат!» Некоторые допускают вольности: «Свистать всех наверх!» Это неприлично, несолидно. Вот именно — несолидно.

Все соберутся. Будут выжидательно смотреть, гадать: зачем позвал? Можно слегка побарабанить пальцами по столу:

«Я пригласил вас, товарищи, для того, чтобы…»

И все будут слушать, хотя вчера еще могли не слушать.

Будут высказываться: «Как правильно отметил товарищ Каблуков…» Пусть говорят, подводить итоги буду я. Это теперь мое право. Я выслушал вас, товарищи. Ряд ораторов внесли ценные предложения… Особенно мне хочется отметить выступление… Но… Все, что будет сказано после «но», — будет сказано мной.

Что делать с Соловьевой? Оставить заместителем? Ни в коем случае. Это равносильно установке мины замедленного действия — раньше или позже, но взорвется. А куда ж ее? Да при чем тут я! Пусть о ней думают в исполкоме. Я же не виноват, что она не оправдала надежд…

Кого взять в заместители? Кошкина? Хитер. Петрова из планового отдела? Себе на уме. Стряпкова? Уж очень глуп. Впрочем, это как раз неплохо. Зачем мне умный заместитель?

Хорошо бы Соскова с гончарного завода. Исполнителен. А в общем торопиться не будем…»

Каблуков вздохнул: «Боже ты мой! Сколько тяжелых забот!»

И с суровым лицом мученика пошел домой.

Вечер семейного отдыха во Дворце культуры горпромсовета был в полном разгаре.

Надо признать, что отдыхать в Краюхе сейчас научились. Несколько лет назад главенствующей формой отдыха была лекция «Роль личности в истории», сопровождаемая показом биографических эпохальных фильмов одного и того же режиссера.

Теперь, слава богу, это скучное время позади и краюхинцы развлекаются разнообразнее.

Дворец культуры горпромсовета расположен в парке, на берегу Сети. За вход в парк платить не надо.

В парке много бесплатных удовольствий. Можно, например, получить безвозмездно консультацию у адвоката Петра Ивановича Короткова. Когда-то Петр Иванович был прокурором, выступал в роли государственного обвинителя. В адвокаты он перешел не столько из сострадания к подзащитным, сколько в силу сложившихся обстоятельств. Петр Иванович любил повторять:

— Если я умел обвинять, то уж защищать как-нибудь сумею, хотя обвинять было не то чтобы легче, а как-то общедоступнее.

Сейчас Петр Иванович яростный общественник. Четыре раза в неделю он после рабочего дня в коллегии защитников приходит в парк для бесплатной консультации трудящихся. К сожалению, киоск с вывеской «Юридические советы» стоит у самого входа, и Петра Ивановича чаще беспокоят не по существу, задают вопросы, имеющие к юриспруденции весьма отдаленное отношение: «Где торгуют квасом?». «Что сегодня в кино?», «Как найти администратора?»

Несколько дней назад дирекция Дворца культуры и парка, обеспокоенная малым спросом на юридическую консультацию, поставила вопрос о передаче киоска под «Пиво — воды».

Разгорелось яростная дискуссия. Петр Иванович, позабыв о своем нынешнем положении, даже повысил голос:

— Не позволю! У населения есть прямая потребность н юридической консультации и именно в парке. Молодые люди., желающие вступить в брак, могут прийти? Могут! Пенсионеры? Тоже могут!