Шарлотта Бронте - Джейн Эйр (адаптированный пересказ)

– А теперь, мадемуазель, я прочту вам стихи!

– Нет, пока довольно, дорогая. Ты говорила, что твоя мама ушла на небеса, с кем же ты тогда жила?

– Меня приютили мадам Фредерик и ее муж. Они заботились обо мне, но они мне всё-таки не родня, к тому же они были бедные. Я недолго жила у них. Вскоре приехал мистер Рочестер и предложил поехать с ним в Англию. Я его давно знаю, он очень добрый, и я согласилась. Только он меня обманул, привез меня сюда, а сам уехал.

После завтрака мы с Адель удалились в библиотеку, и приступили к нашим занятиям. Ученица оказалась довольно послушной, хотя и рассеянной девочкой. Она совершенно не была приучена к дисциплине и регулярным занятиям, поэтому я решила не загружать её поначалу. К тому же наступил полдень, и я позволила Адель вернуться к няне. Сама же надумала сделать несколько набросков, которые могли пригодится мне на следующем занятии. Когда я поднималась наверх за папкой и карандашами, меня окликнула миссис Фэйрфакс:

– Полагаю, ваши утренние занятия закончились? Я бы хотела, если вы не против, показать вам дом.

– С удовольствием, – ответила я.

Старушка водила меня по комнатам этаж за этажом, пока мы не добрались до чердака.

– В каком порядке вы содержите все комнаты, миссис Фэйрфакс! – воскликнула я. – Ни пылинки, ни чехлов! Если бы не сырость, можно было бы подумать, что все они жилые.

– Дело в том, мисс Эйр, что мистер Рочестер раздражается, если видит зачехленную мебель, поэтому я должна быть всегда во всеоружии, хотя он и редко нас навещает.

– Разве мистер Рочестер такой требовательный?

– Нет, не скажу, но вкусы и привычки у него как у настоящего аристократа, и все в доме должно делаться так, как он пожелает.

– А вам он нравится? Его любят в округе?

– Безусловно. Эта семья всегда была очень уважаема. Кроме того, они очень богаты.

– Я не имела в виду его богатство, сам-то он вызывает симпатию, как человек?

– У меня нет причин не любить его.

– А какой у него характер?

– О, это безупречный человек. Правда, не без странностей. Много путешествует, многое повидал. Наверное, умен. Должна сказать, что он со мной мало разговаривал.

– А почему – со странностями?

– Да не знаю, право, – ничего такого особенного, но когда беседуешь с ним, не поймешь, шутит он или серьезно говорит. А так он очень хороший хозяин.

Наконец мы добрались до чердака.

– Хотите взглянуть на вид окрестности с крыши?

Я последовала за ней по узенькой лесенке на чердак. По пожарной лестнице и через открытый люк мы выбралась на крышу. Наклонившись, я посмотрела вниз, и парк развернулся передо мной, как огромная карта. В этом пейзаже не было ничего необычайного, но он был прекрасен.

Налюбовавшись, мы отправились в обратный путь. Миссис Фэйрфакс на минуту задержалась, чтобы запереть люк, а я стала спускаться. Затем остановилась в длинном коридоре, который проходил через весь третий этаж, отделяя комнаты фасада от комнат, находившихся в глубине дома. Этот сумрачный коридор напомнил мне сказочный замок Синей Бороды.

Я снова пошла по коридору, как вдруг услышала странный звук, напоминающий приглушенный сухой смех. Я остановилась в недоумении. Смех на мгновение умолк, затем прозвучал гораздо громче и оборвался на высокой ноте.

– Миссис Фэйрфакс! – крикнула я, услышав, что она спускается по лестнице. – Вы слышали этот смех? Что это?

– Наверное, кто-нибудь из горничных, – ответила она. – Может быть, Грэйс Пул.

– Но вы слышали? – опять спросила я.

– Да, совершенно ясно. Я часто слышу ее смех. Она шьет в одной из этих комнат. Иногда с нею бывает и Ли, они шумят и болтают.

Смех повторился.

– Грэйс! – крикнула миссис Фэйрфакс.

Говоря по совести, я не ждала, что Грэйс ответит еще более страшным хохотом. Мне стало жутко. Слава Богу, был ясный день, иначе со мной бы случился припадок от страха.

Впрочем, все тут же разъяснилось: дверь рядом со мной открылась, и из комнаты вышла служанка – женщина лет тридцати – сорока. Она была довольно коренастая, рыжеволосая, с грубыми чертами лица.

– Слишком громко смеетесь, Грэйс, – сказала миссис Фэйрфакс, – помните приказ.

Грэйс молча присела и вернулась в комнату.

– Она шьет и помогает Ли по хозяйству, – объясняла старушка. – Конечно, она не без недостатков, но со своей работой справляется прекрасно. Кстати, как прошло ваше занятие?

Разговор, естественно, перешел на Адель, и мы развивали эту тему, пока спускались в нижние этажи. В холле ко мне подбежала Адель:

– Сударыня, обед на столе! Я очень проголодалась!

Обед накрыли в комнате миссис Фэйрфакс.

Надежда на спокойную и размеренную жизнь, которую сулила мне моя первая встреча с Торнфильдхоллом, укрепилась во мне после более длительного знакомства с этим местом и его обитателями. Всё шло как нельзя лучше. Наши взаимоотношения с миссис Фэйрфакс были теплыми и уважительными. Она оказалась доброй, простодушной и далеко неглупой женщиной. Моя же ученица, хоть и была немного избалованным ребенком, делала относительные успехи в учебе, так как мне удалось справиться с её недостатками… Надо сказать, что Адель не отличалась особыми талантами, но и не была хуже детей своего возраста. Возможно, моя характеристика Адель кому-то из родителей покажется слишком скупой на похвалу, но я не собираюсь потакать родительскому эгоизму. Я пи шу так, как это было на самом деле, – правду.

В те часы, когда Адель гуляла с няней, я поднималась на крышу дома, чтобы полюбоваться на окрестности и помечтать о том, как живут люди в других городах, странах. При этом иногда слышала тот же странный смех и бормотание Грэйс Пул. Не раз я видела, как она выходила из своей комнаты. Да, у неё был нелицеприятный вид, но вряд ли можно было сказать, что она не в себе. Мне так ни разу и не удалось её разговорить.

Остальные обитатели этого дома – Джон и его жена, Ли – (горничная) и Софи (няня-француженка) – были вполне приличные, но ничем не примечательные люди.

Так прошли октябрь, ноябрь и декабрь. Однажды в январе, когда Адель слегка приболела, мне пришлось отменить занятия. Был ясный, спокойный день, хотя и очень холодный. Миссис Фэйрфакс написала какое-то письмо и попросила меня отнести его на почту в Хей. До деревушки было около двух миль, так что прогулка могла стать приятной.

Сначала я шла быстро, чтобы согреться, потом, замедлив шаг, любовалась окружающим пейзажем. Ни один человек не встретился мне на пути. Я уже отошла почти на милю от Торнфильда. А так как дорога, ведшая в Хэй, непрерывно поднималась в гору, я устала и решила присесть на пенек отдохнуть.

Внезапно тихое журчание ручейка, близ которого я присела, смешалось с топотом копыт. По всей видимости, приближался всадник. Так как в этом месте дорога был слишком узка, то я посчитала наиболее благоразумным просто сидеть и не шевелиться, чтобы конь мог спокойно пройти. Я сразу же нафантазировала себе образы коня и всадника, которые должны были быть похожи на героев сказок.