Вожди и заговорщики

15 декабря, накануне съезда, большинство Политбюро послало смутьянам ультиматум: принять за основу резолюцию Москов-

ской организации, членам руководства не выступать на съезде друг против друга, отмежеваться от наиболее резких выступлений членов ленинградской организации Саркиса и Сафарова, восстановить в правах сторонников большинства Политбюро, исключенных из ленинградской делегации перед съездом. Принятие этих требований означало бы полную капитуляцию Зиновьева и Каменева. Они отвергли этот «компромисс», что позволило Сталину обвинить их в отказе от сохранения единства.

Решающее столкновение между большинством Политбюро и «новой оппозицией» Зиновьева и Каменева произошло на XIV съезде партии 18-31 декабря 1925 года. Вдокладе Сталин изложил господствующую точку зрения: «Мы должны приложить все силы к тому, чтобы сделать нашу страну страной экономически самостоятельной, независимой, базирующейся на внутреннем рын-кеБ» 124Это - залог движения к социализму. Зиновьев не против этого движения. Суть разногласий в другом: «Бесспорно, и всем ходом нашего хозяйственного развития доказано, что мы действительно строим социализм в нашей стране. Мы спорим лишь о том, можно ли окончательно построить социализме в одной стране, и притом не в такой стране, как Америка, а в нашей, крестьянс-кой» 125. Каменев, конкретизируя суть разногласий, говорил, что Бухарин и Сталин видят «главную опасность в том, что есть политика срыва НЭПа, а мы утверждаем, что опасность в приукрашивании НЭПа» 126.

Стороны требовали друг от друга покаяться в прошлых ошибках (в том числе и тех, которые «ошибающиеся» признали), обильно цитировали Ленина. Крупская корила Бухарина за лозунг «обогащайтесь», который был «обращен к тому слою, с которым мы боролись во время революции» 127. Бухарин привычно напомнил о поведении Зиновьева и Каменева в 1917 году, обвинял «новую оппозицию» в нелояльности к ЦК, его сторонник М. Рютин дополнил список обвинением в создании фракции. Через три года оба испытают тяжесть таких же обвинений на себе. Апока Каменев грустно прокомментировал эти «уколы»: «Ну что же, шкуры у нас дубленые» 128.

Крупская, с ужасом наблюдая избиение людей, которые многие годы были для них с Лениным друзьями, призывала большинство к компромиссу с меньшинством. Разногласия неизбежны, ведь «большинство товарищей работает в очень разных условиях и разных областях работы, и поэтому они видят действительность с

несколько разных точек зрения» 129. Всего-то. Но если дать возможность этим разногласиям нарастать, то о монолитной партии придется забыть. Но пока Сталин тоже демонстрирует склонность к компромиссу. Еще не известно, чья в итоге возьмет. Так что пока он провозглашает: «Мы за единство, мы против отсечения» 130.

Главная опасность выступлений «новой оппозиции»- возможность оглашения страшной тайны: Сталин, Зиновьев и Каменев тоже создали свою фракцию. Но прямо сказать об этом пока решился только Лашевич, да и то намеками, шутливо упомянув «тройку», «семерку» и «туз» 131. Имелись в виду не карты из «Пиковой дамы», а фракционные органы большинства Политбюро. Ла-шевича резко оборвали. Члены фракции большинства вымарали ответы Лашевичу о «тройке» и «семерке» из стенограммы, чтобы никто не догадался, что Сталин и Бухарин тоже действуют с помощью фракционных методов. Позднее Зиновьев и Каменев будут прямо говорить об этом, но партийная масса уже привыкнет, что оппозиции верить нельзя.

Каменев и Зиновьев не договаривали, потому что видели шанс перетянуть Сталина на свою сторону. Но эта надежда таяла на глазах. Каменев говорил: «Ятов. Сталина упрекал в ряде совещаний, я повторяю это перед съездом: ты вряд ли согласен с этой линией, но ты ее прикрываешь, и в этом твоя ошибка, как руководителя партииБ Теперь я вижу, товарищи, что тов. Сталин целиком попал в плен этой неправильной политической линии ( смех) , творцом и подлинным представителем которой является тов. Бухарин». Но дело не просто в Сталине, а в системе аппаратного руководства: «Мы против того, чтобы создавать теорию «вождя», мы против того, чтобы делать «вождя». Мы против того, чтобы секретариат фактически объединяя и политику, и организацию, стоял над политическим органом. Мы за то, чтобы внутри наша верхушка была организована таким образом, чтобы было действительно полновластное Политбюро, объединяющее всех политиков нашей партии, и вместе с тем, чтобы был подчиненный ему технически выполняющий его постановления секретариат бЯ неоднократно говорил группе товарищей - ленинцев, я повторяю это на съезде: я пришел к убеждению, что тов. Сталин не может выполнить роли объединителя большевистского штабаБ Эту часть своей речи я начал словами: мы против теории единоличия, мы против того, чтобы создавать вождя! Этими словами я кончаю речь свою» 132. Зал негодовал. «Раскрыли карты!» - кричали с мест. Делегаты стоя ап-

лодировали Сталину, подвергшемуся нападению «новой оппозиции». Сведя все к персональному вопросу Сталина, Каменев подтвердил утверждение своих противников о личном характере недовольства оппозиционеров. Так, Петровский говорил на съезде: «Сначала были личные расхождения, а дальше началась уже несогласованная работа, а потом искание позиций, которые можно было бы подвести под эти расхождения и разногласия» 133.

Споры уже ничего не решали - позиции делегатов были известны заранее - ленинградская оппозиция плюс Каменев и Крупская, с одной стороны, все остальные делегаты, подобранные аппаратно,- с другой. ИТроцкий, не сказавший ни слова.

Съезд осудил два уклона: «состоящий в недооценке дифференциации в деревне, не видящей опасностей, связанных с ростом кулачества», и другой - затушевывающий «борьбу за середнякаБ как основной организационной форме движения деревни к соци-ализму» 134. С ним нужно было бороться особенно упорно, ибо второй уклон грозил «возвратом к политике раскулачивания». Через четыре года уклонистами станут сами противники раскулачивания.

Но когда делегаты стали требовать отстранения Каменева и Зиновьева со всех постов, против выступил один из лидеров большинства, Томский.

Томский(Ефремов) Михаил Павлович(1880-1936). Из семьи рабочих. С1904 года - большевик. В 1917 году возглавил Московский совет профсоюзов. В 1919-1934 годах - член ЦКРКП(б). В 1918- 1929 годах с небольшим перерывом (1921-1922) - председатель ВЦСПС. В 1922-1930 годах - член Политбюро. В целом поддерживал основные мероприятия коммунистов, ущемлявшие социальные и политические интересы рабочего класса. Во время «профсоюзной дискуссии» выступил против расширения полномочий органов рабочего самоуправления, с другой стороны, в ведомственных интересах возражал против слишком быстрого роста интенсивности труда, «лоббировал» повышение зарплаты рабочим, введение мер социальной защиты трудящихся.