Артур Дойл - Убийца, мой приятель (сборник)

Проконсул усмехнулся:

– Клянусь крестом святой Елены, вы не осмелились бы говорить так с кем-нибудь из моих предшественников-язычников! Это было бы вашим концом. Одно то, что вы могли решиться предстать передо мной и так много говорить, всегда будет служить доказательством нашего милостивого правления. Но я хочу побеседовать с вами относительно вашей просьбы. Вы сами прекрасно знаете, что эта страна никогда не была единым царством, здесь всегда существовало множество племён и предводителей, которые воевали друг с другом. Неужели вы желаете вернуть всё это?

– То было в злые времена язычества, во времена друидов и дубовых рощ, теперь мы все одной крови и связаны общим Евангелием мира.

Римский наместник с сомнением покачал головой.

– Если бы весь мир думал так, тогда жилось бы спокойнее, – сказал он. – Но более вероятно, что это благое учение мира мало поможет вам, когда вы столкнётесь лицом к лицу со служителями бога войны. Что можете вы предпринять против татуированных жителей севера?

– Твоя светлость знает, что многие из храбрейших легионеров британской крови. Это будет нашей защитой.

– А дисциплина, а умение отдавать приказания, знакомство с военным делом? Всего этого вам недостаёт. Вы слишком долго опирались на римский костыль.

– Время будет трудное, но когда мы перешагнём через него – Британия возродится.

– Нет, она окажется под другим, более суровым игом, – сказал римлянин. – Пираты уже носятся у восточных берегов; если бы римляне не отогнали саксонцев, те бы уже завтра высадились на берег с мечами и факелами. Я вижу день, когда Британия действительно будет единой, но это произойдёт лишь потому, что вы и ваши близкие либо умрёте, либо спасётесь бегством в западные горы. Всё будет переплавлено воедино, и если из плавильной печи выйдет лучший Альбион, то это будет после долгих лет мучительной борьбы, и ни вы, ни ваш народ не примете в этом участия.

Регнус, высокий кельт, улыбнулся, пожав широкими плечами.

– С помощью Божьей и наших собственных рук мы надеемся на лучший исход, – сказал он. – Дайте нам возможность – и мы снесём удар.

– Ты говоришь как человек, которому нечего терять, – сказал проконсул, грустно качая головой. – Я вижу эту громадную страну с фруктовыми садами и рощами, с красивыми виллами и городами, обнесёнными стеной, с мостами и дорогами, и всё это – дело Рима. Но эти триста лет мирной жизни пройдут как сон, и от них не останется и следа. Но я хочу, чтобы вы знали: ваше желание будет исполнено. Как раз сегодня я получил приказ увести легионы.

Три британца переглянулись в неописуемом изумлении, их первым порывом была дикая радость, но вслед за ней пришло сомнение.

– Действительно, это удивительные новости, – задумчиво сказал Кельтик. – Когда уйдут легионы, твоя светлость, кого ты оставишь для нашей защиты?

– Все легионы уйдут, – сказал наместник. – Вы, конечно, обрадуетесь, услыхав, что по истечении месяца здесь не останется ни одного римского солдата и ни одного римлянина. Все они без различия пола, возраста и рода занятий последуют за мной.

По лицам британцев пробежала тень, и впервые заговорил Карадок – серьёзный и глубокомысленный человек:

– Это слишком поспешно, твоя светлость. То, что ты говорил относительно пиратов, к сожалению, верно. Из моей виллы на южном берегу близ форта Андерида я не далее как на прошлой неделе видел около восьмидесяти галер и хорошо знаю, что они набросятся на нас, как вороны на убитого быка. До истечения нескольких лет мы не можем остаться без вашей поддержки.

Проконсул пожал плечами.

– Теперь это уж ваше дело, – сказал он. – Вы получили то, что требовали. Риму пришло время заботиться только о себе.

Последняя радость сбежала с лиц британцев. Перед ними живо встало ужасное будущее, и при одной мысли о нём у них сжималось сердце.

– На рыночной площади носятся слухи, будто варвары проникли в брешь в адриановой стене, – сказал Кельтик. – Кто же теперь остановит их дальнейшее движение?

– Вы и ваши товарищи, – ответил римлянин.

Ещё яснее вырисовалось будущее, и ужас отразился на лицах депутатов.

– Но, твоя светлость, если легионы покинут нас, то в течение месяца придут дикие скотты в Эборакум и северяне на Темзу; мы можем укрыться под вашей защитой, а через несколько лет нам будет уже легче справиться, но не сейчас, твоя светлость, не сейчас!

– Умолкните! Сколько лет вы кричите нам в уши и подстрекаете народ. Теперь вы получили всё, чего хотели. Что же ещё вам нужно? Через месяц вы будете так же свободны, как ваши предки, прежде чем Цезарь ступил на ваш берег.

– Ради бога, твоя светлость, забудь слова наши! Это дело плохо обдумано. Мы пошлём в Рим, мы сами сейчас же направимся туда, мы падём к ногам императора, встанем на колени перед сенатом и вымолим оставить легионы.

Римский наместник встал и сделал знак, что аудиенция окончена.

– Можете делать, как сочтёте нужным, – сказал он. – Я с моими людьми ухожу в Италию.

Всё случилось, как он и предсказал. Прежде чем весна уступила лету, полки спустились по Аврелиевой дороге и направились к лигурийским переходам. Все дороги в Галлии были запружены колясками и телегами, перевозившими британских и римских беглецов по этому трудному пути в далёкие страны. Прежде чем наступило следующее лето, Кельтик погиб: с него заживо содрали кожу морские разбойники и прибили к дверям церкви близ Кестора. Регнуса тоже не стало: его привязали к дереву и убили стрелой при разгроме Иски раскрашенные люди. Один Карадок остался в живых, но что это была за жизнь! Он стал рабом у краснолицего каледонийца Эльды, а его жена – наложницей у дикого предводителя западной Кимры – Мордреда.

От разрушенных стен на севере до Вектиса на юге прекрасная страна британцев покрылась кровью, пеплом и развалинами. Затем, после многих лет, она возродилась краше прежнего, но, как и предсказал римлянин, ни британцы, ни потомки одной с ними крови не получили в наследство того, что когда-то было их собственностью.

Офицер авиации Стэгнейт должен был чувствовать себя счастливым. Он прошёл через всю войну без единой царапины; у него была отличная репутация, и к тому же он служил в одном из самых героических родов войск. Лишь недавно ему исполнилось тридцать, и впереди его ожидала блестящая карьера. И главное, рядом шла прекрасная Мэри Мак-Лин, и она обещала пройти с ним рука об руку всю жизнь. Что ещё нужно молодому человеку? И всё же на сердце у него было тяжело.

Он никак не мог объяснить этого и пытался найти причину. Вверху было голубое небо, перед ним – лазурное море, вокруг раскинулся прекрасный парк, где гуляли и развлекались люди. И главное, на него снизу вверх вопросительно смотрело прелестное лицо. Почему же он никак не может отвлечься – ведь кругом всё так весело? Снова и снова он делал усилие над собой, но это не обмануло интуиции любящей женщины.