Самвел Аветисян - Работник

– Это тебе! Для начала! – смеясь, громко оповестил друг, ставя на стол зелёную стеклянную бутылку, одновременно срывая с неё крышку. – А где компот!? Стакан пустой дай! 2 на кости и 2 люля с собой заверни, остальное на стол! – громко продолжал командовать он, шмыгая между слов.

Бледно жёлтая жидкость из бутылки, быстро наполняла стакан, превращаясь в пену и шапкой укрывала его. Друг, протянув наполненный стакан, нашему изнемогающему герою, быстрым движением, достал из кармана согнутые напополам купюры синих банкнот и кинул их, в сторону нашего тянущегося за стаканом героя.

– Это тебе, это… снова тебе! – громко и весело, поднимая стакан с компотом, продолжал говорить улыбающийся друг.

Отобедав, друзья выходили курить на крыльцо, без верхней одежды.

– Дверь не закрывайте, ребят! – кричал, несущий перед собой, тяжёлый, прозрачный пакет, восточный мужчина. Поставив пакет на столик, он подошёл к ним и тихо произнёс – Одна тысяча двести пятьдесят, пожалуйста…

Кряхтя, и прикуривая, друг, достал из того же кармана тысячу рублей и протянув её повару, тоже тихо, парадируя его, сказал: – остальное с него – и большим пальцем указал, на нашего поглаживающего живот героя.

Наш сытый и от того довольный герой, достал из кармана только что полученные им деньги и вытащив пятисот рублёвую купюру, шлепком вложил её в руку, серьёзно смотрящего на него, восточного мужчины, закончив движение рукопожатием и добавил: – Это вам за скорость! Спасибо, было очень вкусно!

– Ещё будет! – Выбрасывая на половину выкуренную сигарету, воскликнул друг, стремительно направившись к столику за пакетом и курткой… – Поехали, нужно до конца рабочего дня успеть доехать! Печать, с собой, доверенность – взял… Поехали, поехали!

Солнечный свет, сзади, сопровождал машину, на протяжении всего пути. За стеклом двери, проносились оттаивающие поля и ещё голые деревья, стоящие вдоль дороги. Внутри, очень громко играла музыка, друзья, на перебой, подпевали слова известных песен.

Подъезжая к городу, заприметив синий знак, машина сбросила скорость, звук магнитолы плавно убавлялся. В этот момент, наш разомлевший герой, услышал ещё одну знакомую мелодию, которую доносил его телефон.

– Алё! Ну что там, написала?

– Да я уже пятый раз тебе звоню, ты где? Тут, в общем, я зашла написать, то что ты сказал, а у вас в диалоге, от него сообщение: – в пятницу не получается, приезжай 21-го, это тоже пятница к 14.00.

– А, ну отлично… ну ты же ничего не ответила, правда?

– Ну нет, вот я и хотела, спросить, что писать-то? А дозвониться не могу…

– Да ладно, ничего не отвечай. Мы тут уехали, нас в командировку отправили, завтра вернёмся. Денег немного, ПОДКИНУЛИ, кстати! – нарочито громко и с улыбкой говорил, наш удивлённый стечению обстоятельств герой.

Двадцать первого марта две тысячи восьмого года.

– Ну вот, готово, вроде. Тут теперь у Вас, всё по годам расставлено, тут договора, по наименованию контрагентов, вот тут стоят папки с копиями уставной документации, здесь транспортные накладные… – уверенно произносил, наш довольный собой герой. – Я это… отпроситься сегодня хотел, после обеда можно я уеду?

– Конечно можно, закончил же, только тут это… в общем, нормально ты себя показал, работы не боишься, и сын тебя нахваливает вроде как… Помощник нашему юристу нужен, там у него есть несколько дел, он не справляется, мы, кстати, может совсем его уволим, скоро. Ну короче, поднатаскаться тебе надо, ты ж молодой ещё у нас. Ну по деньгам, не знаю, сколько тебе сынок мой отслюнявил, на той неделе?

