Александр Дюма - Виконт де Бражелон или десять лет спустя. Том 2

– Не знаю; у меня тут не было ни свиданий, ни таинственных приключений; но мне позволено упражнять здесь свои мышцы, и, пользуясь этим разрешением, я вырываю деревья с корнями.

– Зачем?

– Чтобы размять руки и доставать птичьи гнезда; я нахожу, что так удобнее, чем карабкаться наверх.

– У вас пастушеские наклонности, как у Тирсиса, дорогой Портос.

– Да, я люблю птичьи яйца несравненно больше, чем куриные. Вы не можете себе представить, что за изысканное блюдо омлет из четырехсот или пятисот яиц канареек, зябликов, скворцов и дроздов!

– Как – из пятисот яиц? Это чудовищно!

– Все они умещаются в одной салатнице.

Д'Артаньян минут пять любовался Портосом, точно видел его впервые.

Портос же расцветал под взглядами друга. Они сидели так несколько минут.

Д'Артаньян смотрел, Портос блаженствовал. Д'Артаньян искал, по-видимому, новую тему для разговора.

– Вам здесь весело, Портос? – спросил он, найдя наконец эту тему.

– Не всегда.

– Ну, понятно; однако когда вам станет слишком скучно, что вы будете делать?

– О, я буду здесь недолго! Арамис ждет только, чтобы у меня исчезла последняя шишка, и тогда представит меня королю. Король, говорят, терпеть не может шишек.

– Значит, Арамис все еще в Париже?

– Нет.

– Где же он?

– В Фонтенбло.

– Один?

– С господином Фуке.

– Отлично. Но знаете ли…

– Нет. Скажите, и я буду знать.

– Мне кажется, что Арамис забывает вас.

– Вам так кажется?

– Там, видите ли, смеются, танцуют, пируют, распивают вина из подвалов господина Мазарини. Известно ли вам, что там каждый вечер дается балет?

– Черт возьми!

– Повторяю, ваш милый Арамис вас забывает.

– Очень может быть. Я сам иногда так думал.

– Если только этот хитрец не изменяет вам!

– О-о-о!..

– Вы знаете, этот Арамис хитрая лисица.

– Да, но изменять мне…

– Послушайте: прежде всего, он лишил вас свободы.

– Как это лишил свободы? Разве я не на свободе?

– Конечно, нет!

– Хотел бы я, чтобы вы мне доказали это.

– Ничего нет проще. Вы выходите на улицу?

– Никогда.

– Катаетесь верхом?

– Никогда.

– К вам допускают друзей?

– Никогда.

– Ну так, мой друг, кто никогда не выходит на улицу, кто никогда не катается верхом, кто никогда не видится с друзьями, тот лишен свободы.

– За что же Арамису лишать меня свободы?

– Будьте откровенны, Портос, – дружески попросил Д'Артаньян.

– Я совершенно откровенен.

– Ведь это Арамис составил план укреплений Бель-Иля – не правда ли?

Портос покраснел.

– Да, – согласился он, – но он только и сделал, что начертил план.

– Именно, и я считаю, что это не бог весть какая важность.

– Я всецело разделяю ваше мнение.

– Отлично; я в восторге, что мы одинаково мыслим.

– Он даже никогда не приезжал в Бель-Иль, – сказал Портос.

– Вот видите!

– Напротив, я ездил к нему в Ванн, как вы могли видеть.

– Скажите лучше – как я видел. И вот в чем дело, дорогой Портос: Арамис, начертивший только план, желает, чтобы его считали инженером, вас же, построившего по камешку стены крепости и бастионы, он хочет низвести до степени простого строителя.

– Строителя – значит, каменщика?

– Да, именно каменщика.

– Который возится с известкой?

– Именно.

– Чернорабочего?

– Точно так.

– О, милейший Арамис думает, что ему все еще двадцать пять лет!

– Мало того, он думает, что вам пятьдесят.

– Хотел бы я его видеть за работой.

– Да.

– Старый хрыч, разбитый подагрой.

– Да.

– Больные почки.

– Да.

– Не хватает трех зубов.

– Четырех.

– Тогда как у меня, глядите!

И, раскрыв толстые губы, Портос продемонстрировал два ряда зубов, правда, потемнее снега, но чистых, твердых и крепких, как слоновая кость.

– Вы не можете себе представить, Портос, – сказал д'Артаньян, – какое внимание обращает король на зубы. Увидя ваши, я решился. Я вас представлю королю.

– Вы?

– А почему бы и нет? Разве вы думаете, что мое положение при дворе хуже, чем положение Арамиса?

– О нет!

– Думаете, что я хочу предъявить какие-нибудь права на укрепление Бель-Иля?

– О, конечно, нет!

– Значит, я действую только в ваших интересах.

– Не сомневаюсь в этом.

– Так вот, я – близкий друг короля; доказательством служит то, что когда он должен сказать кому-нибудь что-либо неприятное, я беру эту обязанность на себя…

– Но, милый друг, если вы меня представите…

– Дальше?

– Арамис рассердится.

– На меня?

– Нет, на меня.

– Но не все ли равно, кто вас представит: он или я, если вас должны представить?

– Мой парадный костюм еще не готов.

– Ваш костюм и теперь великолепен.

– Тот, что я заказал, во много раз наряднее.

– Берегитесь, король любит простоту.

– В таком случае я буду прост. Но что скажет господин Фуке, узнав, что я уехал?

– Разве вы дали слово не покидать место вашего заточения?

– Не совсем. Я только обещал не уходить отсюда без предупреждения.

– Подождите, мы еще вернемся к этому. У вас есть здесь какое-нибудь дело?

– У меня? Во всяком случае, ничего серьезного.

– Если только вы не являетесь посредником Арамиса в каком-либо важном деле.

– Даю вам слово, что нет.

– Вы понимаете, я говорю это только из участия к вам. Предположим, например, что на вас возложена обязанность пересылать Арамису письма, бумаги…

– Письма, да! Я посылаю ему кое-какие письма.

– Куда же?

– В Фонтенбло.

– И у вас есть такие письма?

– Но.

– Дайте мне договорить. У вас есть такие письма?

– Я только что получил одно.

– Интересное?

– Нужно думать.

– Вы, значит, их не читаете?

– Я не любопытен.

И Портос вынул из кармана письмо, принесенное солдатом, которое он не читал, но которое д'Артаньян уже прочел.

– Знаете, что нужно сделать? – спросил д'Артаньян.

– Да то, что я всегда делаю: отослать его.

– Вовсе нет.

– Что же: удержать его у себя?

– Опять не то. Разве вам не сказали, что это письмо важное?

– Очень важное.

– В таком случае вам нужно самому свезти его в Фонтенбло.

– Арамису?

– Да.

– Это правда.

– И так как король в Фонтенбло…

– То вы воспользуетесь этим случаем…

– То я воспользуюсь этим случаем, чтобы представить вас королю.

– Ах, черт побери, д'Артаньян, ну и изобретательный вы человек!

– Итак, вместо того чтобы посылать нашему другу более или менее верное донесение, мы сами отвезем ему письмо.

– Мне в голову это не приходило, а между тем это так просто.

– Вот почему, дорогой Портос, мы должны отправиться в путь немедленно.

– В самом деле, – согласился Портос, – чем скорее мы отправимся, тем меньше запоздает письмо к Арамису.

– Портос, вы рассуждаете, как Аристотель, и логика всегда приходит на помощь вашему воображению.