Конкордия Антарова - Две жизни. Часть 4

– Али – это Али, а вы… пф… Вас я не знаю и с вами разговаривать о важнейших для меня вещах, да ещё в присутствии ваших спутников, и не подумаю. Али в древнем долгу у меня, и он должен меня выслушать.

– Али уже много раз выслушивал вас именно потому, что вы обращались к нему, упоминая этот старый кармический долг. К сожалению, Али выплатил вам свой долг сторицею, и больше он не имеет кармического права ни спасать вас, ни даже выслушивать. Мера его милосердия относительно вас исчерпана. Если хотите обратиться лично ко мне, Милосердие открывает для вас эту новую возможность. Но помните, дважды она не повторится.

– Это мне нравится! Да на каком основании вы вмешиваетесь в мои дела с Али? Али был когда-то мне Учителем, естественно, что в трудную минуту я обращаюсь к нему. В посредниках я не нуждаюсь!

– Я уже сказал вам, что все возможности для вас быть выслушанным Али закончены. Я запрещаю вам двигаться дальше. Вы свили себе гнездо среди этого сада, уверяя всех, что Али дал вам на это своё разрешение. Но сами вы лучше всех знаете, несчастный человек, что Али не давал вам его! Сегодня для вас открывается последняя возможность быть защищённым мною и спасённым в тайной Общине, так как в этой дальней Общине вам, сознательному злодею, места уже нет. Сегодня вы ещё можете быть спасены Светлой силой. Но завтра будет уже поздно! Много раз обманутые вами ваши соратники тёмных сил завтра настигнут вас. И вам не придётся ждать от них милосердия, которого вы в жизни своей не проявили ни к кому.

Во внешности и манерах дерзкого всадника произошла разительная перемена. По мере того как Иллофиллион говорил, вся его фигура, лицо, глаза становились олицетворением не просто страха, но ужаса. Всё же он постарался овладеть собой и придать своему голосу подобие сарказма и дерзости.

– Вы воображаете, что можете запугать меня? О каких моих врагах вы говорите? Я понимаю, что Али мог бы меня кое в чём упрекнуть, так как он предупреждал меня. В последний раз даже поставил кое-какие условия. Я дал ему слово, что их выполню, но слова не сдержал. Но при чём здесь вы? Быть может, вы скрываете, что Али послал вас ко мне? – с некоторого рода подозрительностью и в то же время с затаённой надеждой закончил свою речь всадник.

– Если бы Али и имел возможность спасти вас, лживый и лицемерный человек, то и тогда он не остановил бы приближающейся к вам руки возмездия. Ибо эта рука вызвана вами и может быть остановлена тоже только вами . Кроме того, я уже сказал вам: Али не имеет ни одной возможности приблизить вас к себе, так как единственную узенькую тропку старинного кармического долга вы густо засеяли ложью, воровством и обманом. Через эти, выросшие выше вашего роста, стены вам не пробиться к Али никогда. Ещё раз – и последний – я предлагаю вам свою помощь. Соглашайтесь немедленно отправиться в тайную Общину. Где она и что собой представляет, вы отлично знаете. Вы дали слово Али, что сами отправитесь туда, а вместо этого поселились в этом саду, считая себя защищённым от прежних своих друзей, которых вы обманули и ограбили. Вы выдали их тайны и тем превратили их в своих смертельных врагов. Я сказал – завтра они настигнут вас, и вы точно знаете, какого рода муки и невообразимые пытки ожидают вас.

– А разве в тайной Общине, где день и ночь надо работать, где нет никакого простора для собственной воли, где все только и делают, что стараются очистить с себя пятна грехов, где царит скучища, не такая же мученическая жизнь? Где там разгуляться на просторе смелой воле человека? Где там научиться подчинять себе волю людей и делать их своими рабами и слугами? Хорошенькое предложение вы мне делаете! Уж лучше…

Всадник не договорил. Очевидно, мелькнувшее в его сознании представление о реальной встрече с его врагами заставило его опять пережить неописуемый ужас, отражением которого снова стала вся его внешность.

Иллофиллион спокойно сидел на своём огромном мехари и с высоты его смотрел на всадника, который корчился под его взглядом. Черты его лица исказились, шею сводила судорога, глаза выражали бешеную злобу. Он силился поднять руку, но вместо этого ударил ею по шее своего коня, который взбесился и стал пытаться сбросить своего жестокого господина. Наконец незнакомец вымолвил:

– Я был бы согласен спрятаться там, так как знаю, что туда враги мои проникнуть не могут.

Вдруг он вскрикнул и на некоторое время замолчал, точно сердечный приступ не дал ему договорить фразы, и только через несколько минут продолжал:

– А вдруг вы обманываете меня, чтобы заманить в свои сети такую силищу, как я? И если я соглашусь, примете ли вы мои условия, на которых я сочту возможным жить в вашем тайном месте?

Иллофиллион рассмеялся и ответил тем голосом, звонким, как звук клинка, которым говорил очень редко:

– Что вы за «силища», в этом вы могли убедиться уже полчаса назад, не только сейчас, когда вся ваша игра смешного колдуна с побрякушками, которыми обвешаны вы и ваш конь, не способна помочь вам, ибо ни вы, ни ваш жеребец не можете двинуться с места. Полчаса назад у вас был мой гонец и предупредил вас, уговаривая смириться и образумиться. Сейчас Милосердие моими устами говорит вам: «В последний раз вам предоставлена возможность отойти от зла. Если в эту минуту вы не примете решения, ваша жизнь в веках окончится в страданиях вместе с жизнью планеты, а затем исчезнет из Вселенной, сожжённая огнём вашей лжи и всей той кровью, что лежит на вас. Выбирайте, времени нет, враги ваши уже близко».

Снова ужас потряс человека. Мне было ясно, что теперь он понял слова Иллофиллиона вполне, и правда их его ошеломила.

– Я согласен, – еле слышно прошептал он.

Иллофиллион приказал ему отъехать в сторону, присоединиться к Яссе и ехать с ним до тех пор, пока мы не встретим надёжного конвоя, который проводил бы его в безопасности в далёкую тайную Общину.

– Надёжный конвой? За два года жизни в этом саду ваш караван первый, который я увидел. Кто ещё может оказаться здесь? – говорил всадник, стоя в стороне, пока мы проезжали мимо него.

– Да, вы видели только первый караван. Так же, как не увидели в повстречавшемся вам пять месяцев назад купце ничего, кроме нищего бедуина. Но он видел вас и оповестил о вас пославших его на поиски ваших врагов. Он искал вас усердно, ибо иначе ему было не миновать ужасной судьбы вроде вашей, – ответил Иллофиллион.

Проехав ещё около получаса, мы поравнялись с прекрасным садом, и внезапно из-за густых низких пальм навстречу нам выехали пять всадников на маленьких арабских лошадках. Все они, встретившись с нами, сошли с лошадей, встали на колени и поклонились Иллофиллиону, коснувшись земли своими тюрбанами.