Дмитрий Минаев - Поэты «Искры». Том 2

Там в дни оны «депутаты»
Проживали годы в час,
Революцью создавая
И волнуясь из-за масс!

А теперь сидят там чинно
Буржуа и пьют лафит,
И пред входом полицейский
Ходит мрачен и сердит…

Diable m’emporte! [153]Гулять я вышел
От Concorde [154]и вдоль «аркад».
Что ж? — едва ль не в каждой арке
Полицейские стоят!

Sacrebleu! До Tour Saint-Jacques [155]я
Прошагал всю Риволи —
И клянусь вам, полисмены
Непрерывной цепью шли!

Sacristie! К Пале-Роялю
Выхожу я: тут и там
Полицейские повсюду —
Посредине, по углам!

Cent milles diables! [156]Иду я дальше:
Rue Saint-Marc, quartier Bréda [157]
Охраняет равномерно
Полицейская орда!

Ventre-saint-gris! Вот на бульвары
Занесла меня судьба.
Что же? — вижу полисменов
Я у каждого столба!

Кто сей толстый, Базунова
Запрудивший магазин?

Это он явился снова,
Нигилизма ярый сын!

Что ж, воздержанный начальством,
Стал ли нынче он смирней?

Нет, увы, с былым нахальством
Всё шипит, шипит, как змей!

Что ж, великого Каткова,
Заслужившего хвалу,
Он…

Отделывает снова,
Изрыгнув Москве хулу!

Что ж, исполнен прежней блажи,
Отвергает дерзко он
Даже?..

Ну, ему все «даже» —
Бред, сумбур, мечтанья, сон!

Что ж, ужель опять скандалы
Он пускает, как пускал?

(махнув рукой)
Что тут! все как есть журналы
Поголовно обругал!

Что ж, ужель опять «мальчишки»
В нем найдут себе притон?

Да уж в этой первой книжке
Им хвалы слагает он!

Что ж, ужель раздастся снова
Возмутительный «Свисток»?

Да, сей бич всего святого
В надлежащий выйдет срок!

(с ужасом)
О, бежим от Базунова:
Нас враждебный гонит рок!

Эка
Толщина-то, толщина!

Да… а кто ж, как не Громека,
Разрешению вина?
В прошлой «хронике» я смело
Стал начальству объяснять,
Что теперь пора приспела
Нигилистам волю дать.

(язвительно)
Ну, почтеннейший мой, смею
Объяснить вам, на свою
Написали вы на шею
Эту мудрую статью!
Вот уж с ними солидарность
Вы иметь бы не должны:
Посмотрите, в благодарность
Что вам пишут «свистуны».
(Показывает ему какую-то статью.)

Что? невежда я и школьник?!
(Громовым голосом.)
Ну так слушай, Невский град:
«Современник» есть крамольник!
Нигилизм — ужасный яд!

(Краевскому)
А меня на «почве» милой
Оскандалили!

(меланхолически)
Грущу…

Ну, да я сберуся с силой:
Купно с Федором отмщу
Иль Косицу напущу!

Сей журнал — исчадье мрака!
В нем хозяин — сатана!

Так, друзья мои; однако
Толщина-то, толщина!

Ах я грешник окаянный!
Я себя в восторге чистом
До сегодняшнего полдня
Называл матерьялистом.

Был я к Бюхнеру привязан,
Покоряясь общей моде,
И читал его девицам
В запрещенном переводе.

Наводил на дам московских
Больше, чем все черти, страха,
Проповедуя идеи
Молешотта, Фейербаха!

Но ко мне внезапно в душу
Благодать сошла господня:
Мне Юркевич многоумный
Свет ее открыл сегодня.

Доказал он мне — о небо,
Я предвидеть это мог ли! —
Психологии незнанье
В обожаемом мной Бокле!

Горько плачь, несчастный Бюхнер,
Достодолжную острастку
Обещает дать тебе он,
Сняв с твоей системы маску!

Для девиц и дам московских
Ты не будешь страшной тенью,
Не привьешься гнойной язвой
К молодому поколенью!

Вот тебе пример: навеки
Я прощаюся с тобою,
Породнил меня Юркевич
С философией иною;

Почитать я буду старших,
Полон к ним благоговенья,
И в великий пост намерен
Справить ровно два говенья!

«Велика и обильна родная земля» —
Мы читали из школьных тетрадок;
«Но порядка в ней нет» — прибавлялось; теперь
Положительно есть и порядок.

Не угодно ль взглянуть — поразительный вид:
Вот народ в шестьдесят миллионов,
Что в любви и примерном согласьи живет
Под эгидою мудрых законов.

Всем известно, на праве основан закон…
Как бы здесь мне хотелося здраво
Бросить взгляд на идею, значенье и цель
Высоко мною чтимого права.

Изъяснил бы весьма юридически я,
Что спасительна порка для вора,
Как толкуют Капустин, Чичерин Борис
И юристов немецкая свора.

Но боюсь от предмета отвлечься… К тому ж
И «причин независящих» бездной
Руководствуюсь я… Так не лучше ль опять
Возвратиться к отчизне любезной?

Мы сказали, порядок у нас и во всем
Равновесие сил разнородных:
В низших классах наивная честность, зато
Есть лукавство рабов в просвещенных.

Все сословья концерт у нас общий дают;
Что за звуки! разлив их так ровен,
Так приятно согласен! В гармонии нам
Уступают Моцарт и Бетговен!..