Array Коллектив авторов - Актуальные проблемы Европы №2 / 2018

Как видим, социальная база праворадикальных партий и движений достаточно разнородна, однако эти слои объединяет одно: неприязнь к «старым» партиям, проводимой им политике, неприятие глобализации и массовой миграции. Таким образом, современный праворадикальный популизм – это «восстание против элит» той части общества, которая воспринимает новый складывающийся миропорядок и неолиберальную политику правительств как угрозу своему благополучию. Однако при этом положение праворадикального популизма в партийно-политической системе своей страны, их стратегия и тактика могут сильно различаться, в чем можно убедиться на конкретных примерах.

Австрийская партия свободы (Freiheitliche Partei Österreichs) стала наследницей Союза независимых (Verband der Unabhängigen), политической организации, созданной после Второй мировой войны и объединившей бывших нацистов, в том числе и членов СС. Причем создание подобного рода организации было бы невозможно без поддержки Социал-демократической партии Австрии, которая рассчитывала на то, что новая организация сможет «откусить» часть электората у правоцентристской Австрийской народной партии. И хотя новая партия регулярно на выборах проходила в парламент, стабильно занимая третье место (от 6 до 11%), а в начале 1980-х годов даже участвовала в правительственной коалиции с социал-демократами, ее позиции в партийно-политической системе страны были в целом недостаточно сильны, чтобы поколебать монополию на власть Социал-демократической партии Австрии (Sozialdemokratische Partei Österreichs) и Австрийской народной партии (Österreichische Volkspartei).

Ситуация стала кардинально меняться с 1986 г., когда партию возглавил Йорг Хайдер, чья харизма и лидерские качества, по мнению большинства исследователей, способствовали стремительному росту популярности националистов. Не отрицая в целом этот тезис, нужно в то же время отметить ряд качественных изменений в программных установках Австрийской партии свободы, которые в конечном счете и стали залогом ее успеха.

Если для Союза независимых и ранней Австрийской партии свободы был характерен великогерманский национализм (признание немцев и австрийцев одним народом), то при Хайдере и его последователях партия стала всë больше выступать с позиций австрийского патриотизма. Сам Хайдер был, пожалуй, одним из первых праворадикальных политиков в Старом Cвете, сумевшим уловить «дух времени» и нащупать темы, которые в недалеком будущем станут визитной карточкой всех праворадикальных популистских партий: острая критика политической элиты, евроскептицизм, антииммигрантская риторика вкупе с апелляцией к социальным проблемам.

Время от времени председатель партии делал провокационные высказывания о Второй мировой войне: в 1995 г., выступая в парламенте, он назвал нацистские концентрационные лагеря «исправительными» (Straflager), а на встрече в Крумпендорфе с ветеранами Второй мировой, среди которых были и военнослужащие войск СС, обратился к ним как к «людям с характером, которые остались верны своим идеалам»[Tóth, 2015, S. 63]. Тем не менее курс на обновление Австрийской партии свободы и превращение ее из организации бывших нацистов в третью «народную партию» был очевиден.

В 2000 г. на пике популярности Австрийской партии свободы удалось второй раз в своей истории войти в правительство, заключив соглашение с Австрийской народной партией, что вызвало международный скандал. Выход Й. Хайдера из партии в 2005 г. из-за разногласий с соратниками и создание им новой организации Альянс за будущее Австрии (Bündnis Zukunft Österreich) на время ослабили национал-популистский лагерь. Однако после его гибели в автокатастрофе в 2008 г. и избрания на пост председателя партии Хайнца-Кристиана Штрахе партия вновь смогла укрепить свои позиции.

Курс на обновление продолжился. В 2011 г. Штрахе вместе с Филиппом Девинтером («Фламандский интерес») и немецким борцом против строительства мечетей Рене Штаткевицем даже совершил поездку в Израиль, где встретился с ортодоксальными поселенцами, которых европейские популисты рассматривают как потенциальных союзников в борьбе с исламистами [Tóth, 2015, S. 63]. По результатам прошедших 15 октября 2017 г. парламентских выборов партия набрала 27,4% и в настоящее время ведет переговоры с Австрийской народной партией о создании правительственной коалиции. 18 декабря 2017 г. была сформирована правительственная коалиция, в которой АПС получила шесть министерских постов.

Если Австрийской партии свободы достаточно быстро удалось занять прочное место на крайне правом фланге политической системы и даже дважды побывать в правительстве, то история Национального фронта развивалась гораздо более драматично и сложно. Основанной в 1974 г. бывшим участником войны в Алжире Жан-Мари Ле Пеном партии пришлось с самого начала столкнуться с серьезной обструкцией как со стороны общественности, так и политического истеблишмента. В отличие от Австрии, где националисты уже изначально располагали существенной электоральной базой и могли играть на противоречиях между двумя крупными партиями, обвинения в правом экстремизме, фашизме и наследии режима Виши фактически сделали Национальный фронт маргинальной группировкой. О том, какое отторжение партия вызывала у обычных граждан, можно судить хотя бы по тому факту, что Ле Пен, юрист по образованию, долгое время не могла устроиться в адвокатское бюро, поскольку никто не хотел иметь дело с дочерью основателя профашистской партии.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Цит. по: Krastev I. Pourquoi tout a changé // L’Obs. – P., 2017. – 15–21 juin, N 2745. – Р. 92.

Цит. по: Krastev I. Pourquoi tout a changé // L’Obs. – P., 2017. – 15–21 juin, N 2745. – Р. 92.

Поскольку ни в специальной литературе, ни в СМИ до сих пор нет единого обозначения вышеуказанных партий (во Франции их называют правы ми радикалами, в Германии – правыми популистами), то мы решили использовать термин «праворадикальный популизм» как обобщающий. Именно он в полной мере выражает сущность всех трех политических партий. – Прим. авт.