Мануэль Монтальбан - Пианист

Какая же именно? Отвечая на этот вопрос, испанский критик Игнасио Сольдевила Дуранте отмечает, что Васкес Монтальбан, отказавшись от обращения к миноритарному высококультурному читателю, адресовался к широкому массовому читателю, чтобы «при помощи детективного жанра отобразить хронику современной политической жизни испанского общества… основанную на глубоком анализе и истолковании автором актуальных событий». Таким образом, заключает Сольдевила Дуранте, читатели детективных романов Васкеса-Монтальбана не просто следят за приключениями сыщика Карвальо – они проникают и в глубинные процессы эволюции сегодняшнего испанского общества. [160]

Действительно, детективные романы Васкеса Монтальбана – и прежде всего первые из этой серии, среди которых следует выделить «Одиночество менеджера», [161]– затрагивают наиболее злободневные проблемы испанской политической жизни, раскрывая их суть средствами, доступными художественной прозе. Так создателю серии о Карвальо удалось соединить в своих детективных книгах талант прозаика с умением глубоко анализировать новые феномены окружающей действительности, свойственные незаурядному журналисту.

Однако, и увлеченный своей детективной серией, Васкес Монтальбан не прекращал своей работы над обычной прозой. С 1973 года он работал над романом, в котором хотел показать не только сегодняшний день Испании, но и проследить – с ретроспекцией в прошлое, – как это настоящее складывалось на протяжении нескольких десятилетий. Забегая вперед, отметим, что своего рода «следы» этой работы, длившейся 12 лет, – как бы «эскизные наброски» ее – встречаются и в романах из серии о Карвальо, в частности в «Птицах Бангкока», где упоминаются герои его будущего романа – Росель и Дориа.

Роман «Пианист» был опубликован в марте 1985 года. Уже в первые месяцы он разошелся несколькими изданиями. Критика признала книгу лучшей и наиболее значительной из написанных писателем. На протяжении долгого времени «Пианист» фигурировал среди наиболее читаемых книг в списках, еженедельно публикуемых во многих испанских газетах и журналах.

Успеху романа, безусловно, способствовала популярность автора. Но, на наш взгляд, в большей степени сказалось то обстоятельство, что это произведение вобрало в себя весь художественный опыт, накопленный писателем как прозаиком в разных жанрах.

И в еще большей степени причиной успеха новой книги Васкеса Монтальбана стало обращение автора к наиболее острым и актуальным проблемам своей страны как в прошлом, так и в настоящем. В «Пианисте» Васкес Монтальбан точно нащупал невралгические точки мироощущения испанского общества, задел самые чувствительные и животрепещущие струны коллективного самосознания своих соотечественников. И вместе с тем писателю удалось поднять эти проблемы на уровень универсальных, волнующих все человечество.

Тем в «Пианисте» много – роман по-своему полифоничен. Но одной из стержневых, имеющих общечеловеческое звучание является проблема самореализации человеческой личности в условиях буржуазного общества, поиски критерия, которым можно определить, насколько состоялся или не состоялся человек в жизни. Что считать в этом обществе успехом или неудачей, победой или поражением? Какова цена, которую надобно платить за материальное благополучие и житейское процветание?

Все эти острые вопросы возникают уже на первых же страницах романа. Они пронизывают размышления и разговоры персонажей, относящихся к поколению 40-летних, выросшему при франкизме и боровшемуся против него, а теперь переживающему острый кризис. Эти герои, настроения которых характерны для сегодняшней Испании в целом, много спорят не только о политике, но и о нравственно-этических ценностях. «Наступает момент, – говорит один из них, Вентура, – когда приходится выбирать: выигрывать или проигрывать». Несколькими страницами позже Луиса возмущается: «Опять они заговорили о жизненной удаче или неудаче. Эта тема у меня уже в печенках сидит». Но тема, словно лейтмотив, вплетенный в сюжет, возникает снова и снова. Вопрос этот, как объясняет другой из персонажей романа, всех волнует, ибо жизненный успех в их окружении связывается прежде всего с достижением власти, в какой бы форме она ни проявлялась: власти политической, интеллектуальной, психологической.

Проблема личной «победы» или «поражения» в испанском обществе и прежде занимала немалое место. Однако в 50 – 60-х годах, как верно замечает Вентура, перед интеллигенцией, боровшейся против франкизма, этот коренной вопрос бытия представал в ином ракурсе: понятие «жизненной победы» связывалось с общим продвижением общества вперед. «Мы побеждали и терпели поражение коллективно, – говорит он, – а теперь все свелось к личной победе в чисто индивидуальном плане». При этом люди особенно истово рвутся ныне к материальному и карьерному успеху, так как появление в Испании к 70-м годам потребительского общества с его повышенным соблазном «вещизма», со стремлением личности выделиться на фоне нивелированной массы сделало желание такого успеха особо острым и болезненным, все больше разобщая людей. А проникновение в Испанию духовных ценностей американизированного общества с его культом «погони за удачей» гипертрофировало это чувство до крайности – оно приводит к тому, что, как утверждает испанский социолог Амандо де Мигель, «межличностная конкуренция в стране в постфранкистский период еще больше обострилась, вытесняя былую человеческую солидарность». [162]

Утрата нравственных критериев в погоне за такого рода «победой» в жизни – другой аспект главной темы в «Пианисте» Васкеса Монтальбана. Именно отношение к этой проблеме различает с самого начала представителей «поколения 40-летних» в первой части книги, разделяя их на идеалистов, хотя и разочарованных, и прагматиков, достигших материального преуспеяния. Но такое разделение уходит корнями в прошлое, показывает Васкес Монтальбан, проводя через весь роман линию противостояния двух антагонистов: маэстро Альберта Роселя и композитора Луиса Дориа.

Хотя в центре романа – образы музыкантов, и их в какой-то мере разделяет также отношение к музыке и культуре, занимающих в этом произведении большое место; хотя роман «Пианист» построен по законам музыкальной композиции, напоминая собой трехчастную фортепианную сонату, а во всем повествовании, словно в музыкальной пьесе, искусно переплетаясь и создавая драматические контрапункты, звучит целый ряд тем и мотивов, принципиальный водораздел между Роселем и Дориа проходит не столько через эстетику, сколько через этику – именно на этом поле писатель сталкивает оба персонажа, проверяя их внутреннюю сущность отношением к жизни, особенно на крутых ее поворотах.