Юрий Прокопенко - Встреча с пришельцем (сборник)

— И что же вы тут нашли подозрительного? — остановил поток красноречия посетителя Несмачный.

— А то подозрительно, что этого Сидора Сидоровича я никогда в глаза не видел. А когда поинтересовался, то пришел к выводу, что никакого Растягая вообще не существует. Его придумали. Придумали, чтобы в протоколах собраний критика всегда была конкретной. Так что поинтересуйтесь этой мифической личностью…

Ответив еще на несколько вопросов Несмачного, Скребун поднялся, поставил стул на место и, сняв плащ с вешалки, слегка поклонился:

— Благодарю за приятную беседу.

Не успел он прикрыть за собой дверь, как в комнату вошел невысокий мужчина в кожаной, низко надвинутой на лоб шляпе. Его серое пальто доставало полами чуть ли не до пола.

Несмачного словно током пронзило.

Да, потерпевшие не преувеличивали. Свинцовые глаза мужчины действительно парализовали, будто сковывали всего.

Несмачный готовился к этой встрече, но не представлял, что даже дотянуться до кнопки звонка, вмонтированной под верхним ящиком письменного стола, будет не так-то просто: руку как гипсом стянуло?

Но он все-таки дотянулся!

В кабинет вместе с лейтенантом Бойчуком вбежали пять милиционеров. Они окружили мужчину в сером пальто. Он опустил глаза и произнес:

— Я чувствовал, что сегодня это произойдет…

«И совсем у него не скрипучий голос, как утверждают потерпевшие, — отметил Несмачный. — Низкий, немного хрипловатый. Обыкновенный, земной…»

Через несколько часов, допрашивая «инопланетянина», Несмачный удивился: «И откуда я это взял — парализующий взгляд! Глаза как глаза. Разве что удивительная способность смотреть на собеседника не моргая. Но металлический блеск сразу же исчезает, как только «инопланетянин» перестает гневаться. Вот сейчас, например, он рассказывает о своих юношеских годах, и глаза его не холодные, а теплые…»

Как и все смолоду, Валерий Харитонович Халабуда мечтал стать знаменитым. Его учитель в школе циркового искусства Геннадий Петрович Страшинский предсказывал ему славу выдающегося гипнотизера. Как-то парню удалось загипнотизировать даже самого учителя. И тот был в восторге.

Халабуда дважды получал дипломы победителя да республиканских смотрах коллективов эстрадно-циркового искусства. Но случилось несчастье. Он случайно оказался на арене цирка во время тренировки воздушных акробатов, и один из них упал на него. Акробат отделался легким испугом, а Халабуда долго пролежал в больнице. В конце концов выкарабкался, но в цирк больше не вернулся. Поступил в техникум, затем окончил вечернее отделение института, работал в конструкторском бюро. Увлекся наукой. Увлечения менялись, иногда переплетаясь: математика, физика, химия, бионика, кибернетика, геронтология… Написал несколько научных статей. Но их не опубликовали.

А двенадцать лет тому назад сделал открытие: теоретически доказал существование в клетках человека микрочастичек — ерехромизмов. Количество этих частичек, по утверждению Халабуды, и определяет продолжительность жизни человека. Те, у кого ерехромизмов больше, — долгожители. И наоборот, те, кто по стечению генетических обстоятельств обделены ими, что бы ни делали и как бы себя ни ограничивали, до преклонного возраста не дотянут…

Халабуда говорил медленно, взвешивая каждое слово, будто знал, что его записывают на магнитофон.

— Но куда я ни заходил с этим своим открытием, на меня смотрели как на сумасшедшего. Успокаивали, советовали больше бывать на свежем воздухе и вовремя ложиться спать. Если бы вы знали, сколько времени я убил на эти хождения! Времени, которое я мог бы потратить на новые научные поиски и открытия. Я люто возненавидел этих расхитителей нашего времени! И эта ненависть заставила меня активно действовать. Я решил материализовать свое научное открытие и сделать его орудием мести. Вы скажете, что месть — это антигуманно. А гуманно издеваться над человеком, лишать его самого драгоценного в жизни — времени? Если у кого-нибудь часы снимут, или шапку сорвут, или же деньги украдут, вы бьете тревогу, уголовные дела заводите! И сурово наказываете тех, кто посягает на социалистическую или личную собственность граждан. А время?! Разве так уж много времени отведено человеку, чтобы с такой легкостью его разбазаривать! Может, какой-нибудь чиновник, который заставил ученого просидеть под дверью своего кабинета несколько лишних часов, лишил человечество гениального открытия? Да бог с ними, с открытиями! Вообще время человека — разве это не самое его большое богатство? Как умирающий цепляется за каждую минуту своей жизни! А мы позволяем отнимать у нас не только минуты — часы, которые, как известно, складываются в дни, месяцы, годы. Разве это справедливо? Когда-нибудь человечество будет жестоко карать за такой подлый грабеж. Но никакое наказание, каким бы суровым оно ни было, не в состоянии компенсировать убытки, причиненные человеку. Украденные деньги можно вернуть, а время?.. И вот я и решил создать аппарат, при помощи которого можно отнимать у такого грабителя его собственные ерехромизмы, консервировать их, а потом со временем возвращать пострадавшим. Отнимать, как вы знаете, я уже начал. Не было сил дальше терпеть такое безобразие. Все эти отобранные ерехромизмы сохраняются у меня в специальном вакуумном резервуаре… А вот что касается возвращения их потерпевшим… Этот второй этап моей программы еще немного недоработан. Как раз на днях я собирался испытать новый, тоже мною сконструированный аппарат. Внешне он почти такой же, как предыдущий.

Халабуда достал из кармана и нежно погладил металлическую коробку с резиновой трубкой и стальным браслетом на конце.

— Я считаю, этот аппарат уже хорошо себя зарекомендовал. А вы какого мнения? — спросил он. — Одно то, что наказанные на глазах старели, свидетельствует об эффективности моего прибора. Разве не так?

— Мы исследовали большинство этих, как вы говорите, наказанных, — сказал Несмачный. — И эксперты пришли к выводу, что внешние признаки старения могли появиться от сильного стресса — чувства страха, который нагоняла на людей эта ваша процедура.

— Ничего не смыслят ваши эксперты! — воскликнул Халабуда, и его глаза вспыхнули стальным блеском. — Я надеюсь, вы проведете следствие так, что правда восторжествует. А для этого потребуются компетентные эксперты…

— Хорошо, — кивнул Несмачный. — Будут компетентные! А разговор с вами продолжим завтра…

Лейтенант Бойчук, присутствовавший при допросе Халабуды, сидел сбоку молча и листал какие-то бумаги. Когда Халабуду вывели, заметил:

— Это он правильно сказал про экспертов. С них надо начинать.