Вожди и заговорщики

совещанию наркомземов Зиновьев назвал манифестом кулацкой партии. Он даже пытался опубликовать об этом статью, но нарком земледелия А.П. Смирнов не позволил этого сделать: «Калинин тоже, насчет того, что кулак в Америке богат, а у нас какой-де кулак, у нас он бедный. Это все вдохновляется Кондратьевым» 76.

Понятно, что после перемены курса лидер «крестьянофилов» оказался в опале. После увольнения Кондратьева с поста директора Конъюнктурного института Наркомфина в 1928 году началось его личное сближение с Сухановым и Громаном. Постепенно Кондратьев понял, что за Громаном стоит какая-то организация, и Громан понял то же самое о Кондратьеве.

До этого момента в показаниях Кондратьева нет ничего невероятного. За обоими теоретиками стоял круг близких по взглядам людей. Тут бы с точки зрения тенденции следствия и начать свидетельствовать о Союзном бюро ЦКРСДРП, его подрывных действиях, стремлении к интервенции и т. д. Но Кондратьев не желает говорить то, чего не знает: «Но я никогда ни от Громана, ни от Суханова не слышал, что во главе организации стоит оформившееся Союзное бюро ЦКменьшевиковБ Яне помню, чтобы указывал Громану и Суханову, что наша организация называется ТКП» 77. Ничего кроме правдыБ

Кондратьев признает, что в центральную группу (ЦК) ТКП входили также Юровский и Макаров. ЦКдано в скобках. Хотите называть лидеров группы ЦК - ну называйте. Хотите называть консультации Кондратьева, Громана и Суханова блоком- называйте. Тем более что в разговорах «употребляется даже самый этот термин» 78.

Планы ТКП Кондратьев излагает как сценарий вероятного развития событий, которыми оппозиция может воспользоваться, но которые не собирается провоцировать. Участники обеих организаций высказывались за демократическую республику и экономическую программу НЭПа. Но, вопреки интересам следствия, Кондратьев добавляет: «Должен, однако, сказать, что платформа как меньшевистской организации, так и ТКП была далеко не закончена выработкой и потому по ряду вопросов не существовало единства взглядов как в одной, так и в другой организации». Кондратьев подчеркивает: «ЦКТКП не имел никаких непосредственных связей с интервентамиБ Совместных специальных организационных действий по подготовке общего восстания организации не предпринимали» 79. Даже Громан, согласившийся полностью

«разоружиться» перед следствием, все таки подчеркивал разногласия между организациями блока: «О слиянии организаций не может быть и речи, в виду явного различия политических программ» 80. По утверждению Громана, в 1928 году был создан только информационный центр (то есть люди делились друг с другом информацией). Более того, весной 1929 года представители Промпартии не явились на встречу, контакты с ними были потеряны.

Не получался блок сплоченных вредительских организаций. Аклубы оппозиционных политиков вырисовывались вполне рельефно. Но в случае социального кризиса из таких клубов быстро формируются партии. Если не за 48 часов, как утверждал Суханов, то за неделю. Ав случае кризиса власти массы знают, кого поддерживать, и такие партии становятся массовыми движениями. «Теневые правительства» выходят из подполья и начинают претендовать на власть. Вфеврале 1917 года оппозиционные политики, известные интеллигенции, подхватили падавшую власть.

Громан утверждает, что обсуждался вопрос о создании временного правительства из представителей СБ и ТКП, возможно с привлечением Промпартии и правой оппозиции ВКП(б). Думали ли Громан, Суханов и Кондратьев о создании «временного правительства»? Базаров рассказывал, что как-то в конце 1929- начале 1930 года у Суханова «кто-то из присутствующих, возможно Громан, заявил, что в стране, в ВКП(б) нет никаких организующих сил, на которые можно было бы опереться. В ответ на это Суханов, шутя, заметил: «Как нет таких сил? Даже из числа присутствующих здесь лиц можно указать таких, какие могли бы быть министрами. Вот, например, Базаров мог бы быть министром иностранных делБ Одновременно Суханов и других присутствующих характеризовал как способных занять министерские посты» 81. Обмена мнениями после «шутки» Суханова не было, но позднее Кондратьев сообщил Громану, что его хотелось бы видеть в будущем правительстве. Тема «теневого кабинета» обсуждалась в шутку, но обдумывалась всерьез.

Была ли у людей, которых посадили на скамью подсудимых, реальная возможность взять управление страной на себя в случае крушения большевистской диктатуры? А. Л. Литвин отрицает наличие у этих людей политического опыта: «Окаком политическом опыте обвиняемых в данном конкретном случае приходится говорить, если Суханов, Гринцер, Громан и другие поверили следователям, говорили под их диктовку явные несуразности, а потом

удивлялись, как же их обманули» 82. Здесь явно смешивается политический опыт и опыт подследственного, что не одно и то же. Как подследственные, меньшевики пытались спасти себе жизнь. В этом была своя логика - коммунистическая диктатура могла рухнуть в любой момент. Меньшевики не верили, что она продержится долго. Покаяния на процессе не были непреодолимым препятствием для возвращения в политическую жизнь. Это подтвердил опыт Восточной Европы, где выжившие в коммунистических застенках люди становились партийными и государственными лидерами в 50- 80-е годы. Важно было пережить этот трагический период. И здесь следователи не обманули подследственных - смертные приговоры вынесены не были.

Думаю, не побывав в тюрьме, нельзя обвинять людей, которые не справились со следственным прессингом, в недостатке «политического опыта». Политический опыт заключается в знаниях иного рода. Напомню, что Громан занимался планированием развития народного хозяйства еще во Временном правительстве.

Кондратьев, видный эсер, товарищ министра земледелия в 1917 году, не был выслан из СССР по просьбе Наркомфина, остро нуждавшегося в его знаниях. Очевидно, такие люди могли справиться с управлением экономикой России не хуже большевиков. Тем более что у каждого была своя команда и связи с коллегами в провинции. Громан показывал: «Постепенно для меня и Суханова выяснилось, что кондратьевская группировка представляет собой весьма разветвленную организацию, с базой в органах Наркомзе-ма, а частью и Наркомфина, как в центре, так и на местах, с охватом всех видов кооперацииБ» 83«Разветвленная» сеть могла быть основана не на формальных связях, а на личном авторитете лидеров. Нужно ли формально считать себя членом подпольной организации, чтобы в случае революционного развития событий агитировать за того, кого уважаешь, и выполнять его указания?

Однако куда делись документы меньшевиков? По признаниям обвиняемых их было совсем немного. Тиражи листовок ограничивались десятками. Внутренние документы также были немногочисленны. И. Рубин признался, что отдал чемодан со своими бумагами директору Института Маркса и Энгельса Д. Рязанову.