– Пять тысяч…

– А, ну вот, нормально… ты сейчас типа на испытательном побудешь пару месяцев, я уже сам тебе по пятёрке закрывать буду, чтоб в карман к собственному сыну не лезть, ну а там, если тебя наш юрист утвердит, глядишь оформим чин по чину… Ало! Да! Да, конечно, сейчас я только выйду из архива.

Дверь с громким звуком хлопнула, вновь оглушив металлическим звуком, нашего задумавшегося героя.

Через минуту, с очередным громким хлопком железной двери, забежал друг.

– Здорова! Ну что, батя сказал отвезти тебя куда пожелаешь! Куда поедем? Может сначала пообедаем? – как всегда бодро восклицал он.

– Ну мне на тот берег надо, далеко, в общем, ты меня до остановки добрось, а там я на автобусе сам доберусь… – промямлил наш от неожиданности смущённый герой.

– Я понял, двигаем в столовку, а потом куда скажешь! На ту сторону, так на ту сторону! – похлопывая по плечу и улыбаясь, друг, заботливо выводил в коридор, нашего ищущего глазами куртку героя.

Когда, после небольшой пробки, они всё же заехали на мост, по которому с грохотом катился гудящий поезд, наш, устремивший свой взгляд на недостроенный неподалёку мост, герой, вдруг резко и с серьёзным выражением лица, спросил, прибавляющего громкость магнитолы друга:

– А ты мне что, из своих, денег дал, на той неделе?

– Ну да! Мы с батей так договорились, что пока он не определится с тобой, платить тебе буду я! Ну а теперь, он вроде как понял, что можно тебя к коллективу подтягивать! – не мешкая, как будто давно ждал этого вопроса, перекрикивал проносящийся поезд и музыку, вцепившийся взглядом впереди идущую машину, друг.

Проезжая по уже знакомому району, обогнув единственное в городе кольцо, проехав автовокзал, с которого, всё детство, наш давно не стригшийся герой, уезжал в деревню, свернув, с широкополосной, почти пустой дороги, друзья добрались до места. Оказалось, что они прибыли на территорию, где находился таксопарк, а прямо возле офисного здания располагалась автомойка.

– Во, нормально! Заеду помоюсь! Ты долго? Могу тебя подождать! – направляясь к кофейному аппарату, громко говорил друг.

– Да не надо меня ждать, не знаю я сколько здесь пробуду… – говорил себе под нос, наш вновь смущённый герой, копаясь и набирая номер в телефоне.

– Алё! Я на месте, куда тут заходить!? – спросил он более бодро в трубку.

– Я пока тут! Если что наберу! – донеслось со стороны мойки.

Наш решительный герой, взявшись за округлую, белую, пластиковую ручку, открыл бесшумную, остеклённую, пластиковую, входную дверь, двухэтажного, всего в кондиционерах здания. Зайдя внутрь, посетил туалет, в который упёрся перед лестницей, ведущей на второй этаж. Расстегнув куртку, вытирая мокрые и скользкие от кокосового кремового мыла руки, бумажным полотенцем, он вдруг почуял явный запах собственного пота, исходящий от его новой серой водолазки. Смахивая грязный след, от порога машины, с правой штанины чёрных брюк, заметил, что его зимние, утром почищенные с чёрным кремом, ботинки, были серого, от налипшей пыли, цвета, а кое где, к ним прилепилась металлическая стружка.

Наш цыкнувший герой, решительно закрыв дверь туалета на шпингалет, снял ботинок и начал намывать его. Измазав ладонь, чёрным, жирным кремом для обуви, наш продолжающий цыкать герой, отрывал бумажные полотенца и чистил ими, сначала ботинок, а потом и руку. Когда дело дошло, до чистки второго ботинка, наш мокрый, в том числе и от пота, герой, услышал звук быстро спускающихся по лестнице шагов, а потом кто-то резку упёрся в дверь и дёргая ручку произнёс: