Морис Дрюон - Сладострастие бытия (сборник)

Проститутка является рабыней, которая продает сама себя на постоянно действующем рынке. Она представляет собой типичный образчик последней уцелевшей формы рабства. Проститутка – «раба телом», которая подчинена мужчине – не какому-то конкретному, а мужчине вообще, – являющемуся ее покорителем и повелителем. Она, как рабыня Древнего мира, не имеет ни честолюбия, ни особых надежд на будущее, и точно так же, как рабыню, ее доводят до этого состояния комплекс причин экономического характера и жизненные неудачи. Проституция – это отказ от личного счастья.

Куртизанка же, напротив, является женщиной свободной; она мыслит себя таковой и хочет всегда свободной оставаться. Она во всяком случае намного свободнее женщин замужних.

Если ей и случается – в начале карьеры или в трудные минуты жизни – отдаваться за деньги мужчинам, которые ей совсем не нравятся, она всегда может сказать, что огромное число честных жен заключают подобные сделки каждый вечер в постелях с мужьями, которых они не любят, но которые обеспечивают их существование. Куртизанка живет за счет своих чар так же, как художник живет за счет своих картин, уступая их любителям; и куртизанка так же дарит свои чары друзьям. Но спутать ее с проституткой – это все равно что спутать полотно кисти Веронезе со стеной, покрашенной маляром.

Для проститутки занятие любовью – это ремесло. Для куртизанки – искусство. Кому-то, возможно, не нравится само слово «куртизанка» из-за того, что оно было неоднократно дискредитировано. Но ведь называют же танцовщицами или певицами женщин, занимающихся танцами и пением, и, следовательно, надо называть любовницами тех, кто занимается любовью как искусством.

Получение денег еще не значит, что женщина стала куртизанкой. Очень многие женщины, живущие на содержании у мужчин, являются всего лишь неудавшимися женами.

Куртизанка по природе своей не продажна. Она любит деньги, пока они дают ей власть, поскольку деньги позволяют ей быть королевой и потому что истраченные на нее состояния и происходящие из-за нее разорения являются атрибутами всенародного признания ценности ее особы. Роскошь для нее не только удовольствие, это ее достоинство, подтверждение ее ранга, как для принцев пышность.

Но ее, естественно, привлекает все королевское: талант, власть, рекорды атлетов, геройские поступки, слава, гениальность. Она – прирожденная спутница всего того, что одерживает верх и не повторяется.

Куртизанками становятся не в результате воздействия окружения, а по причине особого темперамента и глубокой натуры. Куртизанка может родиться как на ферме, так и в замке, как в буржуазной квартире где-нибудь в долине Монсо, так и в рабочем предместье. Из двух сестер, воспитанных в одинаковых условиях, одна может стать примерной женой, а другая – куртизанкой. Почему? Психоаналитики дадут на этот вопрос один ответ, а астрологи, возможно, другой. А для того чтобы получить исчерпывающий ответ, надо будет разгадать секрет хромосом.

После окончания первой войны этого века места куртизанок все чаще занимают светские женщины, которые привносят в эту профессию новые высокие оттенки. Вымученная аристократия, из среды которой они выходят, теряя с каждым годом свое значение в обществе с установившимся порядком, с очень большим небрежением требует от этих женщин соблюдения моральных норм, гарантирующих поддержание указанного порядка. Праздные наследницы традиционной утонченности, воспитанные или умело выдающие себя за таковых, часто обладающие к тому же личными средствами к существованию (некоторые из этих женщин ни разу в жизни не взяли от мужчин ни единого су), очень рассердились бы, если бы кто-нибудь назвал их подлинными именами: добровольные гетеры. Другие, считающие себя ничем мужчинам не обязанными, потому что отказываются принимать от мужчин чеки, хотя принимают драгоценности, которые затем продают, а также те, которые полагают совершенно нормальным то, что мужчины оплачивают их дорогостоящие удовольствия, «потому что они их любят», оскорбились бы еще сильней, если бы и их причислили к этой корпорации. Любая содержанка считает себя морально выше всех других женщин, живущих на содержании мужчин, ибо она не знает, за что именно ценят себя и уважают эти другие женщины.

Следует добавить, что мужчины начинают платить все меньше и меньше, кроме как другим мужчинам. В наше время великими созданиями, живущими на содержании, являются гомосексуалисты. И именно некоторым «увлеченным» молодым людям – которые умудряются прожить за счет этого «увлечения» гораздо дольше юношеских лет – сегодня достаются, и это ни для кого не секрет, шикарные машины, огромные дома, богатые особняки, виллы на модных взморьях. Это для них миллиардерши-дилетантки устраивают балы, празднества, которые являются не чем иным, как триумфом ничтожеств, на которых деньги льются рекой, на которых те блистают только одно мгновение. Некоторые из этих эфебов, повзрослев, присваивают себе фальшивые титулы, подобно тому как кокотки украшают себя фальшивыми драгоценностями; под этими лжетитулами они и входят в галантную хронику. Эти франты, пребывая в возбуждении от собственной чрезмерной напыщенности, некоторым образом влияют на вкусы и определяют развитие моды; экстравагантность – неотъемлемая сторона их ремесла. Отношение женщин к ним просто удивительно: женщины над ними насмехаются, но сами вертятся вокруг них, образуют при них раздраженно-завистливые кортежи; они являются настоящими «королевами», несмотря на неодобрительное отношение к ним женщин, чьи права и доходы они узурпируют.

Не оттого ли это происходит, что женщины оставили вакантными некоторые роли, иные профессии, которые раньше принадлежали только им, и посему, за неимением претенденток, места эти сегодня оказались заняты подобными травести?

Вовсе не похожая на проститутку, куртизанка, «жрица любви», сродни актрисе, примадонне, звезде. И здесь-то более, чем где-либо, очень трудно провести разграничительную линию. Куртизанка, как и актриса, должна нравиться, блистать, привлекать к себе всеобщее внимание. Она также зависит от постоянного выбора и нуждается в одобрении и восхищении других для того, чтобы быть уверенной в собственном превосходстве над другими, в своем успехе. И она вынуждена не только принимать тяжелое бремя известности, но и сама искать эту светскую известность, а посему она живет в условиях постоянной саморекламы. Если почтенная матрона покажется на людях небрежно одетой, она от этого быть матроной не перестанет. А куртизанка не может позволить себе подобную выходку: это было бы равносильно тому, что актриса вдруг появится на сцене, позабыв надеть костюм своей героини.