Даниил Хармс - Собрание сочинений. Том 3. Из дома вышел человек

Мы бегаем в лесу, кричим ау, хватаем снег в охапку,
Мы бегаем в лесу поодиночке и гуськом и в ряд.
Мелькают между сосен наши шапки
И щёки наши разгорелись и горят.
И мы несёмся там и тут
И силы наши всё растут.
Мы сквозь кусты и чащи лупим.
Мы комсомольцам не уступим!

Дремлет сокол. Дремлют пташки.
Дремлют козы и барашки,
А в траве в различных позах
Спят различные букашки.

Дремлет мостик над водой,
Дремлет кустик молодой.
Пятаков Борис Петрович
Дремлет кверху бородой.

Буря мчится. Снег летит.
Ветер воет и свистит.
Буря страшная ревет,
Буря крышу с дома рвет.

Крыша гнется и грохочет.
Буря плачет и хохочет.
Злится буря, точно зверь,
Лезет в окна, лезет в дверь.

На Фонтанке 28
Жил Володя Каблуков
Если мы Володю спросим:
– Эй, Володя Каблуков!
Кто на свете всех сильнее?
Он ответит: Это я!
Кто на свете всех умнее?
Он ответит: Это я!
Если ты умнее всех
Если ты сильнее всех

Профессор Трубочкин,
входя:
Здравствуйте ребята!
Здравствуйте ребята!
Здравствуйте ребята!

Ребята:
Здрасте профессор!
Здрасте профессор!
Здрасте профессор!

Профессор Трубочкин:
Давно мы не видались!
Давно мы не видались!
Давно мы не видались.

Ребята:
А где ж вы это были?
А где ж вы пропадали?
Откуда вы пришли?

Профессор Трубочкин:
Был я в Америке
был я в Австралии
плавал я по морю
лазал я на горы.

Был я в Америке
был и в Австралии
был и на Северном полюсе

На дно морское опускался
с фонариком в руках
на дирижабле поднимался
и был на облаках
я видел птичьи гнёзда,
что в пору и слону
Смотрел в трубу на звёзды
на звёзды и луну.
Я слышал пенье пташек
Смотрел как дышет клоп
рассматривал букашек
в огромный микроскоп

Любитель маленьких щенков
Иван Иваныч Крысаков.

Он каждый вечер ровно в пять
Идет на улицу гулять.

– Погасла трубка. Не беда.
Ее зажжем мы без труда.

В кармане книжка и пакет,
И только спичек нет как нет.

– Иван Иваныч, погляди —
Табак и спички позади.

– Друзья мои, я очень рад,
Вот вам в награду мармелад.

Иван Иваныч Крысаков
Берет за пазуху щенков,

Приносит их к себе домой
И ставит на пол пред собой.

– Отныне, милые друзья,
Вы заживете у меня.
– Но, чур, не прыгать, не скакать,
Когда я буду рисовать.

Иван Иваныч вдруг зевнул,
В кровать зарылся и заснул,

И двое маленьких щенят
В ногах хозяина храпят.

Иван Иваныч Крысаков
Проснулся весел и здоров.

Мольберт подвинул, и чуть свет
Рисует тетушкин портрет,

А два приятеля в углу
Кончают завтрак на полу.

Но из-за кости мозговой
Вдруг начинают страшный бой.

Уже вцепился в Бома Бим,
Как вихрь он бросился за ним.

И от него несчастный Бом
Визжа спасается бегом.

– Держи его!
Прыжок, другой…
– Иван Иваныч, что с тобой?

– Куда девался твой портрет?
Увы, на шею он надет.

И горько плачут две собаки:
Вот до чего доводят драки.

Скажи, товарищ,
Неужели
Четыре года не пройдут,
Как этот лес
И холм зеленый,
И это поле —
Вдруг исчезнут?
Скажи, товарищ,
Неужели
Когда-нибудь
На холм зелёный
Взойдёт разведчик молодой
С мохнатой сумрачной собакой,
И люди шумною толпой
Зелёный холм
Возьмут атакой?
Раскинут лагерь.
Смех и говор.
Горит костер.
И ловкий повар
Уже в котле мешает ложкой,
Уже протоптанной дорожкой
Бежит с ведром к реке посланец,
Уже раскрыт походный ранец,
И вынут плед оттуда прочь, —
Должно быть, скоро будет ночь…

Смотри! Прошло четыре года,
Зажёгся новый день, и вот:
Преображенная природа
Над миром заново встаёт.
Бежит с холма трамвай шумливый,
Сады раскинуты кругом,
И над толпою торопливой
Советский флаг шумит крылом.

Машины пилят, рубят, роют,
Одни поют, другие воют,
Тромбуют, режут, пашут, сеют,
Стоят, ползут, летают, реют.
И там, где раньше в лес дремучий
Вела звериная тропа,
Бросая в небо дыма тучи,
Стоит высокая труба.
А рядом дом,
За ним другой.
Железный мост,
Вися дугой
Через овраг, —
Огнями блещет.
А там,
В овраге,
Бурно плещет
И зло бурлит
Поток подземный,
Ревёт
И пеной воду мутит,
И точно вихрь
Турбину крутит!

Скажи, товарищ,
Неужели
Здесь был когда-то лес дремучий,
И поле, с ветрами играя,
Травой некошеной шуршало;
И среди поля холм зеленый
Стоял, как поля страж зеленый,
Скучал, томился и не ведал
Великой участи своей?

Жил-был музыкант Амадей Фарадон,
Амадей Николай Фарадон.
Когда он на флейте играл
тю-лю-лю,
лягушки плясали
Турлим
тю-лю-лю,
Турлим
тю-лю-лю,
Турлим!

Когда он играл на трубе
Ту-ру-ру,
собаки плясали
Фарлай
ту-ру-ру,
Фарлай
ту-ру-ру,
Фарлай!

Когда он на цитре играл
динь ди ринь,
циплята плясали
Тундрун
динь ди ринь,
Тундрун
динь ди ринь,
Тундрун!

Когда Николай Амадей Фарадон
Играл на литаврах
дун дун
дири дон,
Коровы плясали
Дун дун
Дири дон,
Дун дун
Дири дон,
Дун дун.

У трамвайной остановки
Я задумчиво стоял.
У трамвайной остановки
Я трамвая поджидал.

Вдруг смотрю,
Смотрю – и вижу:
Храбрый Шульц бежит рыча,
А за ним
Все ближе, ближе
Мчится Якли хохоча.

Скачет Марли,
Скачет Ергли
В полосатом колпаке,
Скачет Михель,
Ганс
И Вейтли
С толстой палкою в руке.
Боб, соломинка и уголь
Мчатся быстро впопыхах.
Серый волк бежит угрюмо
С Красной Шапочкой в зубах.

А за ним
Быстрее лани
В шляпе с лентой и пером,
В темно-бархатном кафтане
Гулливер бежит бегом.