Елизавета Шабельская - Сатанисты ХХ века

Старый раввин окинул почти скорбным взглядом собрание и продолжал с возрастающей экспрессией:

– Наш народ и без того немногочислен, сравнительно с племенами человекообразных животных, созданных Творцом нашим на потребу избранному народу израильскому. Эту опасность еще могли бы преодолеть евреи, среди которых мудрость и энергия не исключительные качества, как среди гоимов, а всеобщее врожденное, племенное достоинство. Но много опасней то, что, углубляясь в изучение тайн каббалы, мудрецы наши уходили в дебри и пропасти невидимого мира духов и мертвецов. Общение с темными силами завлекало каббалистов все дальше и дальше и, в конце концов, в погоне за волшебной силой, подчиняющей мир невидимый, каббалисты натолкнулись на силу зла, стоящего на страже этого невидимого мира, и пали ниц перед ней… Создалось поклонение Люциферу, к которому примкнуло множество гоимов…

В древние времена предки наши, работавшие для той же священной цели, которой мы все посвятили себя и жизнь нашу, т. е. для создания всемирного владычества еврейства, предки наши радовались, заманив в сети каббалы и неразрывно связанной с ней черной магии целые общины назореев, вроде могущественнейшего ордена тамплиеров, рыцарей храма.

Заботливо поддерживались предания каббалистов среди назореев и создавались из обломков рыцарей-храмовников первые ложи свободных каменщиков… История масонства известна вам всем, дорогие товарищи, и потому я не стану о ней распространяться. Но не скрою от вас того, что, радуясь расширению этого тайного общества, работающего для нас и под нашим руководством, я сильно озабочен распространением среди него поклонения сатане… С тех пор, как масонству стала ненужной притворная приверженность к христианству, с тех пор, как «свободные каменщики» получили возможность открыто выступить на защиту угнетенного еврейства, я замечаю страшное уменьшение благочестия среди народа израильского, в связи с угрожающим развитием поклонения повелителю зла – сатане. Вы не видите в этом опасности, считая Денницу-Люцифера своим союзником. Пусть так!.. Но я не могу отделаться от мысли, что Творцу неба и земли, сказавшему: «да не будут тебе бози иние, разве Мене» не может быть приятно поклонение Его слуге, восставшему против своего Создателя… Вы ликуете, утверждая, что распространение сатанизма среди гоимов и назореев поможет вам достигнуть главной цели вашей, развращения, т. е. обессиления, уничтожения гоимов, потому что защитник их, Иешуа Ганоцри, разгневается на них за измену и перестанет защищать их в борьбе с нами. Я же вижу глубокое противоречие в этой радости. Вы как бы признаете непобедимую силу Иешуа Ганоцри, которого мы – евреи, признаем чернокнижником, обессиленным мудрыми раввинами, распявшими его руками римских поработителей. Так думали предки наши, так думаем и мы, старики… Если же мы сами начнем признавать силу нашего вечного врага, – а боятся только того, во что верят, – то как же бороться и к чему подниматься для достижения конечного торжества Израиля? Дайте мне ответ! Решите мое недоразумение, дорогие братья по крови, прежде чем требовать от меня одобрения постройки новых капищ сатане, где бы то ни было и под каким бы то ни было названием.

Вторично гробовое молчание ответило старому фанатику, бессильно опустившемуся на свое кресло. Присутствующие молча переглядывались, видимо борясь с растерянностью, а может быть и со страхом, вызванным страшными словами всеми уважаемого петербургского раввина.

Но вот, после минутного молчания, медленно поднялся с места сосед графа Вреде, банкир Гольдман. Его некрасивое калмыцкое лицо было почти так же бледно, как и лицо барона Ротенбурга, но голос звучал твердо и спокойно.

– Я отвечу нашему досточтимому равви одним из предисловий нашего талмуда, запрещающего углубляться в размышления о сущности божества, непостижимой уму человеческому. Всем нам известно, что есть и другие вещи или вопросы, о которых раздумывать слишком опасно для нашего хрупкого рассудка. Для посвящающих себя серьезному и постоянному изучению каббалы необходим не только специально тренированный ум, но и вдохновение… Откуда исходит это вдохновение, я не знаю и не спрашиваю… Было время, когда и я терзался сомнениями и жаждой знания, подобно многим из нас. Но оно прошло, к счастью, прибавлю я. В настоящее время я работаю для возвеличения народа моего! Этого довольно для моего успокоения. Но все же я вижу, что каббала, или черная магия, двери которой охраняются Люцифером, много помогает нам в достижении нашей цели, а потому отказаться от нее было бы глупо. Я не знаю и не хочу знать, кто окажется сильней – сатана или «известный человек», но я пользуюсь поддержкой и помощью того, кто доступен нам, против того, примирение с которым для нас невозможно уже потому, что оно повело бы за собой исчезновение еврейства. Кроме того, не забудьте, что мы способствуем и радуемся распространению поклонения сатане между гоимами уже потому, что талмуд утверждает, что человечество должно быть совершенно развращено перед приходом Мессии, а так как люциферианство, несомненно, способствует увеличению разврата и преступности, то…

Ропот недовольства раздался вокруг стола. Несколько молодых французов не воздержались от восклицания негодования. Некрасивое, умное лицо петербургского банкира осталось непоколебимо, и только насмешливая улыбка скривила его вывороченные толстые губы.

– Неужели мы станем себя обманывать, господа? Неужели будем делать вид, что считаем сатанизм религией добра и света? Полноте… Будем иметь мужество открыто высказывать свои убеждения, хотя бы здесь между нами, и сознаемся в том, что поклонение сатане не только ведет к разврату, но уже само по себе разврат, преступление и богохульство, заставляющее нас, люцифериан, изменять Богу Моисея и пророков, ежедневно нарушая все десять заповедей Его… Но ведь мы свободно выбирали пути наши, а потому и можем открыто признаться в том, куда ведут эти пути.

– Я прошу не говорить за меня, – крикнул старый фанатик Ротенбург. – Я никогда не принадлежал к вашей адской секте и никогда не участвовал в жертвоприношениях Молоху – сатане…

Улыбка уродливого банкира приняла поистине дьявольское выражение злобной насмешки.

– Но зато вы участвовали, и неоднократно, в истязании назорейских младенцев, ради добывания из них пейсаховой крови… Скажите, мудрый равви, неужели вы думаете, что эта жертва приятна богу Израиля? Я же думаю, что она приносится тому же сатане, Люциферу.

– Наш Яхве приказал Аврааму принести ему в жертву первородного сына своего, – гневно крикнул старик.

– Но Бог не допустил исполнения этого убийства, заменив дитя животным.